не отвечаешь. Сам не звонишь. И словно избегаешь меня. Что-то не так?

Да всё, млять, не так.

Не так должно было быть. Я не должен был узнать про своего ребёнка через три, сука, года!

Ослабляю галстук на шее и тоже сажусь за стол. Башка раскалывается, и я никак не могу сообразить, что сказать девушке напротив, потому что мне вообще сейчас не до неё.

Мы с Кариной встречались периодически около пары месяцев. Это не были настоящие отношения. Чисто для здоровья. Но она, разумеется, хотела и наверняка по-прежнему хочет большего, хотя я не раз прямо обозначил, что не заинтересован в том, чтобы встречаться и жить с кем-то на полном серьёзе.

Насчёт работы секретарши у себя в офисе я ей сам как-то обронил. Уже забыл об этом, и вспомнил, когда увидел её здесь. Она работу тогда искала, и вот, очевидно, решила теперь воспользоваться моим старым предложением.

– Карин, – говорю, откашлявшись, – сейчас у нашей компании серьёзные трудности. Мы пытаемся выиграть тендер. Сроки сильно сместили. Так что времени на общение и встречи у меня сейчас нет.

Да и желания как-то тоже.

Все мои мысли теперь о дочке.

– Работать ты можешь. Если справишься с обязанностями, то я не против. В остальном, давай сохраним деловые и дружеские отношения. Честно, сейчас не до этого.

У меня нет намерения оскорбить девушку и также нет претензий к ней как к личности и сотруднику. Во всяком случае, пока. Поэтому особой проблемы в том, что она останется на должности секретарши я не вижу. Пусть работает.

После моих слов Карина вся подбирается и вытягивается в струну, отбросив тёмные волосы за спину.

Млять. Я ведь даже выбрал ее когда-то из-за этих длинных черных волос, которые так и остались для меня наваждением после расставания со Снежинкой четыре года назад.

– Лёш, – обиженно кривит губы Карина, – это из-за той девушки? Дизайнера. Кажется, Снежана её зовут? Поэтому ты не хочешь больше видеться?

Разумеется, Карина не идиотка. Да я бы и не выбрал тотальную дуру даже для потрахушек. У меня на них аллергия.

Карина видела нашу ссору с Морозовой. Может что-то слышала. Но в любом случае, я не собираюсь объясняться, рассказывать подробности и оправдываться. В конце концов, технически мы с Кариной никто друг другу. И это её не касается.

– Я уже всё сказал. Этого достаточно, Карин.

Девушка поджимает губы.

– Мда, Борцов. Типичный ты мужчина. Не знаю, что там у тебя с этой Снежаной, но по факту всё развивается, как это обычно бывает у всех мужчин. Появляется новая цель, и вы отбрасываете старое. Сбрасываете балласт, так сказать, – насмешливо произносит, выгнув бровь, после чего поднимается из-за стола, гордо вздёрнув подбородок.

– Буду какие-то поручения, Алексей Игоревич, или я могу быть свободна?

Эмоциональный выброс Карины я никак не комментирую. Мне в принципе наплевать, и её реакция, как любой отвергнутой женщины, по сути, нормальна.

Я точку поставил – этого достаточно.

– Да. Вызови мне Патлова. Это IT-специалист. Пусть принесет мне 3-d проект по тендеру. Всё, что успел составить. Буду ждать его в конференц-зале.

Ещё мне нужна будет Снежана, но её я позову сам.

Не хочу, чтобы мать моего ребёнка в офис ко мне приглашала женщина, которую я тупо трахал. Хотя порой им в любом случае придётся пересекаться. Возможно, позже я переведу Карину в другой отдел.

Хрен знает, почему меня вообще беспокоит, что там подумает Снежана? Она и сама в прошлом не святой себя зарекомендовала.

Просто её взгляд сегодня, который она бросила на Карину, когда мы только приехали на работу, не выходит у меня из башки. Что в этом взгляде было, я бы смог разгадать, если бы девушка так быстро не сбежала. Видимо, подальше от меня.

– Как скажете, Алексей Игоревич, ­– максимально хладнокровно отвечает Карина, после чего покидает мой кабинет, хлопнув дверью напоследок.

Глава 44

Снежана

– Ты так ничего и не съела, – говорю Инне, когда после обеденного перерыва мы поднимаемся на лифте на девятый этаж в офис АртПитерГрупп.

– Да как-то аппетит испортился, – пожимает плечами. – С утра так кушать хотелось. А как заказ принесли, то от запаха еды снова стало мутить. Иногда я чувствую себя собакой ей богу. Все запахи обострились до невероятности. Мне кажется, я даже чувствую, как пахнет пластик.

– Понимаю тебя, – улыбаюсь. – Когда я была беременна Асей, нахождение в комнате нашего общежития было для меня просто каторгой. У меня соседка по комнате постоянно худела, и раз в два дня устраивала себе разгрузы – целый день ела одни только яблоки. А меня от их запаха наизнанку выворачивало. Она их раньше всегда на стол в вазе выставляла. Потом стала убирать в тумбочку. Но даже там я всё равно чувствовала этот отвратительный запах яблок. Мне казалось, что им провоняла вся комната. Боже..., – закрыв глаза, начинаю смеяться. – Это был какой-то ад. Я до сих пор не могу спокойно смотреть на яблоки. Хотя и не чувствую больше так остро их запаха.

– Ты жила в общежитии? – удивлённо смотрит на меня Инна.

– Да, в студенческом при университете.

Мы выходим из лифта и вместе пересекаем холл.

– И... много у тебя было соседок?

– Трое. У нас были комнаты на четыре человека.

По выражению лица Инны вижу, что ей хочется спросить почему так получилось, что беременная девушка вместо того, чтобы жить с родителями была вынуждена тесниться в университетской общаге. Но она слишком деликатна, чтобы лезть не в своё дело.

Да и мне самой, честно говоря, развивать эту тему дальше не хочется.

Хотя, на самом деле, сейчас я вспоминаю те времена даже с какой-то долей ностальгии. Но на тот момент, это всё, конечно было очень не просто...

– Александрова, ты мне отчёт по СферИнвест подготовила? – Инна подпрыгивает на месте, услышав громоподобный голос Воронцова, стремительно шагающего в нашем направлении.

– Да, Глеб Викторович, он... он у меня на столе...

Вижу, как настроение девушки портится прямо на глазах. И по мере того, как Воронцов приближается, она бледнеет всё больше.

– Давай закругляйся здесь, – мажет по мне безразличным взглядом. – Нам ещё на встречу одну нужно съездить. Жду тебя в кабинете через пять минут с блокнотом и ручкой.

– Боже, как ты его терпишь, – передёргиваю плечами, когда босс