Вот две фотографии, где карапузы лет трех серьезно смотрят вобъектив, держа на коленях плюшевого медведя. Дети разные, мальчик и девочка, амедведь тот же самый.

– Точно! – рассмеялась Ирка. – Мы потомвыяснили, что родители нас в одном и том же ателье снимали. Ну, ты этопропусти, а то до утра просидим.

Она быстро пролистнула страницы – и вот на снимках появилисьзнакомые лица, которые Вера узнавала с трудом – все же лет двадцать назад онибыли совсем юными, только школу закончили.

Она узнала Янину сразу же, хотя Ира в это время отвлекласьна гостей и не было никого рядом, чтобы показать. Тем не менее Ирина описала ееочень точно.

Яркая природная красота, высокий рост, гордая осанка,длинная шея… Полячка… И взгляд панночки из гоголевского «Вия» – холодный,надменный, жестокий…

Это в ранней юности она такая, невольно подумала Вера, а чтоже сейчас-то с ней стало… с возрастом такие женщины только хорошеют!

Невольно она поежилась, стало как-то зябко и неуютно втеплой комнате, набитой приятными, хорошо знакомыми людьми, старыми друзьями.

На следующей странице валялась пачка фотографий, невставленных в прорези альбома.

– Ой, а я-то их искала! – обрадовалась вернувшаясяИрка и высыпала всю пачку прямо на диван.

На этих снимках никто не позировал, все откровенновеселились и отдыхали где-то за городом – не то на даче, не то просто таквыехали на природу. Было лето. Все выглядели довольными и счастливыми,дурачились и шумели.

– Это мы Игоря провожали, – Ирка отчего-топонизила голос, – когда он уезжал после окончания университета.

Вера знала, что после получения диплома с отличием мужотказался от аспирантуры, не остался на кафедре, где ему предлагали хорошееместо, не пошел работать в совместную фирму, а уехал на три года в далекуюСибирь. На ее вопрос, почему он так поступил, Вера ответа не получила, мужтолько пожал плечами.

Сейчас она видела на фотографии лицо мужа, и он показался ейочень грустным, она-то знала это выражение, как будто что-то гложет егоизнутри, но он ни за что не покажет этого окружающим.

Сердце у Веры забилось сильнее, она быстро-быстро перебиралафотографии. И нашла. Янина стояла во всей красе в компании молодых людей.Кто-то рассказывал что-то смешное, все хохотали, она тоже улыбалась,высокомерно и слегка насмешливо. А в отдалении, в самом углу фотографии, былвиден Верин муж, то есть тогда еще не муж, а просто Игорь Семенцов. Он стоял встороне от шумной компании и смотрел на Янину. Только на нее – гордую полячку,холодную красавицу. И лицо у него было такое…

Вера инстинктивно оглянулась по сторонам и прикрылафотографию рукой. На лице ее будущего мужа была мука – непосильная и отчаянная.Не все могут такое пережить, бывает, что люди бросаются с моста в реку илитравятся мышьяком, только чтобы ничего не чувствовать.

«Она его оттолкнула, – поняла Вера, – она морочилаему голову несколько лет, мучила по-всякому, держала на коротком поводке, апотом окончательно отказала. И поэтому он уехал. Бросил все – перспективнуюработу, диссертацию – и уехал. А когда вернулся, она была уже замужем. Ондумал, что все забылось, и женился на мне. Но такое не забывается. Потому онтак дернулся, когда кто-то только упомянул ее имя… Господи, что же мне делать?»

Вера быстро запихнула снимок обратно, чтобы его не виделавернувшаяся хозяйка. Тут она заметила, что муж стоит в дверях и мрачно на неесмотрит.

«Поехали домой!» – приказал он одними губами.

Вера послушно поднялась и пошла в прихожую. За всю дорогуони не сказали друг другу ни слова.

Через некоторое время он оттаял, их жизнь потеклапо-прежнему, пока не зазвонил как-то вечером телефон и Вера не услышала втрубке холодно-вежливый женский голос, который попросил позвать Игоря. И сталоясно, что просьба была только слабой данью вежливости, что обладательница этогоголоса не привыкла никого ни о чем просить, люди сами горели желанием сделатьдля нее все, что в их силах, а ей надлежало только выбрать, кто ей подходит наданный момент. Потом снисходительно принять сделанное, поблагодарить с легкойнасмешкой и равнодушно отвернуться.

Вера ужасно растерялась и молча протянула мужу трубку. Иникогда не могла забыть его лица, на котором на один только миг проступилоузнавание. Это длилось секунду, потом он отвернулся от Веры и тихонькозаговорил в трубку. А она вышла на кухню, она просто не могла оставаться вкомнате, ей стало физически плохо.

Но что она могла сделать? Заорать в трубку, что мужа нет, онуехал в командировку на полгода, послать обладательницу голоса подальше,разбить телефон о стену?

А чем это поможет?

С тех пор Вера начала бояться. До дрожи в коленях, домучительных спазмов в желудке, до головокружения, до обморока… Она боялась, чтополячка аристократических кровей поманит ее мужа, и он уйдет, не оглянувшись наВеру и позабыв о ее существовании. А потом она снова его оттолкнет, выбросит,как ребенок бросает надоевшую игрушку или огрызок яблока. И Игорь просто несможет пережить такое во второй раз, его сердце разорвется от тоски и муки. Илипереживет и вернется к ней, Вере, потому что ему просто некуда больше деться.Вернется не человек, не мужчина, не ее муж, а только его оболочка. Пустаяоболочка, как сдутый воздушный шарик.

Вера сама не знала, что ее страшит больше.

А потом муж заболел. В первый момент, когда еще былисомнения в том, что подступила самая страшная болезнь, когда врачи глядели вглаза и махали руками – даже и не думайте, быть того не может! – Верапочувствовала облегчение. Все, он никуда больше не уйдет. Такой, больной, онЯнине не нужен. Такой он нужен только Вере. Вернее, ей он нужен любой. Онавылечит его, выходит, поднимет на ноги, только бы он не ушел! А теперь он неуйдет…

Как же она ошибалась. Он все-таки ушел. Не к гордойкрасавице-полячке. И вообще не к женщине. Он ушел навсегда. И Вера никогда егобольше не увидит.

Но тогда Вера еще не знала, чем все кончится. Она надеялась.А когда надежды рассыпались в прах и врачи сказали ей, что спасти мужа можеттолько срочная операция, которую сделает замечательный хирург Аркадий ПетровичСиверцев, та самая Ирина, жена близкого друга, велела обратиться к Янине. Ониживут в одном подъезде, дружат домами, Янине Сиверцев не откажет.

Все так и вышло. Вера просто заставила мужа самого позвонитьЯнине. Все утряслось, операция прошла удачно, но нельзя сказать, что муж сталпрежним. Эти пять лет Вера с тоской убеждалась, что он отдаляется от нее и отвсех, часто думает о чем-то своем, глубоко спрятанном в душе. Но все же – пятьлет… Это немало.

На похороны Янина не явилась – уезжала куда-то в другойгород по работе, а может, просто не захотела.

Вера пришла в себя от холода и поняла, что уже давно стоит вванной, упираясь лбом в холодное зеркало. Завтра же нужно все тут прибрать ивымыть. А сегодня… нет, надо, наконец, взять себя в руки и позвонить Янинепрямо сегодня, ведь она обещала Старыгину, ведь у человека вся работа встала!