– Не надо. Не хочу, чтобы кто-то видел… не надо. Я справлюсь. А выйду на службу после похорон.

– Да не думай ты о работе, никуда она не денется. И какая сволочь подняла руку на Ларису Константиновну? Давить таких подонков надо. Без суда и следствия. Кстати, полиции удалось выйти на след убийцы?

– Не знаю. Мне не до этого.

– Понимаю. Нужна будет помощь, сразу звони, получишь все, что требуется.

– Еще раз спасибо. И до свидания, Максим Григорьевич.

– Держись, Сережа, мы все с тобой! До свидания.

Бестужев отключил телефон, бросил его на диван.

– Молодец, Серега, то, что надо, – сказал Веселов. – Представляю, как доволен Роксенов, наверняка вызвал к себе подельников обсудить разговор. Теперь председатель совета директоров успокоится. А как говорил! «Что за сволочь подняла на Лару руку, давить таких надо без суда и следствия». Что ж, тут Роксенов прав. И мы пойдем ему навстречу. Никакого суда не будет.

– Что теперь? – спросил Бестужев.

– Теперь надо обдумать, как скрытно добраться к твоему бару, по одному и с разницей по времени. Ну, из дома незамеченными мы выйдем, по чердаку и пожарному ходу, оказывается, есть тут такой. Дальше надо разойтись. Кому куда?

Через полчаса план выхода из дома и скрытного передвижения к бару в район улицы Зеленодольской был готов. Оставалось дождаться нужного времени. Оно пролетело быстро. В 16.00 офицеры из квартиры поднялись на чердак, прошли до торца здания, где имелся выход на внутреннюю лестницу. Обычно такие лестницы у старых домов вешались на внешние стены. В доме же Веселова она была помещена в отдельную шахту. Видно, какой-то архитектор в свое время придумал подобное «чудо техники». В случае реального пожара эта шахта стала бы не спасительным ходом, а могильником для десятков жильцов.

На улице разошлись, договорившись о том, что первым к бару подъедет Бестужев, раз его там хорошо знали и привечали.

И Сергей, и Дмитрий воспользовались метро. В подземке легче затеряться, запутать следы, просто исчезнуть, если возникнет необходимость. А в данном случае она могла возникнуть в любой момент.

Сергей подошел к бару в 17.28. До этого прошел мимо магазина, первого корпуса дома 29. Слежки за собой не заметил. Спустился в бар. За стойкой стоял хорошо знакомый бармен Борис.

– О, Сергей, давненько вас не было у нас. Уезжали куда-нибудь?

– Дела.

– Слышали, в третьем корпусе депутата городской Думы убили?

– Этим депутатом была моя супруга.

– Да что вы? – открыл рот от удивления бармен.

– Вот тебе и что!

– Какая беда. Примите, пожалуйста, мои искренние соболезнования. Убийцу-то нашли?

– Ищут!

– Да-да! Вот она жизнь современная. Чуть что не так, либо в морду, либо ножом в сердце, либо пулю… Извините, вам как всегда?

– Нет! Сюда должны приехать мои друзья. В баре никого подозрительного нет?

– Да нет, вроде все те же, кто постоянно к нам приходит.

– А ты еще раз, не привлекая к себе внимания, осмотри бар. Может быть, появился новый человек.

– Нет, Сергей! Никого из новеньких нет. Можете сами убедиться, – внимательно осмотревшись, сказал Борис.

– Я ваших клиентов не знаю. Где мы могли бы поговорить в спокойной обстановке и так, чтобы никто не мог слышать нашего разговора?

– В зале это трудно. Но у меня есть ключи от кабинета хозяина.

– А если хозяин заявится?

– Не-е, он на Мальдивах отдыхает.

– Переработал?

– Его дела меня не касаются.

– Тоже верно. Хорошо, где кабинет хозяина?

– А вот дверь, справа от стойки.

– Открой ее и возвращайся.

– Минуту.

В 17.50 в бар вошел Веселов, подошел к стойке. Кивнул бармену и спросил у Бестужева:

– Порядок?

– Да. Проходи в кабинет, дверь справа от стойки за моей спиной.

Ровно в 18.00 в баре появилась очаровательная брюнетка в дорогом костюме. Держа сумочку в руках, она также прошла к стойке. Взглянула на Сергея:

– Вы Бестужев?

– Да, Надежда, я Бестужев.

– Откуда вы знаете, что я тот человек, которого вы ждете?

– Интуиция. Воронов говорил, что вы необычайной красоты, и это соответствует действительности.

– Где будем разговаривать?

– За моей спиной вдоль стены дверь. Входите в нее. Там уже находится капитан Веселов. Я подойду за вами. Воронов обещал подъехать, он вам ничего не говорил об этом?

– Валерий Андреевич приедет минут через пять-десять. Он звонил мне, сейчас едет по проспекту.

– Понял. Проходите.

Проводив молодую женщину, Бестужев нагнулся к бармену:

– Скоро подъедет еще один человек. Спросит меня. Проведешь его в кабинет.

– Сделаю.

– И смотри, если появится кто-то чужой, сразу дай сигнал. Это важно.

– Я все понял, Сергей.

Войдя в кабинет, где уже ждали Веселов и Надежда, Бестужев спросил у Дмитрия:

– Добрался без проблем?

– Ну, по крайней мере, открытой слежки не заметил. А ты здесь осмотрел территорию?

– Да. Вроде все чисто.

– Это-то и настораживает. Мой киллер должен работать, а он никак не проявляет себя.

– Взял паузу. Возможно, знает, что ты в курсе его убытия в Москву, а потому выставишь страховку.

– Дает мне время успокоиться?

– Немного расслабиться. На то, что ты проигнорируешь его, киллеру рассчитывать не приходится, и он это хорошо знает.

– Ну, ладно, ты не забыл, что с нами женщина? Давайте знакомиться, капитан Веселов Дмитрий, спецназ, Сергей Бестужев, – указал он на друга, – офицер запаса, десантник.

– И телохранитель господина Роксенова, – добавила она и представилась: – Старший лейтенант юстиции Лаврина Надежда Михайловна, можно просто Надя.

– Очень приятно, но о том, что я телохранитель Роксенова, могла бы не говорить, – произнес Сергей.

– Мы на «ты»?

– Да, так проще. Присаживайся.

Надежда села, посмотрела на Бестужева:

– Извините, Сергей, у вас такое несчастье, а мы ведем себя как дети. Извините и примите мои соболезнования.

– Мне их уже класть некуда, и извинения не нужны, Надя. Нужно дело. Для этого мы здесь и собрались.

– Я готова оказать вам любую помощь, но для этого мне надо знать все, связанное с деятельностью Ларисы Константиновны.