— Посмотри, как стрелять. Потом выстрел «Шмеля» из-за угла. Сможешь правильно гранату направить?

Куренков посмотрел.

— Без проблем. Только вы все на поверхность поднимитесь. Я просто спрячусь. Пламя в две стороны пойдет. От входа на скорости мимо меня пролетит. Но я на всякий случай экипируюсь.

Я жестом подтвердил команду. Мы выбрались из ямы, встали вокруг, не подходя к краю. Только я один заглянул в яму. Младший сержант Куренков надел перчатки и маску «ночь» из оснастки «Ратник», на глаза в дополнение надел противоосколочные очки. В какой-то мере они защитят глаза и от пламени. А перчатки и маска «ночь» сшиты из той же огнестойкой материи, что и весь костюм «Ратника». Хотя эта ткань и не рассчитана на сверхвысокие температуры, что возникают при термобарическом взрыве, тем не менее хотя бы какую-то защиту они дадут. Тем более что взрыв будет кратковременным.

Куренков обернулся и махнул рукой, отсылая меня от края. Но я продолжал стоять. Он положил на плечо тубу, высунулся, прицелился и выстрелил. И сразу после этого, бросив тубу, шарахнулся в сторону, за угол, упал лицом вниз, закрывшись руками. Отскочил от края и я. Из тоннеля послышался сначала гул летящей гранаты. Но он был коротким, не дольше пяти секунд, потом что-то там загудело сильнее, после чего раздался взрыв.

Пламя вылетело из ямы яркой вспышкой и пронеслось мимо нас, обдав огнем и растворившись где-то в высоте. Я сразу спрыгнул в яму и помог встать младшему сержанту Куренкову. Его костюм выдержал, хотя местами оплавились швы, так показал луч фонаря, наведенного кем-то из бойцов. Главное, сам уцелел и обошлось без ожогов. Пламя пролетело от него в полутора метрах. Но разгон был настолько сильным, что скорость движения пламени была сродни полету пули.

— Олег, что там у вас произошло? — спросил командир пятого взвода.

— Часть бандитов, как я и предполагал, пыталась уйти другим подземным ходом в сторону границы. Мы дали им в спину выстрел из «Шмеля». Думаю, до границы никто из них не доберется.

— В жареном виде границу переходить сложно, — согласился Простолюдинов. — Я вызвал вертолеты со следственной бригадой. Один из них заберет твой взвод. До этого надо бы посмотреть, что во втором тоннеле. Или оставишь это на меня?

— Как у тебя самочувствие?

— Мой санинструктор обработал рану, наложил повязку. Сделал укол. После этого я уже на развалины стены поднялся.

— Помощь не нужна?

— С вертолетом прилетит врач.

— Ты доверишь себя патологоанатому? Я бы не рискнул. Примета нехорошая.

— Нет, я заказал военного хирурга. Обещали взять с собой. Так что со вторым тоннелем? Вместе будем смотреть?

— А что там смотреть? Считать обгорелые скелеты? Думаю, ты и без меня справишься… А лучше пошли туда следаков. Они к таким натюрмортам привычные. А у меня краткосрочная командировка, — нашел я повод воспользоваться своим положением. — Пора возвращаться…

— Хорошо. Тоннель я возьму на себя. А ты пока рапорт для следственной бригады напиши. Что ты там наворотил у бокового выхода. Сколько тел?

— Было тридцать три. Надеюсь, никто не сбежал…

— Добро. Вертолеты прибудут к рассвету. Отдыхай пока…

* * *

Что вынужденный длительный отдых, как и вообще безделье, утомляет и выбивает из колеи и нарушает процесс боевой подготовки, я прекрасно знал по собственному опыту. Вертолеты прилетели, как Вениамин и говорил, с рассветом, еще в темноте преодолев равнинные участки. В одном — следственная бригада ФСБ, во втором — их коллеги из Следственного комитета. Следственные бригады высадились из двух вертолетов. Я только удивился, откуда набралось столько желающих подмазаться к успеху спецназа. Впрочем, к этому пора было привыкнуть. Я даже внутренне не возмущался.

Я только спросил, какой из вертолетов предназначен для нашего возвращения, отправил взвод на посадку и решил, что двух моих рапортов, по одному каждой следственной бригаде, будет достаточно. Оказалось, что каждая следственная бригада посчитала своим обязательным долгом еще и допросить меня. Как подозреваемого в уничтожении невинных бандитов, я полагаю.

Взвод целый час дожидался меня на борту вертолета. Когда я уже начал отвечать на вопросы следователей, забыв от усталости про субординацию, с некоторой долей откровенного хамства и даже ненормативной лексики, тогда только меня перестали мучить.

Мы вылетели. Нас отправили в аэропорт Уйташ в Каспийске, где нам предстояло ждать другого военного вертолета, что должен был прибыть специально за нами. А когда должен был прибыть, никто точно сообщить не мог.

Мы отдыхали в ожидании и от этого отдыха, как и от ожидания, сильно уставали. Тогда я, построив взвод, решительно направил его в марш-бросок по улицам аэродромного городка. Городок был небольшой, по каждой улице мы пробежали трижды, создавая эффект наводнения города военными. Могли бы, естественно, и по дороге за городком устроить марш-бросок, но тогда не случилось бы такого эффекта.

Наша пробежка в полной боевой выкладке в масках «ночь» на лице вызвала среди местного населения некоторую панику. Последовали многочисленные звонки в разные инстанции. В результате меня вызвали к начальнику аэропорта, задали вопрос, который казался этому начальнику вполне уместным:

— Вы что здесь, учения проводить надумали? Почему никого в известность не поставили? Обычно все военные учения согласовываются с местными властями.

— Вы просто не понимаете, что такое армейские учения, потому и говорите так. Все обстоит проще. Мои парни только что вышли из боя. Они уничтожили около полусотни бандитов, — слегка преувеличил я заслуги взвода. — И потому находятся в шоковом состоянии. В легком шоковом. Нервы у всех на взводе. Психологи обычно предлагают разные варианты выхода из шокового состояния. Но все одинаково рекомендуют постепенный выход. Физические нагрузки — это один из вариантов. В аэродромном городке мы даже стрельбы не устраивали, там все прошло мирно, мы только по улицам пробежали. Любой человек имеет право пробежаться по улице там, где ему хочется. А стреляли мы только в поле, за пределами городка…

— Так вы еще и стрельбы устроили! Мне не докладывали. Но стрельбу никто не слышал.

— У нас автоматы с глушителями. Но это было необходимо. Иначе, если мальчишкам не дать разрядиться, они могут сорваться. Не приведи господи, еще запьют здесь, в аэропорту, когда есть возможность купить спиртное. А они все при оружии. Большой пожар может вспыхнуть от одной спички. Тогда здесь не останется ни одного здорового пассажира, ни одного живого мента. Вам это нужно? Мне лично — нет…

— Я понял, — коротко отреагировал начальник аэропорта.

В итоге нам через двадцать минут сообщили, что вертолет за нами вызвали и он через несколько часов прилетит, но уже через полчаса меня снова вызвали, теперь уже к главному дежурному диспетчеру, и сказали, что армейский вертолет сможет прилететь за нами только завтра, и, чтобы не заставлять солдат ждать, аэропорт выделяет свой вертолет. И нас пригласили на посадку.