Ужас…

32. Бал Сладкоежек

Я же не ребёнок, с томлением ожидающий новогодней ночи или дня рождения. Почему тогда я не могу спокойно работать и места не нахожу, ежеминутно думая о банальной вечеринке. Наверняка будет скучно, суетно, излишне пафосно и некомфортно из-за всех этих нарядов. Ещё и неизвестно, как мы весь этот водевиль с подменами сыграем.

Ещё и Саша масла в огонь подливает. Она уже четыре раза ко мне прибегала пошептаться. Она договорилась с начальником гаража, чтобы нам выделили машину для транспортировки платьев и нас самих. Заодно. Это плюс, конечно, но она от восторга и предвкушения уже в сотый раз повторяет одно и то же.

– Саш, – наконец, не выдерживаю я, – ты ещё спроси в чём я пойду на бал.

Поняв, что я уже устала вариться в этом соку, она удаляется, ещё раз повторив, во сколько выезд и как мы будем ехать.

– Если вдруг, – снова говорит она, – ты решишь ехать с Борзовым, сразу мне позвони, чтобы я тебя не ждала, потому что машину нам дают на ограниченное время. Понимаешь?

– Возможно ты думаешь, что я недоразвитая и очень удивишься, но да, я понимаю. Иди уже в канцелярию, Саша. Займи себя чем-нибудь, не своди меня с ума, ладно?

– Всё, да. Ты права. Я пошла. Встретимся, как договорились. Созваниваться уже не будем, а прямо ко времени подойдём к гаражу. Всё. Ну ладно.

Ближе к обеду звонит Радим.

– Алён, привет. Ну что, я уже практически на пути в аэропорт. Так что скоро увидимся. Во сколько будем выезжать?

– Радим, слушай, я уже с Сашей Разумовской договорилась. Ей пообещали машину в нашем гараже. Так что давай уже на месте встретимся. Так удобней будет.

– Да зачем тебе с Разумовской ехать? Я тебя заберу и всё. Вместе приедем и никаких Саш не надо.

– Да нам надо помочь друг другу платья надеть. Там же будут специальные помещения для переодевания. А платья эти, моё, по крайней мере, не так уж просто надеть. Ну, ты сам видел. Так что, вот такие дела.

– Не просто видел, а даже не прочь повторить.

Я краснею.

– Но в общественном месте я ничего такого делать не готова, – возражаю я.

Кое-как я убеждаю его, что наш с Сашей план действительно оптимальный. Радимир фыркает, но соглашается и сдаётся.

Потом вдруг в приёмной появляется Стелла Казимировна.

– Здравствуйте, Алёна Михайловна. Как у вас дела? Всё хорошо?

– Привет, Стелла. Проходи. Да, дела неплохо идут, хотя заявление мой шеф пока ещё не подписал.

И вряд ли подпишет, хочу добавить я, но решаю не огорчать Стеллу. Я угощаю её кофе.

– А вы идёте на бал? – спрашивает она.

– Да, иду.

– С Радимиром Львовичем?

– Да, – подтверждаю я.

– А в каком платье? – продолжает она интересоваться. – В том золотом?

– Нет, Стелла. То мне не подходит. Оно тебе, наверное, пришлось бы в пору.

Я тайком вглядываюсь в её фигуру, удивляясь, как это вообще возможно иметь такие мультяшные пропорции.

– Ну ладно, – наконец, говорит она. – Вам наверное собираться уже надо. Желаю вам от души повеселиться и хорошенько оторваться на балу. Я бы с удовольствием тоже туда пришла, но вы мне потом расскажете, ладно?

– Обязательно расскажу, – обещаю я. – Может быть даже удастся фоточек наделать.

– Да, это было бы вообще круто. Практически бесценно.

Она прощается, а я напоминаю:

– Стелла, мы уже перешли на «ты», помнишь? Так что совсем не обязательно мне «выкать», иначе мне тоже вернуться к более официальному стилю.

– Не надо к официальному, я постараюсь в следующий раз.

Она уходит и я замечаю оставленный на стуле платок. Он дорогой, из натурального шёлка. Я достаю телефон, чтобы тут же позвонить ей, но меня отвлекает новый посетитель. Он, как всегда, взволнован и как всегда в трепещущем нестабильном состоянии.

– Голубушка! – голосит он с порога, пользуясь тем, что никто его не услышит в пустой приёмной.

– Здравствуйте, Тихон Газизович. Рада вас видеть.

– Алёнушка Михайловна, дорогая вы моя! – радостно провозглашает Мечтанов. – Какой сегодня день! Решительно прекрасный день сегодня! Машина работает! Понимаете вы?! Работает!

Возможно, он никогда уже не успокоится и всю жизнь будет надевать фартук и забираться в свою стиральную машину. Пока не обуглится, не рассчитав поданную энергию. Тихий-то он тихий, но оказавшись с ним наедине, я испытываю смутную тревогу.

– Поздравляю вас, – любезно, но как можно спокойнее говорю я. – Поздравляю.

– Идёмте, идёмте скорее! Вы должны первая это увидеть.

– Простите, Тихон Газизович, – вздыхаю я с притворной грустью, – но не могу. В прошлый раз мне так от генерального влетело, вы даже не представляете.

– Ну, уж не больше, чем мне, я думаю.

– Больше, куда как больше. Вы у нас серьёзный и ответственный сотрудник, начальник, величина. И светило науки, разумеется.

– Ну, уж вы скажете, – смущается он. – это пока ещё неправда.

– Да-да, не скромничайте. Так вот, вы величина, а я секретарша на испытательном сроке. Мне сейчас достаточно получить одно только замечание и всё, выгонят меня, а мне работу терять никак нельзя.

Мечтанов легкомысленно машет рукой, как бы разметая мои слова и говорит занудным начальственным тоном:

– Во-первых, директора нет, так что никто не узнает…

– Вы что, предлагаете мне врать своему начальнику?!

На это он снова машет рукой.

– Во-вторых, вы пока не в состоянии оценить всю грандиозность эксперимента и моего плана на сегодняшний вечер.

Да уж, этого я точно оценить не в состоянии. Даже и пытаться не хочу.

– Так вот, дорогая моя, я приглашаю вас на бал сладкоежек, – торжественно произносит Мечтанов и кладёт на стол передо мной пригласительный.

– Эх, – говорю я, – где же вы раньше были! Вам надо было Сашу Разумовскую пригласить, а не меня.

– Нет-нет, к Александре я неплохо отношусь, но она, в отличие от вас, недалёкая. Понимаете? – спрашивает он, понизив голос.

– Что вы такое говорите, это совсем не так.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ай! – отмахивается он от моих слов, как от чего-то абсолютно незначительного. – Но сначала мы закончим эксперимент. Я помолодею и поведу