Сквозь туман в глазах видела, как Татиана обрабатывает ему раны, что-то ласково при этом мурча.

Боль отпустила одновременно с последней наложенной на тело зверя повязкой.

Тосс забился в угол и злым взглядом наблюдал за мной.

– Нужно было позволить ему умереть? – поднимаясь, грубо спросила я.

Он сверкнул глазами и отвернулся. Ах да. Он пока не может говорить. Пусть тогда подумает.

– Ты ведь дала камню имя? – спросила пирит, приблизившись вплотную.

– Да.

Напряглась, приготовившись выслушивать нотацию в стиле Кстинара – с оскорблениями, унижением и злостью.

– Умничка моя, – улыбнулась она, прижав меня к себе и поцеловала в лоб, специально привстав для этого на носочки.

Не такой я реакции ожидала! Недоверчиво нахмурилась, подозревая издевку. Но она улыбалась искренне.

– Обычно меня за это ругали, – призналась я.

– Я их понимаю, но этим ты спасла ему жизнь.

Вопросительно посмотрела на нее.

– Позже объясню, – засмеялась она и погладила пальцами по-прежнему зажатый в кулаке камень. – Храни его, он теперь лишь твой и может спасти не только твою жизнь, но и чужие. И от Короля защитит, если посчитает нужным.

Я хотела обложить ее вопросами, но она не позволила.

Отстранила меня в сторону, а сама не торопясь подошла к недовольному Тоссу, погладила его уши.

– Она сделала правильный выбор.

Он отвернулся.

Татиана достала лимонно-желтую настойку, села рядом с ним и стала осторожно втирать в его шкуру. Он и не пытался сопротивляться. Вместо этого послушно лег перед ней и позволил намазать себе даже нос густым слоем. Глаза закрылись и через мгновение котэй уже спал.

– Что это? – потянула я носом воздух. Знакомый запах заставил посмотреть в ее разноцветные глаза. – Это же…

– Валерьянка, – как ни в чем не бывало улыбнулась она.

– Так он же сейчас… – я не договорила, так и не придумав, что именно должен делать котэй под валерьянкой. Если брать пример с домашних котов, то точно не спать.

– Утром немного поболеет и все, – она заметила раненую подушечку на его лапе и тут же обработала ее другой мазью. – А пока пусть расслабится. Отдохнуть сейчас ему важнее. Да и тебе тоже. Хочешь, помогу? – поднимаясь с колен, предложила пирит.

И твердо направилась ко мне, уже сжимая в кулаке какой-то бутылек.

В гробу я видала такую помощь.

Поэтому я быстро сделала шаг назад и выставила руку перед собой, преградив ей путь.

– Спасибо, я сама.

– Как знаешь, – согласилась она, пожав плечами, и подошла к очагу.

Под моим настороженным взглядом Татиана собрала все свои пузырьки обратно в сумку и подошла к проему в расступившихся скалах.

– Спокойной ночи, – обернулась в последний момент ко мне.

Я рассеянно кивнула.

– Спокойной. Да.

Она хмыкнула и, легко улыбнувшись, скрылась в скале.

Я приблизилась к лежащему на полу волчьему телу. Помедлила, робея, но потом все же погрузила руку в его пушистую шерсть. Теплая. Мягкая. Потрогала нос – горячий. Но выглядел волк значительно лучше, чем совсем недавно. Дыхание ровное. Зрачки под веками не бегают. Кровь не сочится сквозь повязку. Может, и правда хорошо?

Тем не менее уснуть я так и не смогла.

Положила голову волка к себе на колени и просидела так всю ночь, прислушиваясь к его дыханию. Были моменты, когда он начинал поскуливать и перебирать лапами, как будто пытаясь вырваться. Я неизменно пугалась и успокаивающе гладила его, прижимая к себе. Только бы выжил…

– Так я и знала! – под утро раздался за спиной звонкий голос Татианы.

Я, нахмурившись, резко обернулась. Она стояла босая, в белом платье, с рассыпавшимися по плечам сине-зелеными кудрями. Хрупкая снаружи девушка осуждающе меня разглядывала, уперев руки в бока. Это она про то, что я всю ночь глаз не сомкнула? Подумаешь, событие. Я равнодушно отвернулась обратно.

Пирит торопливо подошла ко мне и выковыряла из-под волка, который так и пролежал всю ночь на моих коленях.

– Если он очнется, тебе лучше быть вне зоны досягаемости его клыков. Загрызет и не поморщится, – нравоучительно проговорила она, с силой дернув за локоть, чтобы я встала.

«Когда узнает, сколько мы в нем сил намешали, точно загрызет», – подумала я, но все же поднялась, опираясь на ее руку.

После бессонной ночи ощутимо пошатывало. Пирит поддержала меня и отвела подальше от очага и волка. Толкнула на шкуру, отчего я чуть не упала на четвереньки, а сама уселась рядом, обхватив колени руками. Не говоря больше ни слова, задумчиво вгляделась в танцующее в очаге пламя. Я присоединилась к ней, витая в своих мыслях. Правда, надолго меня не хватило.

– А он очнется? – нарушила я молчание, одной рукой теребя по приобретенной за ночь привычке пушистый мех, на котором сидела.

– Куда он денется? – фыркнула она, но заулыбалась. – Мы ему выбора не оставили, придется еще серому побродить на этом свете.

– А он от такой помощи точно не сдохнет? – озвучила я всю ночь мучивший вопрос. Мне и одна его сила поперек горла встала, а тут сразу три смешалось.

– В шкуре волка он колдовать не может, значит, не сдохнет, – уверенно заявила она, не отрывая глаз от огня.

– Человеком зато сможет, – возразила я. Вспомнились слова Тосса – что без своей магии Кстинар жить не станет. Сама не поняла, с каких пор меня стало волновать его будущее, но было как-то не по себе при мысли, что после использования магии его будет ждать участь в три раза хуже моей.

– Плевать, – махнула она рукой. Наткнулась на мой возмущенный взгляд и терпеливо пояснила: – Если он обратится в человека, у него на теле даже ран не останется. Что уж говорить об остальных последствиях.

Возмущенный взгляд превратился в вопросительный и заинтересованный.

– Почему тогда он до сих пор не обратился? Это бы спасло ему жизнь, я правильно понимаю?

– Ну… – пирит подняла на меня разноцветные глаза с пляшущими внутри смешинками. Губы едва тронула усмешка. – На это есть как минимум две причины. Первая – он без сознания…

Я потупилась. Действительно, как-то много я хочу от полуживого мага. Без сознания действительно не до превращений… Могла бы и догадаться.

Она продолжила, сделав многозначительную паузу:

– Ну, а вторая… Он не оборотень.

Я истерически хихикнула.

Конечно, не оборотень. А я тогда заколдованная принцесса. В этом мире что – все приличные люди регулярно меняют ипостась под настроение? Тосс в кота превращается, Кстинар – в волка. При этом оба утверждают, что они не оборотни. Попробуй так назови – обидятся. Это нормально?