то на другом полюсе наблюдался процесс разорения плебейских масс города и деревни. Попытки некоторых императоров укрепить мелкое и среднее землевладение не увенчались успехом. В император­скую эпоху неуклонно продолжался рост крупного землевладе­ния не только в Италии, но и в провинциях. Концентрация зем­ли разрушительно действовала на рабовладельческую эконо­мику.

Как и в республиканский период, в Риме была сосредото­чена громадная масса люмпен-пролетариата. Императоры снаб­жали ее хлебом и устраивали для нее роскошные зрелища, так как она поставляла кадры для императорской армии. Голодные и фактически бесправные массы люмпен-пролетариата широко откликались на всякий призыв к борьбе против существующих порядков.

Обогащение аристократических кругов и разорение масс приводили к углублению социальных противоречий и обостре­нию классовой борьбы. Из каждого нового потрясения империя выходила все более ослабленной. Глубокий кризис рабовладель­ческого общества не мог быть ликвидирован путем установления императорской власти, выход из него мог быть найден только в переустройстве общества на новых началах.

* * *

Разгром революционного движения II—I вв. привел к тому, что широкие массы населения римской империи были доведены до крайней нужды, охвачены глубоким отчаянием и пессимиз­мом. Это создавало весьма благоприятные условия для возник­новения и развития религиозных верований и представлений. При отсутствии ясного классового сознания у обездоленных масс росло сознание невозможности собственными силами ради­кально улучшить свое положение, улучшить несправедливые общественные порядки. Бессильные найти действительный вы­ход из тяжелого положения, эксплуатируемые массы надеялись в области религии найти утешение от беспросветной жизни, от невыносимого социального и политического гнета.

В новых исторических условиях возникла необходимость в создании такой религии, которая соответствовала бы изменив­шимся общественным отношениям и одновременно давала бы религиозное утешение всем обездоленным. Ни одна из сущест­вовавших в то время религий не была пригодна для того, чтобы стать единой религией всей Римской империи. Это относится в первую очередь к государственной религии самого Рима, вырос­шей в условиях примитивной экономики Италии и тесно связан­ной с многобожием. В I в. н. э. правящая рабовладельческая верхушка усиленно пропагандировала императорский культ, пы­таясь установить его в качестве религии империи. Однако эти попытки были обречены на провал, так как население провин­ций ненавидело императоров, носителей военной диктатуры рабовладельческого Рима.

Стать мировой религией не могла также ни одна из религий многочисленных племен и народностей, покоренных Римом. Эти религии были тесно связаны с общественными условиями опре­деленного периода, определенной этнической группировки. Рим­ские поработители беспощадно разрушали социальный строй и политические учреждения завоеванных стран, что сопровожда­лось ликвидацией старых племенных различий. Это в свою оче­редь приводило к исчезновению местных, племенных религий. Как отмечает Энгельс, вместе с политическими и социальными особенностями народов Римская империя обрекла на гибель и их особые религии.

В первые столетия императорской эпохи христианству при­сущи были некоторые особенности, способствующие его победе в качестве мировой религии. Остальные религии того времени характеризовались развитой обрядностью, жертвоприношения­ми и процессиями. У каждой из них были обряды, исполнять которые разрешалось лишь ее приверженцам. Это приводило к разъединению и замкнутости людей, способствовало обособле­нию одной народности от другой. Христианство же носило уни­версальный характер, оно вышло за рамки этнической ограни­ченности, отвергло устаревшие этнические и сословные разли­чия. Новая религия в период своего возникновения отменила обряды, препятствовавшие общению между людьми разной ве­ры. Проповедники христианства обращались ко всем народам и сословиям. В Послании к колоссянам (3, 11) можно прочесть следующие строки: «Нет ни эллина, ни иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос».

Христианство отказалось от жертвоприношений, провозгла­сив, что людские грехи раз и навсегда искуплены благодаря ис­купительной смерти Христа, сына божьего. Идея об искупителе была характерна и для дохристианских религий, но там она не выходила за пределы этнических рамок. Искупители приносили себя в жертву за свой народ, а не за всех людей. В такой форме идея об искупителе оказалась непригодной для населения Рим­ской империи, включавшего в свой состав многочисленные пле­мена и народности. Христианство создало идею единой искупи­тельной жертвы Христа за все человечество.

Как уже отмечалось, христианство вначале отвергло все мест­ные религии и отменило разделяющую людей обрядность. Од­нако это не надо понимать буквально в том смысле, что в пер­воначальном христианстве вообще не было никакого культа.

Культ существовал, но он отличался тогда своей простотой и от­сутствием резко выраженных черт, присущих отдельным наро­дам. На общинных собраниях ранних христиан пелись молитвы и религиозные песни, читались библейские тексты, вскладчину устраивались совместные трапезы. Во II в. христианский культ стал усложняться и приобретать все более разносторонний характер. Христианство начало создавать новые обряды, причем использовало и перерабатывало элементы греко-римских и во­сточных культов. Этим обрядам придавался универсальный характер с целью сделать их приемлемыми для всех народно­стей Римской империи.

* * *

Христианство возникло как своеобразное движение эксплуа­тируемых и бесправных масс Римской империи. На первых по­рах в христианских общинах руководящую роль играли низы населения, считавшие богатство источником всех зол и бедствий. Ранние христиане надеялись на скорое пришествие Христа и расправу с носителями зла и несправедливости, социального и политического гнета. Боевое настроение первых христиан получило отражение в Апокалипсисе. Все это произведение проникнуто ненавистью к Риму, духом борьбы против угнетате­лей. Как отмечает Энгельс, «здесь проповедуется неприкрытая 4 месть, здоровая, честная месть гонителям христиан».

Энгельс устанавливает наличие некоторых точек соприко­сновения между ранним христианством и рабочим движением современной ему эпохи. Подобно последнему, христианство воз­никло как движение эксплуатируемых и порабощенных масс. Хри­стианство, как и рабочий социализм, провозглашает грядущее избавление от рабства и нищеты. Оба движения подвергались преследованиям и гонениям. Вопреки всем притеснениям христи­анство и социализм победоносно прокладывали себе путь впе­ред. Однако сходные черты носят лишь внешний характер, раз­личия же являются принципиальными. Если социализм видит избавление от нищеты в переустройстве общества, то христиан­ство ищет его после смерти, на небе.

Ранние христиане не вступали на путь классовой борьбы, не отказывались от повиновения эксплуататорам. Даже автор Апо­калипсиса не призывал к насильственным действиям. Ограни­чиваясь поисками иллюзорного спасения в потустороннем мире, христианство утешало трудящихся надеждой на посмертное воз­даяние. Таким путем оно отвлекало угнетенных от борьбы за избавление от социального гнета.

Если христианство первоначально зародилось в среде обез­доленных и угнетенных масс, то в дальнейшем оно втянуло в свою орбиту самые разнообразные социальные элементы, вплоть до верхушки рабовладельческого общества. Это привело к тому, что христианство стало утрачивать свои демократические черты. Вместе с тем происходил постепенный процесс его «перерожде­ния» из религии угнетенных в религию господствующего класса.

Христианство, получившее отражение в Апокалипсисе, объявляло войну миру угнетения, пусть даже в религиозной форме. Христианство же, отраженное в евангелиях, не только не отвергало существующий мир, но стремилось