здесь. Хотя почему не должен? Король же приглашен, а значит, и его верная тень последовала за ним. Высокий, неизменно притягивающий взгляд. Мое сердце, как всегда, замерло, а потом начало стучать часто-часто.

– Ты красива, – отстраненно и холодно заметил Натаниэль, а я не сразу смогла ответить, потому что с жадностью изучала его. Мощную фигуру, загорелую шею в открытом вороте черной атласной рубашки, красивые губы, на которых застыла злая усмешка.

– Спасибо… – произнесла с трудом и опустила глаза. Что еще можно сказать? «Забери меня отсюда?» Но я ему не нужна, он не раз давал мне это понять. Была бы нужна, забрал бы без слов.

Натаниэль медленно подошел и замер буквально в метре от меня. Невероятных усилий стоило не поднять на него взгляд. Потому что если бы подняла, то утонула бы в таких знакомых глазах цвета бутылочного стекла. Невероятная пленяющая зелень.

Он какое-то время смотрел на меня, ждал, что я сдамся. Но нет. Не сегодня.

Я упрямо молчала, и тогда заговорил он:

– Надеюсь, корона Холмов не будет сильно жать тебе голову. Говорят, она тяжелая и у нее острые шипы. Не поранься.

Натаниэль развернулся и вышел, а я кинулась ему вслед, но догнать не успела, так как проснулась в холодном поту.

Натаниэль

Утро ректора начинается рано, и в этом большой минус моей новой работы. Впрочем, у новой работы минусов гораздо больше, чем сомнительных плюсов. Но она, как ни странно, мне нравилась. Возможно, потому что воспринималась как временная. А если неудобства с тобой ненадолго, то и смириться с ними проще.

Только вот если убийца не будет найден, «временно» может очень быстро превратиться в «постоянно». Это должно было пугать, но почему-то не пугало. Работу я знал и делал хорошо. И не только из страха навсегда остаться в должности ректора боевой академии, но и потому, что мне совершенно не нравилось, что некто безнаказанно убивает девушек.

Я налил кофе из кофейника. Первое, что поставил в кабинете, едва тот перешел в мое пользование. Как прошлый владелец жил на рабочем месте без кофе, мне было непонятно. Вторым приобретением стал мини-бар. Иногда после общения со студентами вечером требовался глоток чего-нибудь крепкого. Не знаю, насколько это педагогично, но точно позволяет сохранить нервы в целости.

Полтора часа между рассветом и завтраком были моим единственным свободным временем, когда никто ничего не требует, не орет на ухо, не пытается добиться разрешения несуществующего конфликта. Можно выпить кофе и подумать. Хотя бы над поимкой преступника, про личное я даже не говорю. Про личное думать и больно, и некогда.

Я боялся, что на территории академии есть еще трупы. Жертвы, о которых мы не знаем. С каждым найденным телом невидимый враг становился все серьезнее и сильнее. Когда шла речь об одном убийстве, можно было предположить, что оно спонтанное. Когда погибла Элоиза, я надеялся, что два дела не связаны, но появилось третье тело, и стало понятно: в академии орудует маньяк. Хладнокровный, жестокий и непойманный. Он скрывается тут как минимум год, а может, больше. И умело заметает следы. Тот, с кем мы столкнулись, убил уже трижды, не исключено, что жертв больше. А главное, если мы его не поймаем, будут еще.

Как это пропустил мой предшественник? Убийца очень осторожен и умен или же предыдущий ректор слишком беспечен? С этих вопросов начиналось каждое мое утро, и стоило признаться, я не очень близко подобрался к ответам.

За окном шел снег. Я отрешенно наблюдал за падающими на землю снежинками, когда раздался стук в дверь, нарушая мою утреннюю идиллию. Кого там принесло?

Почти не удивился, обнаружив, что с утра не спалось элье Фионе. Вот совершенно неугомонная баба. Отличный профессионал и живое доказательство того, почему женщина – боевой маг – это горе в отечестве. Пока другие преподаватели спали и видели сны, она уже стояла под моими дверями и планировала вынести мозг. Я почти на сто процентов был уверен в том, что ничего хорошего от разговора с ней ждать не стоит. Фиона снова недовольна и опять ждет от меня каких-нибудь действий и решения проблем, о существовании которых я пока даже не догадываюсь. А у меня нет времени! Когда король назначал меня на должность ректора, он совершенно точно не думал, как я буду совмещать свои непосредственные обязанности, связанные с поимкой убийцы, и ведение дел академии.

– Да, элья? – устало отозвался я, пропуская ее в кабинет. – Что привело вас ко мне в столь ранний час?

– Что?… – пробурчала она и нагло направилась к моему кофейнику, в котором еще оставался горячий, ароматный и совершенно точно мой кофе. Она налила себе в чашку мою дозу и сказала: – Меня к вам всегда приводит одно и то же. Беспредел, который творится в вашей академии!

– Элья, мне самому академия досталась буквально на днях. Я не могу устранить сразу все беспределы.

– Но вы даже не пытаетесь! – возмутилась она и с наслаждением отхлебнула мой кофе. Хороший, дорогой и отлично сваренный. Тот, который хотел выпить я.

Видимо, мой взгляд был красноречивым, так как элья закашлялась, укоризненно посмотрела на меня и прохрипела:

– Слишком сладкий… Как вы это пьете?

– Это мой кофе, – с нажимом произнес я. – И я варю такой, какой мне нравится. А гостей с утра пораньше я не ждал.

– Был ваш, – отмахнулась она. Совершенно бесцеремонная дама. – Сейчас мой, и он слишком сладкий. Это вредно, гранд-мэрш. Как можно так наплевательски относиться к своему здоровью?

Вот только не хватало еще слушать лекции об образе жизни! И это она еще не видела мои запасы алкоголя. Потому что хуже лекции об образе жизни может быть только лекция о моральном облике. Думаю, при виде такого количества бутылок элью охватил бы священный ужас.

– Вы что-то собирались сказать? – напомнил я, даже не пытаясь скрыть, что жду, когда же она соизволит уйти.

– Собиралась. У меня в группе устроили свадебный салон. Это просто недопустимо! Неужели девушки не могут выходить замуж где-то не в боевой академии? И делать это в свободное от учебы время?

– Ну девушки, вероятно, могут выходить замуж где угодно, особенно если свадьбу благословил сам король. – Я постарался, чтобы голос звучал ровно.

Мне тоже не нравился показной ажиотаж, устроенный королем вокруг свадьбы Рины. Не удивлюсь, если и саму церемонию решат провести в часовне академии. Не будь я уверен, что король не знает о моих чувствах, предположил бы, что это изощренная месть мне. Но все гораздо проще. Этот союз очень нравился его