– Видели его лицо, когда сэр Карадок ему отказал? – спрашивает у своего спутника мужчина в помятом бархатном дублете. – Думал, мальчишка откатится в обморок прямо на месте

Я хмурюсь. Артур всегда держит лицо, но это, похоже, не имеет значения. Слухи растут не на правде, а на том, во что люди хотят верить. Может, они хотят верить, что Артур слишком слаб и эмоционален.

– Он наверняка знал. – Старая женщина с длинной седой косой цокает языком. – Это ведь не его двор. И не его люди. Если ему нужна армия, так чего ж не набрал такую на Авалоне? Чем быстрее этот выскочка отсюда уберется, тем лучше для всех нас.

Моргана поворачивается к говорящей с явным желанием ответить что-то очень грубое, но я беру ее под локоть и не даю этого сделать.

– Пусть говорят, – шепчу я, хотя все это нравится мне ничуть не больше, чем ей. – Если будешь их одергивать, это только ухудшит ситуацию.

– Говоришь по своему опыту, Эл? – Моргана бросает на женщину сердитый взгляд. – Игнорирование их окупилось? Разве они перестают болтать, если ты не отвечаешь?

– Они перестали болтать, когда я ушла, – замечаю я. – И теперь я стала могущественнее и вернулась, и они боятся распускать новые слухи. Мы уезжаем на рассвете, и Артур вернется куда сильнее, чем прежде. И только это сможет остановить языки без костей, уверяю тебя.

– А я знаю парочку заклинаний, которые смогут с этим справиться, – отвечает Моргана.

Я была бы не прочь на это посмотреть, но качаю головой.

– Они и так считают фейри врагами. Твоя магия не поможет им передумать, если будешь использовать ее против них.

– Да как они узнают, что это была магия? У них просто заболят языки. Или, не знаю, вспышка таинственной горловой сыпи тоже вариант. Если ты достаточно умна, возможности открываются безграничные.

– Что ж, боюсь тебя огорчать, но ты не настолько умна – или по крайней мере не настолько незаметна, – как считаешь. – По другую сторону от меня появляется Ланселот.

В руке у него кубок с красным вином, и он готовится сделать глоток, но Моргана вырывает вино из его рук и, забрав себе, тут же осушает его чуть ли не до дна.

– А ну, замолчи. – Моргана проводит рукой по губам, чего ни одна камелотская леди себе не позволила бы, и тем самым привлекает всеобщее внимание. – Меня не волнует скрытность, право же, но про ум мой не заикайся.

Ланселот хмурится, но не возражает. Вместо этого он качает головой и снова обводит взглядом толпу.

– Я не могу найти Артура. Он сказал мне идти вперед, обещал, что скоро будет. Может, не стоило оставлять его одного, с другими стражниками. Я видел Мордреда, Моргаузу и Мерлина, но Артура – нет.

Внутри меня поднимается плохое предчувствие.

– Что-то не так, – негромко произношу я.

– Но с ним стража, – повторяет Ланселот. – И Гавейн тоже. Ты ведь говорила, что доверяешь ему.

– Доверяю.

Если с Артуром Гавейн, то он в безопасности, но плохое предчувствие никуда не исчезает.

Я не успеваю произнести ни слова – к нам подходит мальчишка не старше десяти лет и кланяется мне в ноги.

– Леди Элейн, маг Мерлин хотел бы видеть вас за своим столом на ужине.

Я открываю рот, готовая отказать, – только и могу думать об отсутствии Артура, – но потом осознаю сказанное и задумываюсь. Я хотела поговорить с Мерлином с тех самых пор, как мы приехали в Камелот, но такого случая не представилось. Это последний шанс, потом мы уедем в Лионесс. Я оглядываюсь на остальных.

– Найдите Артура, – говорю я. – Увидимся потом.

Я следую за мальчиком, и меня окликает Моргана:

– Принеси тогда еще вина, хорошо?

В моих образах на месте Мерлина – всегда пустое пятно. Я точно знаю, где он должен быть, слышу его имя, но никогда не могу на нем сфокусироваться – ни на его словах, ни на его действиях. Сцены передо мной переворачиваются с ног на голову, глаза пронзает боль, и я выныриваю из видения.

Позже я узнала, что у Нимуэ была та же проблема. И не только у нее – у каждого провидца на Авалоне младше пятисот лет. Тогда и родился Мерлин.

Он – настоящая загадка.

Он сидит во главе небольшого стола на помосте, над всеми остальными. Когда я ступаю на лестницу, Мерлин поднимается и склоняет голову. Часть меня вздрагивает, когда его глаза встречают мои, и голова начинает болеть – почти по привычке. Но сейчас я могу смотреть на него, и мир не переворачивается вверх тормашками: я вижу мага четко и ясно, а он видит меня. И меня накрывает странное ощущение.

Страх.

– Леди Элейн, спасибо, что согласились присоединиться ко мне. – Голос мага полон доброжелательности, и он выдвигает стоящий рядом с ним стул.

Для своего возраста Мерлин двигается довольно ловко, и это не должно меня так удивлять: в конце концов, я столько времени провела рядом с Нимуэ. С другой стороны, к ней я тоже не особо привыкла.

Они примерно одногодки, но если Нимуэ и выглядит вечной, то с Мерлином все не так. На вид он среднего возраста, но в то же время у него такие острые колени и локти, словно он подросток. Кроме того, у него волосы старца, а голос похож на голос моего дедушки – такой же мягкий и немного хриплый.

– Спасибо за приглашение. – Я не обращаю внимания на собственную неуверенность и опускаюсь на стул. – Я надеялась с вами поговорить.

– Как и я, но, боюсь, в последние дни мы оба были слишком заняты, – отмечает Мерлин.

Он тянется к графину красного вина и наливает немного в мой золотой кубок.

– В своем письме Нимуэ упоминала, что вы провидица.

– Так и есть. – Я беру в руки кубок, но отпиваю совсем немного: кажется, в этом разговоре мне пригодится острый ум.

– Вообще-то она сообщила, что вы – самая одаренная провидица из всех, кого она когда-либо обучала, – продолжает Мерлин.

Я едва не расстаюсь с вином, но вовремя удерживаю его и делаю могучий глоток.

– Она так и сказала?

Одна мысль о том, что Нимуэ могла так высоко обо мне отзываться, заставляет покраснеть, хотя это совсем на нее непохоже. Во время наших совместных уроков в пещере я всегда чувствовала, будто мне чего-то не хватает. Я не могла увидеть достаточно, и Нимуэ спрашивала о деталях, которые у меня не выходило описать. Она заставляла меня усердно трудиться, но никогда не была