— Кели, поверь, я понимаю тебя, — он наклонился через стол, сжав в кулаки вытянутые перед собой руки. — Но я твой врач…

Кели догадалась, что он имеет в виду осмотр, закончившийся несколько минут назад. Ему известно, что она все еще девственница, что она так и не стала настоящей женой Джину.

Неожиданно Марк ударил кулаком по столу так, что бумаги разлетелись.

— Черт возьми, Кели! Сейчас мы говорим о твоей жизни, а не о традициях твоего народа! Да, Джин твой муж. Но он всего лишь человек! Не позволяй, я умоляю, не позволяй его страхам, его опасениям остановить тебя, Ты должна думать только о том, чтобы сохранить свою жизнь!

Терпение Джина лопнуло. Он резко встал. Крупная фигура, казалось, заполнила всю комнату, а еле сдерживаемый гнев пропитал воздух.

— Пошли, милая. Мы уходим, он одним движением поднял ее из кресла, заставив поморщиться от боли.

Кели выпрямилась, Джин крепко держал ее за запястья. Она посмотрела на него спокойным немигающим взглядом и высвободила руку из его пальцев. Затем повернулась и покинула кабинет, не взглянув ни на доктора, ни на мужа.

Пройдя на автостоянку, она остановилась. В небе кружилась стая скворцов. Даже птицы принимают решение — лететь или не лететь. Она тоже сейчас должна выбирать между жизнью и смертью, хотя никаких гарантий нет. Если она ослушается Джина, то все равно может умереть и опозорит свою семью, своего мужа. Если она ослушается Джина и будет жить, она тоже будет опозорена.

Направившись к машине, Кели споткнулась и вытянула вперед руки, еле удержавшись на ногах. И вдруг улыбнулась: конечно, ей хочется жить. Вот как сейчас — ведь она не дала себе упасть! Она хочет жить. Она выбирает жизнь. Нужно как-то заставить Джина понять это.

У Марка Болдуина внутри все кипело от недовольства собой. Он неправильно повел себя с Кели и Джином. Не нужно было держаться с ними как со знакомыми. Следовало вести себя более профессионально и не позволять полковнику вмешиваться. И вообще, почему он принимает случившееся так близко к сердцу? Конечно, подумал он, легче всего быть трусом.

— Я не вмешиваюсь в твои дела, Кели, но если у тебя окажется рак, я ничего не хочу знать об этом. Ты можешь оставаться спокойной и серьезной, верить в судьбу и прочее, но, видишь ли, я не смогу теперь завтракать, как обычно, когда нужно решать вопрос жизни и смерти, — звук собственного голоса вызвал горечь у него во рту. Что, черт возьми, с ним происходит? — Мне надо было стать дерматологом. Никаких звонков домой, никакого беспокойства, никаких переживаний, никаких проблем жизни и смерти. Если они не примут решение сейчас, то через месяц будут вынуждены сделать это. И не надо волноваться.

Но внезапно, словно боясь передумать, он поднял телефонную трубку и попросил Марион соединить его с Адамом Клейтоном из Нового Орлеана. Он хотя бы расскажет Адаму о Кели и попросит, как о личной услуге, принять ее без задержек, если она рискнет приехать к нему на консультацию.

Ожидая ответного звонка доктора Клейтона, Марк принял двух беременных пациенток и с довольным видом сообщил им, что беременность у обеих протекает благополучно. Позже, когда он просматривал медицинские карты, на столе зазвонил телефон.

— Доктор Болдуин, вам звонит доктор Клейтон, — официальным тоном произнесла Марион.

— Соедини меня с ним.

— Марк? Как дела? Как успехи в гольфе? — заговорил хирург Адам Клейтон с врожденным южным акцентом.

— Нормально, — ответил Марк без энтузиазма. — Послушай, я звоню вовсе не затем, чтобы пригласить тебя поиграть в гольф. У меня совсем другая просьба.

— Что там, док? — продолжал Клейтон шутливым тоном.

— Послушай, прекрати, ладно? Я не в настроении.

— Извини, Марк. Чем могу помочь? — Клейтон стал серьезным. Он весь превратился во внимание, почувствовав тревогу в голосе друга. Клейтон знал, что речь пойдет о ком-то из больных. Сколько раз в критических ситуациях такая тревога звучала в его собственном голосе.

— У меня есть пациентка, ее зовут Кели Макдермотт, — начал без церемоний Марк и описал положение Кели.

— Боли еще терпимы? — задал вопрос Клейтон, делая записи карандашом.

— Пока да.

— Но боли могут усилиться.

— Да, я знаю.

— Похоже, ты уже поставил диагноз. Конечно, необходимо провести обследование, чтобы подтвердить его.

— Да, но в этом-то и заключается проблема, — он кратко пересказал коллеге суть конфликта Кели и Джина, не упомянув только о своем открытии во время осмотра и добавив, что репродуктивные органы, похоже, не затронуты.

— Скажи, что я могу сделать, Марк? Ты же понимаешь, что эта женщина должна сама обратиться за медицинской помощью. Кажется, тебе не безразлична ее судьба. Это трудно, я знаю, но…

Марку казалось, что он видит, как Адам пожимает широкими плечами, не закончив фразы.

— Я хочу, чтобы ты осмотрел ее в случае, если она решит… Черт возьми, Адам! Когда боль станет невыносимой, они все равно обратятся ко мне. Я лишь прошу тебя принять ее, когда она будет готова к этому. Остается только надеяться, что будет еще не поздно. Запиши ее фамилию и предупреди своего секретаря, чтобы была повнимательнее. Если она позвонит, назначь прием как можно быстрее. Хорошо?

— Обещаю! Послушай, ты говоришь, что вы с Джулией встречаетесь с этой парой на вечеринках? Возможно, тебе удастся поговорить с мужем, убедить его?..

— Адам, этот идиот не хочет ничего понимать! Он боится, что его красавицу-жену изрежут и обезобразят, и потому категорически против.

— Знаешь, ты можешь вселить надежду в этого парня. Ты говоришь, что эта женщина с Востока, так? У нее маленькая грудь, верно? Ты ничего не говорил им о том, что грудь можно восстановить с помощью пластической операции? Это можно сделать в течение года после хирургического удаления железы.

— Я еще не знаком с этими новшествами, Адам. Слышал и читал, но не знал, что это применяется настолько широко.

— Нет, широко пока не применяется. Но сейчас женщины узнали об этом и хотят делать подобные операции. В Нью-Йорке одна даже привезла с собой специалиста по пластическим операциям, чтобы тот сразу же восстановил ей грудь после мастэктомии[2]. Мы в Новом Орлеане тоже сделали несколько таких операций. Результаты потрясающие! Некоторые старые специалисты-хирурги возражают, но только не я. Черт возьми! Если этот мешочек силикона может вернуть женщине уверенность в себе, то я целиком «за»!

— Ты не шутишь? А как насчет соска?

— Его удаляют и пересаживают на бедро женщины или в паховую область. Когда женщина готова к пластической операции, его пересаживают на место. В том случае, если операция делалась без подготовки к реконструкции груди, берется маленький кусочек влагалищной ткани и формируется сосок. Результаты фантастические! Знаешь, я пришлю тебе кое-какую литературу и фотографии. Ты сможешь показать их этому парню, Макдермотту. Даже если у его жены рак, у нее есть шанс. Боже, ты можешь представить, что связал свою жизнь с человеком, которого интересует только твоя внешность и которого не волнует, будешь ты жить или умрешь? Боже, кто-нибудь должен сделать этому парню пересадку мозгов!