Это, как я понял, было бандитское охранение. Бандиты не знали, что произошло около бокового выхода, не знали, уничтожен ли в подземелье мой взвод, и потому на всякий случай держали несколько человек около внутреннего выхода из тоннеля. Расчет был на то, что, если мы здесь появимся, охранение успеет поднять тревогу. Но получилось иначе — идеально чисто и аккуратно. Мы отработали быстро и четко. И заняли позицию.

— Ко мне! — дал я команду. Бойцы первого отделения сразу показались из выхода. Сама яма была меньше человеческого роста. Полнопрофильный вход в галерею удалось соорудить потому, что яма была сделана у подножия земельно-каменного холма.

— Пять человек — на холм. Луговиков, веди! Остальные со мной.

«Со мной» автоматически означало «Делай, как я». А я стал устраиваться на позицию в яме. И пятеро бойцов встали рядом со мной.

— Вениамин! — снова позвал я.

— Да, Олег. Ты где?

— Я уже вышел на поверхность. Готов атаковать банду с тыла. Нужна твоя активность, чтобы мне увидеть противника.

— Понял. Работаем подствольниками.

В пятом взводе были автоматы с подствольными гранатометами, которые на наш компактный автомат не устанавливались.

— Второе и третье отделения! На выход! Сразу занимать позицию рядом с Луговиковым. Включить тепловизоры! — скомандовал я.

Без тепловизоров различить бандитов, укрывшихся среди камней, было трудно, хотя укрывались они не от нас. Когда они отстреливались, мазки огня, вылетающие из стволов, давали достаточно приблизительное представление о том, где сами бандиты находятся. Да и мазки огня были видны не с каждой бандитской позиции.

Сам я между тем стал осматривать само оборонительное сооружение, обрушенное с одной стороны несколькими выстрелами из гранатомета «Вампир». Там, надо полагать, и старается прорваться пятый взвод.

— Куренков!

— Я! — отозвался гранатометчик.

— Видишь пролом в стене? На нашем правом фланге? Там пытается прорваться пятый взвод. Сверху из камней его огнем сдерживают. Можешь верхнюю стену огнеметом полить?

— Я-то могу, только вот, боюсь, термобарическая взвесь вниз сползет, на наших. Пусть метров на пятьдесят отойдут.

— Веня! — позвал я Простолюдинова.

— Слышу, — отозвался старший лейтенант. — Мы на пятьдесят метров и подойти еще не смогли. Поливайте!

— Понял, товарищ старший лейтенант, — просто, по-будничному, ответил младший сержант Куренков и положил себе на плечо тубу огнемета. Прицеливался он всего несколько секунд, после чего последовал выстрел. Полет самой гранаты даже было видно. Не знаю, то ли полет термобарической гранаты видно всегда, то ли это «стимулятор Горохова» так сработал. Но факт остается фактом.

Было видно, как поднялось сначала светлое облако термобарической смеси, потом, когда сама смесь окислилась кислородом воздуха, последовал объемный взрыв, и бело-красное пламя покрыло всю верхнюю часть стены. Площадь поражения в случае взрыва на открытой местности обычно бывает около пятидесяти квадратных метров. На пораженном участке физически не остается ничего живого. А младший сержант Куренков, пристроив на плечо вторую тубу, послал повторную гранату на позицию левее и, таким образом, очистил от противника большую часть стены.

— Витя, пока хватит… — остановил я младшего сержанта, желая сохранить последний «выстрел» к огнемету, но он уже пристроил на плечо гранатомет «Вампир».

— Левый фланг активно стреляет. В том числе и в нашу сторону, — объяснил Куренков.

— Нас поливают, — объяснил по связи старший сержант Лохметьев, который с двумя отделениями занял позицию на высоте. — Они заранее знали, откуда по ним стрелять могут. Сейчас вслепую лупят, наудачу. Просто из вредности. Вдруг да попадут…

— Так и стукни по ним, чтобы не стреляли… — разрешил я гранатометчику. — Попытайся стену завалить…

— У меня шесть «выстрелов» к «Вампиру». Могу все положить в одну точку. Стена точно рухнет.

— Работай!

Две гранаты полетели одна за другой. Полет этих гранат я не видел, видел только место разрывов и тучи поднятой пыли.

— Чуть выше надо. Хотя бы на пару метров. Мы со своей стороны уже начали эту стену рушить, — подсказал командир пятого взвода.

— Я вижу, товарищ старший лейтенант, где вы били. Там есть сквозные отверстия. «Вампир» прожег. Большие отверстия, голова пролезет… Я потому и бью ниже, чтобы стена рухнула. А для этого простой дыры мало… — возразил Куренков.

Я был мало знаком с тактикой стрельбы по крепостным стенам и потому сказал своему гранатометчику, что смотрел на меня, ожидая приказа:

— Делай как знаешь.

Младший сержант кивнул и стал снова посылать гранату за гранатой туда же, куда стрелял. После пятого попадания послышался сначала треск, потом настоящий грохот, из-за поднявшейся пыли не стало видно звезд. Стена рухнула вместе с бандитами.

— Не стреляйте! — громко сказал Простолюдинов. — Мы в атаку идем.

* * *

Пятый взвод шел в атаку почти без выстрелов. Хотя у него автоматы и с глушителем, но стрельбу взвода было бы слышно даже в наушниках. Наушники не доносили ничего, кроме дыхания солдат, поднимающихся на развалины стены. Похоже было, что бандиты, мягко говоря, кончились…

— Да они сбежали, — сказал старший лейтенант Простолюдинов, отвергая мою мысль о полном уничтожении банды.

— Догадываюсь куда, — сообщил я.

— Куда? — переспросил командир пятого взвода.

— Первое и третье отделения! Вперед! — дал я команду, но сам остался со вторым, в которое входили гранатометчик Витя Куренков и сапер Равиль Шарифисламов. — Второе отделение! За мной!

Я хорошо помнил сильно увеличенную, почти до разделения на пикселы, карту съемки с беспилотника. И потому мне не потребовалось вытаскивать свой планшетник, чтобы вспомнить, где находится второй террикон. Первый бандиты срыли только до половины, пытаясь уничтожить следы, к уничтожению второго даже не приступили. Но эта половина первого закрывала видимость нам, сидящим в яме. Мы выбрались наружу. Террикон стало видно. Я повел второе отделение к его подножию. Там мы нашли еще одну яму и точно такой же, как только что покинутый нами, вход в тоннель.

— Шарифисламов, проверь вход.

— Есть, проверить!

Сапер двинулся первым. Двинулся медленно, подсвечивая себе фонариком. И тут же откуда-то из глубины тоннеля раздалась, играя эхом, автоматная очередь. Пули пролетели рядом с фонариком, который сапер держал сбоку от себя и который сразу же выключил.

Мы спрятались за угол. Я выглянул первым, посмотрел в прицел с тепловизором. Если в первом тоннеле видимость была небольшой, то здесь она позволяла видеть достаточно далеко. Тепловизор показал уходящие в глубину хода спины. Последний несколько раз оборачивался, надеясь, видимо, снова увидеть фонарик. Я протянул свой автомат младшему сержанту Куренкову. И объяснил свое желание оставить про запас последний «выстрел» к огнемету: