– А ты не в курсе? – спросил Веселов.

– Воронов бегло обрисовал ситуацию, сказав, что подробности я узнаю при встрече.

– Понятно, один вопрос, Надя, как ты добралась сюда?

– У меня своя машина.

– Черная «Мазда», это я знаю. Я другое имею в виду, у бара ничего и никого подозрительного не заметила? Или ты не обращала на это внимания?

– Никого и ничего подозрительного я не заметила.

– Ну, что ж. Начнем, пожалуй? Тебе слово, Сергей.

* * *

А в это время справа от окна кабинета владельца бара, за автомобилем одного из посетителей заведения, встала серебристая «Шкода». В ней находился мужчина. Заглушив двигатель, он перебрался на заднее сиденье, открыл объемистый металлический чемодан, выставил к затонированному окну небольшого диаметра антенну, надел наушники, включил аппаратуру, занимавшую две трети чемодана, настроил ее и отчетливо услышал мужской голос:

– …Тебе слово, Сергей!

Мужчина включил записывающее устройство и откинулся на сиденье.

Бестужев же рассказал Лавриной о том, что происходило в последнее время и в их семье, и на службе в компании «Рокада-Лес», и о подозрениях супруги, о последних часах ее жизни.

– Значит, Лариса Константиновна считала, что компания Роксенова занималась незаконной деятельностью под прикрытием местных чиновников, а также виновата в гибели молодого журналиста?

– Да, и ей удалось поднять шум вокруг компании. Роксенов же готов был на все, чтобы замять дело, показывал какие-то документы, предложил Ларе встретиться с ним, дабы он мог и ей доказать свою непричастность к каким-либо незаконным действиям.

– Когда должна была состояться встреча?

– Сегодня, после доклада комиссии, работавшей в Выселках.

– А вчера ее убили.

– Да, – нервно воскликнул Бестужев, – а вчера Лару убили!

– Простите, я не хотела причинять вам боль.

– Ладно, проехали, и не вам, а тебе.

– Да, конечно. Вы… ты, Сергей, подозреваешь, что в гибели супруги виноват Роксенов?

– Да! Я уверен, что именно Роксенов отдал приказ убрать Лару.

– А кто, по-вашему, мог выступить в роли исполнителя?

– Начальник службы безопасности компании Эльдар Гаулин. Ему убить человека ничего не стоит.

– Понятно.

– Что тебе понятно?

– То, что никаких доказательств причастности Роксенова и Гаулина у нас нет.

– Но если бы Лариса не представляла для кого-то смертельной угрозы, ее не убрали бы, – возразил Веселов.

– Вот именно, что для кого-то. И этот кто-то мог и не иметь отношения к «Рокаде».

Дверь кабинета открылась, и в помещение вошел Воронов:

– Вот вы где. Неплохо устроились. Ну, что, познакомились?

– Познакомились, – ответил Веселов, – вот только я не вижу, зачем нам Надя.

– Не спеши с выводами, Диман. Надя нам пригодится, и ты в этом совсем скоро убедишься, но давай сначала по твоему стрелку.

– Что? Неужели накопали что-то?

– А ты думал? Ты не напрасно тащил в Москву радиостанции. На них сохранились отпечатки пальцев троих человек. На рации, что ты изъял в мясной лавке, соответственно, оставили пальчики повар части, мясник и третье лицо.

– Что за лицо?

– Погоди, не гони коней. На спутниковой станции обнаружены пальцы киллера, убравшего Ганиева с семьей и пытавшегося ликвидировать хозяина мясной лавки Коригова, и… пальчики все того же неизвестного снайпера.

– Ну, не тяни, – проговорил Веселов, – говори, кто основной снайпер?

– Отпечатки пальцев и на радиостанции, и на спутниковой системе принадлежат некоему Грифферу Виктору Марковичу, в недалеком прошлом просто Грифину, между прочим, серебряному призеру чемпионата России по биатлону, сейчас же подданному Великобритании. Следствие получило на него информацию, которой ребята из Следственного комитета любезно поделились со мной. Так вот, по фотографии Гриффера Горянова Ольга Валерьевна и опознала молодого интеллигентного мужчину, снявшего квартиру № 18, откуда вечером 4-го числа был произведен роковой выстрел в Лару. По паспорту – Чагова Вениамина Тимуровича.

– Не понимаю, – произнес Бестужев, – какое отношение Гриффер имел к компании «Рокада-Лес»?

– В принципе, Роксенов мог нанять Гриффера, так как тот является членом террористической организации «ХАП-28», обосновавшейся в Лондоне под прикрытием торговой фирмы. Эта «ХАП» имеет свой сайт в Интернете, где предлагает услуги любого плана. Конечно, открыто организация не афиширует то, что принимает заказы на устранение людей, но намекает довольно прозрачно, что готова решить любую проблему любого человека, обратившегося к ней. Этим «ХАП-28» занимается ФСБ. Так что, в принципе, Роксенов мог нанять Гриффера, но непонятно, для чего владельцу компании «Рокада-Лес» понадобилась смерть Веселова? А Гриффер, кстати, – взглянул на Веселова Воронов, – и есть стрелок с позывным и псевдонимом Гриф.

– Вот она, птичья фамилия! – перебил его Дмитрий.

– Да. Но зачем Роксенову потребовалось устраивать охоту на Веселова на Кавказе? С намерением продолжить ее в Москве? – задумчиво проговорил следователь.

– А если Гриффер получил два заказа от разных людей или организаций? – подала голос молчавшая до сих пор Лаврина. – Допустим, от какого-нибудь полевого командира на Кавказе и от господина Роксенова. С заказчиками было обговорено, что сначала Гриффер должен убрать Веселова, затем Бестужеву.

– Слишком сложно, – заметил Веселов. – Неужели у организации, поставляющей киллеров, не нашлось двух стрелков, чтобы гонять Гриффера на Кавказ, а затем в Москву?

– Да-да, «непонятка», – ударил по столу кулаком Бестужев.

Сигналом вызова сработал сотовый телефон Воронова. Бросив друзьям: «Извините», – он ответил в трубку:

– Слушаю! Да, Антон?.. Серьезно?.. Спасибо. – Отключив телефон, загадочно посмотрел на всех: – На винтовке, что бросил стрелок, занимавший позицию на чердаке, Верейко обнаружил отпечатки пальца. Хоть и работал киллер в перчатках, но все же визитку свою оставил. И знаете, чей этот отпечаток?

– Ну?

– Господина Гаулина.

– Черт возьми! – выдохнул Веселов. – Все вообще запутывается.

– А по-моему, – вновь вступила в разговор Лаврина, – подтверждается моя версия. Неизвестно, каким образом Роксенов вышел на Гриффера и выходил ли он на него вообще? Может быть, это сделал Гаулин, чьи возможности нам неизвестны. Не исключено, что Гриффер и Гаулин не связаны между собой, но очевидно одно – 4 мая в доме № 29 на убийство Ларисы Константиновны Бестужевой вышли два снайпера. И еще то, что Роксенов действительно намеревался убить Бестужеву до того, как будет оглашено заключение компании, работавшей в Выселках.