характером. «Капиталистические державы, – отметил Молотов, – развернули грандиозное военно-морское строительство». Однако назвал при этом только те страны, которые рассматривались как неизбежные противники – Японию, Италию с ее «претензией бесконтрольно хозяйничать во всем Средиземном море», и Германию. Об Англии и США Молотов, по всей видимости. По предварительной договоренности со Сталиным, предпочел промолчать. Фактически речь Молотова стала первым официальным заявлением о создании наркомата ВМФ и о программе по созданию Большого флота.

После создания самостоятельного народного комиссариата Военно-Морского Флота, положение о котором было утверждено ЦИК и Совнаркомом СССР 15 января 1938 года, ему напрямую были подчинены четыре флота – Краснознаменный Балтийский, Тихоокеанский, Черноморский и Северный, три военных флотилии – Краснознаменная Амурская, Каспийская и Днепровская, а также центральные учреждения, в состав которых входили: органы, управления и отделы собственно наркомата ВМФ (Главный Морской штаб, политическое, морской авиации, кораблестроения, вооружения и снабжения боеприпасами, техническое, гидрографическое, снабжения, инженерное, строительное, военно-морских учебных заведений, и командное управления РККФ, а также разведывательный, связи, санитарный и финансовый отделы РККФ, военно-морская инспекция при наркоме ВМФ, группа контроля и общее отделение) и ВМУЗы (военно-морская академия, военно-морские учебные заведения и военно-морские научно-исследовательские учреждения).

Буквально перед самым созданием наркомата ВМФ СССР, И.В. Сталин отстранил от руководства РККФ М.В. Викторова, зачисленного «в распоряжение командного управления». 22 апреля 1938 года М.В. Викторов был арестован органами ОГПУ, а 1 августа того же года приговорен к высшей мере наказания и расстрелян, как троцкист и «враг народа».

Огромные полномочия получал нарком ВМФ, имевший право непосредственного обращения в Политбюро ЦК ВКП(б), в Комитет Труда и Обороны, в Совнарком, что устраняло отрицательное влияние командования Красной армии на строительство ВМФ. Наркому были даны права создавать и утверждать все новые нормативные руководящие документы, которые были особенно необходимы для быстро растущего количественно и совершенствующего свою оперативно-тактическую подготовку флота. Непосредственное же руководство наркоматом ВМФ отныне осуществлял сам И.В. Сталин, лично вникавший в решение всех принципиальных вопросов. Однако разделение народного комиссариата обороны на два независимых наркомата, становление Главного Морского штаба (ГМШ) как органа оперативного управления силами ВМФ, сразу же породили серьезную проблему: необходимость отработки стратегического взаимодействия между двумя видами Вооруженных Сил – армией и флотом, в условиях их полной независимости друг от друга. История свидетельствует, что в то сложное время взаимодействие на уровне наркомов, не будучи закрепленным в приказах и директивах руководства страны, было поставлено в зависимость от личных отношений между руководителями двух наркоматов. Это приводило к тому, что многие важные вопросы взаимодействия не решались годами. Связующим же звеном между обоими наркоматами являлся, разумеется, Сталин. Но вникать во все нюансы взаимоотношений двух наркомов Сталин не мог просто физически, т. к. помимо ВМФ и РККА он занимался множеством других не менее важных государственных дел.

Из воспоминаний адмирала Н.Н. Амелько: «Образование нового, самостоятельного наркомата ВМФ, естественно, потребовало пересмотра организационной структуры центрального аппарата Военно-Морских Сил…. Помнится, много внимания тогда уделялось организации Главного Морского штаба, политического управления, органов судостроения, авиации, береговой обороны. Некоторые организационные вопросы находились еще в стадии рассмотрения… Политическая обстановка становилась все тревожней. Поэтому оперативные вопросы приобретали особо важное и актуальное значение».

А затем состоялось назначение и первого наркома ВМФ. При этом выбор Сталина стал для всех весьма неожиданным. Прежде всего, Сталин перечеркнул все планы начальника Генштаба Егорова и его выдвиженца Дыбенко. Вождь явно не захотел излишнего усиления группы Егорова. Кроме этого, если бы Дыбенко уселся в кресло наркома, то уселся бы основательно. А такой нарком, слишком много знавший о власти, слишком много ранее с ней конфликтовавший, слишком амбициозный и не слишком профессионально подготовленный, был Сталину совершенно не нужен.

Разумеется, что потенциальными претендентами в кресло наркома являлись такие известные тогда личности, как флагманы флота 2 ранга И.К. Кожанов, К.И. Душенов и другие ветераны Гражданской войны. Но часть из них имела за плечами троцкистское прошлое, другие давно стали настоящими «красными барами». При этом практически все флагманы так или иначе, были связаны с тогдашними многочисленными оппозиционными группировками и группами, даже если формально в них и не состояли: старые знакомства, родственные связи, долгие годы совместной службы – все это делало старых флагманов членами единого круга, сложившегося много лет назад, где корпоративные начала, зачастую ставились выше государственных интересов. Именно поэтому Сталину нужен был человек со стороны, не опутанный сетью старых связей. Сталин желал вылепить будущего наркома сам, воспитать его так, как надо было ему – Сталину. Он хотел найти молодого, талантливого и преданного ученика. Поисками именно такого кандидата Сталин усиленно и занимался. Пока же, по мысли вождя, кресло наркома должен был временно занять пусть не моряк, а просто авторитетный человек с хорошими организационными способностями. Задачей этого первого временного наркома являлись первичные организационные мероприятия и подбор людей на командные должности. Поэтому выбор Сталина пал на начальника политуправления РККА – заместителя наркома обороны армейского комиссара 1 ранга П.А. Смирнова (всего год назад сменившего на посту начальника политуправления РККА Я.В. Гамарника). Первым заместителем наркома стал флагман флота 2 ранга П.И. Смирнов-Светловский, ранее несколько месяцев откомандовавший Черноморским флотом.

Главным руководящим органом ВМФ стал тогда же учрежденный Главный Морской штаб. Создание полноценного Главного Морского штаба позволяло более обоснованно распределять силы по театрам и выбирать перспективные типы кораблей и виды оружия. Начальником Главного Морского штаба был назначен Л.М. Галлер. Немного позднее еще одним заместителем наркома ВМФ был назначен флагман флота 1 ранга И.С. Исаков (ранее командовавший Балтийским флотом и возглавлявший военно- морскую академию им. К.Е. Ворошилова). В мае 1937 года Сталин ввел на флоте институт военных комиссаров, просуществовавший до августа 1940 года.

Под будущий Большой флот в 1937 году был утвержден временный (т. е. пробный) «Боевой устав Морских Сил РККА» (БУМС-37), а в 1940 году «Наставление по ведению морских операций» (НМО-40). В этих документах были закреплены теоретические взгляды на ведение морских действий будущего Большого флота. С этими документами ВМФ СССР и вступил в Великую Отечественную войну. Однако вопросы, касающиеся содействия флота сухопутным войскам, в теории, и особенно в практике, были разработаны слабо. Причиной тому было то, что высшее армейское руководство не верило в способность флота решать оперативно-стратегические задачи.

В январе 1938 года в наркомате ВМФ СССР, по распоряжению Сталина, было создано собственное управление ВВС ВМФ. Появление в ВМФ своей авиации, как полноценного рода войск, явилось еще одним показателем полной самостоятельности наркомата ВМФ от наркомата обороны. Факт выделения морской авиации из состава