– Разве не для этой цели существует Совет сохранения стабильности? – спросил Тейнер.

– Совет с трудом удерживает общество Сферы от полной дезинтеграции даже в условиях относительно спокойной жизни, – улыбнувшись, объяснил Шалиев. – Мне кажется, что интересы Земли в Сфере должен представлять какой-то один, достаточно большой и влиятельный отдел, который станет центром, вокруг которого объединятся все остальные отделы и общественные структуры, – медленно, как будто размышляя вслух, закончил он.

– Информационный? – уточнил Тейнер, хотя и без того все было ясно.

– Я этого не говорил, – словно бы защищаясь от ничем не обоснованных нападок, вскинул руки Шалиев. – В конечном итоге выбор остается за вами. Но, учитывая те отношения доверия и взаимопонимания, которые складываются между нами, я думаю, что такой выбор был бы вполне обоснован.

– Видите ли, господин Шалиев, – положив ладони на колени, Тейнер слегка подался в сторону собеседника, желая таким образом обозначить свою расположенность к нему. – К сожалению, мы не вправе принимать подобные решения. В задачи нашей экспедиции входит всего лишь установление первого контакта с обитателями Сферы и подготовка базы для будущих переговоров. Но при этом мы готовы признать, что переговоры целесообразно вести на территории Информационного отдела, поскольку вы обладаете возможностью оперативно информировать о них широкую общественность.

– Вы ошибаетесь, если полагаете, что я пытаюсь выторговать какие-либо преимущества для своего отдела, – протестующе взмахнул рукой Шалиев. – Я полностью на вашей стороне. Мой интерес заключается только в том, чтобы все, что мы планируем, прошло без эксцессов.

– Так вы не отказываетесь провести операцию по захвату террористов? – все еще с изрядной долей сомнения спросил Тейнер.

– Конечно же, нет! – горячо заверил его Шалиев. – И чем скорее она будет завершена, тем лучше для всех нас!

– Без каких-либо предварительных условий?

– Я бы, конечно, не отказался получить некоторые гарантии того, что Информационный отдел будет занимать не последнее место в планах освоения землянами Сферы. Но, поскольку вы не имеете таких полномочий, – Шалиев разочарованно развел руками, – придется действовать на свой страх и риск.

– Все, что будет зависеть в этом вопросе лично от меня, я сделаю, – пообещал Тейнер.

– О большем я и не прошу, – одарил его улыбкой Шалиев. – План операции уже разрабатывается в нашей службе безопасности и будет приведен в исполнение не позднее чем через двадцать четыре часа. Естественно, предварительно мы обсудим его с вами. Так что жду вас вместе с вашими друзьями, с которыми мне не терпится познакомиться, в шесть часов. Надеюсь, на этот раз никаких проблем с охраной у вас не возникнет.

– Благодарю вас, – Тейнер поднялся и после секундного колебания протянул Шалиеву руку.

– Всего хорошего, господин Тейнер, – Шалиев крепко стиснул протянутую ладонь. – До скорой встречи.

Проводив Тейнера до двери и уже взявшись за ручку, Шалиев неожиданно замер.

– Вот еще что, господин Тейнер, – приложив два пальца к виску, он сделал вид, что только что вспомнил о том, что собирался сказать. – Наверное, не стоит откладывать в долгий ящик подготовку информации как для Совета, так и для рядовых жителей Сферы. Центральной частью ее будет, конечно же, обращение правительства Объединенной Земли, которое вы мне передали. Но, надеюсь, вы не станете возражать хотя бы против того, чтобы новость эта была подана от лица информационного агентства нашего отдела и сопровождалась соответствующими комментариями?

– Это ваше право, – улыбнувшись, ответил Тейнер. – На то и Информационный отдел, чтобы сообщать новости.

– Именно так, – счастливо улыбнулся Шалиев.

– Как же мне осточертела эта вонь! – не разжимая крепко стиснутые зубы, протяжно простонал Саепин.

Подцепив пальцами воротник тонкого свитера, одетого под армейскую куртку, он дернул его вверх и натянул на свой огромный нос.

Он сидел на верхней ступени трапа челнока, положив на колени автомат.

Сидевший на ступеньку ниже Москвин саркастически усмехнулся.

– Вонь! – выпятив нижнюю губу, передразнил он Саепина. – Мне вся эта история давно уже стоит поперек горла. Сидим здесь уже который день! Чего мы дожидаемся? Чтобы к нам в гости явились местные службы безопасности?

– Бешеные говорят, что спецслужбы сюда на заходят, – сопя в воротник свитера, ответил Саепин.

– Бешеные! – снова передразнил Москвин. – Придурки чертовы!

– Ладно тебе, – попытался успокоить разошедшегося напарника Саепин.

– Что «ладно»! – взорвался Москвин. – Нравятся тебе бешеные, так нацепи на себя малиновые штаны и давай начинай вместе с ними копаться в мусоре!

Стволом автомата Москвин махнул в сторону группы бешеных, расположившихся среди обломков рухнувшей стены.

Как обычно, глядя на них, невозможно было понять, что за интересы свели их и какая сила заставляла оставаться вместе, если общество себе подобных вызывало у каждого из них лишь раздражение и злость. Хотя, возможно, именно эти два чувства как раз и заставляли бешеных держаться вместе. Стадность действовала на них подобно наркотику, стимулируя и многократно усиливая любое проявление агрессивности, которая как раз и составляла тонкую эмоциональную прослойку сознания бешеных. Теряя запал агрессивности, бешеный начинал испытывать нервозность, переходящую в панический ужас, похожий на страх неумолимо приближающейся смерти.

Челнок был слишком тесен, для того чтобы устроить в нем постоянно действующую базу, поэтому уже на второй день после прибытия в Сферу, разобравшись с бандами бешеных, обитавшими на том же уровне, Юрген решил перебраться в один из близлежащих домов. Бешеные быстро вычистили и привели в порядок две расположенные на втором этаже секции, хотя и не могли взять в толк, для чего это нужно. Сложнее оказалось найти мебель для помещений, поскольку ту, что когда-то имелась в секторе, бешеные давно уже искорежили и переломали. С большим трудом удалось отыскать три кровати, конторский стол без одной ножки, вместо которой пришлось подставить пару пустых ящиков, и два колченогих стула, на которых все же можно было сидеть.

В одну из секций были переведены и трое заложников.

Основную часть оружия Юрген оставил в челноке, который постоянно охраняли двое человек. На пятидесятиметровом расстоянии от челнока Юрген обозначил границу, пересекать которую бешеным было запрещено. После того как несколько человек, по неосторожности переступившие запретную черту, были застрелены, бешеные твердо уяснили, что возле челнока им делать нечего.

И все же по какой-то непонятной причине их постоянно тянуло к покореженному летательному аппарату. Являлся ли он для них символом иного мира или же просто вызывал праздное любопытство как предмет, абсолютно не вписывающийся в окружающее пространство? Возможно, он казался им неким источником разрушительной силы, способной уничтожать все, с чем соприкасалась? Кто знает… Сообщество бешеных представляло собой золотую жилу для этнолога. Террористов же бешеные интересовали исключительно с точки зрения обеспечения собственной безопасности.