— Скажу. — Человек в кресле немного помолчал, словно подбирая слова. Есть человек, который мне мешает. Его нужно убрать.

— Но… Разве у вас нет специалистов? — пролепетал Муха. — Поймите, это же не мой профиль. Та женщина… черт, это же вышло совершенно случайно!

— Я знаю, как это вышло, — спокойно ответил его собеседник, — и найти грамотного мокрушника в наше время — не проблема. Но шлепнуть этого козла где-нибудь на улице или даже организовать ему несчастный случай я сейчас не могу. Он устроил все так, что меня арестуют через десять минут после его смерти. Возможно, подумав хорошенько, я нашел бы другой выход, но времени на раздумья у меня нет. Зато есть ты, и ты сделаешь все так, что меня никто не заподозрит.

— К-как это? — чувствуя, что начинает заикаться, спросил Муха. Он действительно ничего не понимал.

— Ты у нас личность популярная, — с сарказмом ответил человек в кресле. — У тебя свой почерк и даже визитная карточка, известные каждому менту в Москве. Ты залез в квартиру, напоролся там на хозяйку и нечаянно отправил ее в лучший мир. Теперь ты залезешь в другую квартиру и сделаешь то же самое. Бывает же так! Менты будут искать Муху, а ты в это время уже будешь греть свои косточки где-нибудь на Майами-Бич.

— А если я попадусь? — спросил Муха, не слыша собственного голоса из-за шума в ушах.

— Но ведь до сих пор не попался? Вот и постарайся не попасться впредь. Тем более, что это будет твое последнее дело… если захочешь, конечно. Ну, а не захочешь, подыщу тебе работу по специальности… у себя. Ты ведь не против поработать под надежной «крышей» по ту сторону океана? Ну, а если попадешься… Твое дело — молчать в тряпочку. Лучшие адвокаты тебе обеспечены, а в крайнем случае в зоне тебе будет не хуже, чем на Майами-Бич. Альтернатива тебе, я думаю, ясна, так что болтать ты не станешь в любом случае. Что с тобой будет в случае отказа — тебе объяснили достаточно популярно.

— Да уж куда популярнее, — пробормотал Муха.

Стоявший рядом Кабан взглянул на него, как на полного идиота — похоже, когда человек в кресле говорил, всем остальным полагалось помалкивать в тряпочку и почтительно внимать. Муха отвернулся от Кабана — на здешние порядки он плевать хотел, а что подумает о нем мордастый боевик, его не волновало.

— Кабан, проводи его, — сказал хозяин. — Дай ему адрес, денег, ствол… в общем, все. А ты, бычара, — обратился он к Мухе, — не вздумай шутить. Я тебя из-под земли достану, понял? Дело сделаешь завтра. До завтра отдохни. Поезжай на место, осмотрись… и не пытайся снова напиться! Вопросы есть?

— Есть, — сказал Муха. Губы у него вдруг пересохли, и слова шелестели, как сухие листья под метлой дворника. — Что мне делать… потом?

Человек в кресле вдруг рассмеялся сухим кашляющим смехом.

— Ты сначала доживи до этого «потом», — сказал он. — А если доживешь, я тебе дам знать, что дальше делать. На дело тебя Кабан повезет, вот он и скажет… если вернешься. И будь осторожен. Твой клиент хорошо знает, что натворил и что за такие дела бывает, так что, думаю, будет готов к «встрече»… А может, и не будет. Кто их знает, этих волосатиков, чем они там думают? В общем, береженого бог бережет.

— А небереженого конвой стережет, — закончил за него Муха. — В общем, ясно. Я могу идти?

— Да кто же тебя держит? Ступай, ступай. Да ванну прими, разит от тебя, как от козла, отсюда слышно.

Проводи его, Кабан, и скажи менту, чтобы зашел. Мне ему пару слов шепнуть надо.

* * *

Через час капитан Нагаев уже вел свою «десятку» вдоль заставленного коммерческими киосками пятачка, приближаясь к углу двух улиц, на котором уже издали виднелся грязно-белый парусиновый навес над прилавком пивного ларька и терпеливо копошившаяся возле него серая очередь. Капитан курил сигарету, немилосердно терзая зубами фильтр, и играл желваками предстоявшее ему дело не вызывало в нем ничего, кроме глухого раздражения. Кроме того, это было просто опасно.

Он, как всегда, немного притормозил возле площадки, на которой были расставлены столики-грибки, но знакомого дерматинового пальто нигде не было видно. Нагаев отъехал от пивной подальше и, заметив на тротуаре будку телефона-автомата, остановил машину и позвонил Игогоше домой.

Игогошин телефон, как ни странно, функционировал — ушастый хитрец никогда не забывал вовремя оплачивать коммунальные услуги и счета телефонной станции несмотря на свою угрозу не отдавать государству ни копейки. Сам Игогоша оказался дома и долго жаловался Нагаеву на жестокий грипп, который, по его словам, он заработал, служа Отечеству. Капитан объяснил ему, что он, старший оперуполномоченный Нагаев, умеет быть пострашнее любого гриппа, и велел через двадцать минут быть на месте. Игогоша выторговал себе еще десять минут на то, чтобы выпить чаю и как следует закутать горло, и Нагаев согласился — сегодня он мог позволить себе быть снисходительным к маленьким слабостям окружающих, а особенно Игогоши.

Игогоша прибыл через полчаса, минута в минуту.

Вид у него действительно был неважнецкий, даже хуже, чем обычно, из носа текло уже непрерывно, и капитан брезгливо посторонился, помогая осведомителю взобраться на нижний край обрушенного оконного проема.

— Спасибо, начайник, — прогнусавил Игогоша. — Зачем я тебе понадобився? Что-то сгочное?

— У милиции несрочных дел не бывает, — сказал капитан.

— Кстати, о девах, — вскинулся Игогоша. — Как моя посведняя наводка? Помогво?

Нагаев сморщился и отрицательно покачал головой.

— Мимо, Игогоша, — сказал он. — Знаешь, как бывает: ну, очень похоже… но не то. Нет, ты не суетись, деньги твои, ты их честно заработал. Кораблев этот — действительно экзотический фрукт, но к Мухе он никакого отношения не имеет.

— Ну, конечно, — иронически подхватил Игогоша, вынул из кармана пачку «Мальборо», открыл и предложил капитану. Нагаев отказался, снова покачав головой. — Конечно, не имеет! А мой папа — импегатог Магса, а сам я Супегмен. — Он встал в позицию и сделал движение обеими руками, словно расправил за спиной складки невидимого плаща.

Нагаев понаблюдал за этой пантомимой и снова покачал головой.

— Ты же, вроде бы, больной, — напомнил он. — Говорил, с постели встать не можешь, а теперь устроил мне цирк с допросом…

— А потому что не надо пудгить мне мозги! — сердито сказал Игогоша. Что я, гимназистка? Я тебя хоть газ подвев?

— Так может, тебе звание присвоить? — вкрадчиво спросил Нагаев. — Или орден вручить?

— И не мешаво бы! — окончательно раздухарившись, воскликнул Игогоша. Что бы ты без меня девав?

— Ладно, ладно, не пыли, — примирительно сказал Нагаев. — Ты же бывалый мужик, Игогоша, должен понимать, что такое служебная тайна. Вот когда посадим Муху, я тебе по этому делу дам полный отчет вместе с денежной премией. Если доживешь, конечно.