— Возможно, — согласилась Настя. — Во всякомслучае, я этого не исключаю. Я встречалась с Наташей Малец, а вы?

Федулов угрюмо опустил голову.

— Вот именно, — констатировала она. — Вы неудосужились, вы же были уверены, что и так все знаете. А Наташа рассказала мнелюбопытную историю про некоего Аркадия Вольдемаровича, историка изСанкт-Петербурга, который услышал об убийствах Павловой и Корягиной и приехалспециально, чтобы собрать материал и заодно рассказать о старинной легенде родаРумянцевых. Вы сами об этой легенде что-нибудь знали?

— Нет, только из статьи узнал.

— Вот видите. И никто из тех, с кем я разговаривала, олегенде слыхом не слыхивал, пока не появилась статья. Из чего я делаю вполнеобоснованный вывод о том, что никакой легенды не было, что все это — частьвполне продуманного плана, хотя и с элементами натурального сумасшествия.Сначала совершается первое убийство, и преступник придумывает для него признакиритуальности, которые соответствовали бы легенде. Другое дело, что, согласноэтому плану, легенду следовало бы обнародовать сразу после убийства Корягиной.Однако почему-то этого не произошло.

— И почему? — вскинул глаза Дмитрий.

— Да кто ж знает, — Настя улыбнулась. —Скорее всего, все дело в Аркадии Вольдемаровиче, который должен был приехать ивстретиться с журналисткой. А он почему-то не смог. Может, заболел, может,какие-то обстоятельства помешали. Но факт есть факт: после первого убийства онне появился. Прошло время, клуб «Золотой век» процветает, о его ликвидации речьне идет. Что делает наш сумасшедший потомок?

— Совершает еще одно убийство.

— Совершенно верно. Но при этом он предварительноубеждается в том, что теперь-то уж Аркадию Вольдемаровичу ничто не помешаетприехать и выполнить свою миссию. Кстати, я не исключаю, что наш псих и этотисторик могут быть родственниками или близкими друзьями. Я сперва было дажеподумала, что Аркадий Вольдемарович и есть убийца, но потом сообразила, что этомогло бы быть возможным в рамках многомиллионной Москвы, а в вашемвосьмидесятитысячном городе риск оказаться узнанным слишком велик. Если убийцасвязан с клубом, то он не станет представляться журналистке историком из Питерахотя бы потому, что она в любой момент может прийти в усадьбу, чтобы уточнитькакие-нибудь детали для своей статьи, и там нарваться на него.

— Согласен. А дальше?

— А дальше снова ничего не происходит. Народ гудит,некоторые члены клуба перестают посещать усадьбу, но в целом на деятельностиклуба это не сказывается. И вдруг хозяйка парикмахерской клуба обнаруживает всвоем салоне разбитое зеркало.

— Что?! — вытаращил глаза Федулов. — Что высказали?

— То, что вы слышали. Тамара Николаевна Виноградовапришла утром в свой салон, открыла дверь и обнаружила, что висящее на стенезеркало разбито. Она не стала поднимать шум, тихонько поинтересовалась ууборщицы, не она ли разбила. Оказалось, что не она.

— Черт, я ничего об этом не знал, — сердитопроговорил Дмитрий. — Почему она не обратилась в милицию?

— Ну вы сами себя послушайте, Дима! —расхохоталась Настя. — Как бы вы отреагировали, если бы к вам сталиобращаться по поводу разбитых зеркал? Вы же сразу всех посылаете, вам ли незнать.

— Тоже верно, — удрученно пробормотал он. —Но здесь ведь особый случай, здесь маньяк, и каждое свидетельство…

— Дима, вы поймите, о том, что вы искренне хотите найтиманьяка, знаете только вы один. Для всех остальных вы, оперативники, да и всямилиция в целом — взяточники и бездельники, которые ненавидят народ за то, чтонарод мешает им отдыхать. Мы не будем сейчас обсуждать, кто виноват в том, чтолюди так думают, но они думают именно так, и это факт, с которым нам придетсясчитаться. Вернемся к нашим баранам, потому что дальше тоже кое-чтопроисходило.

— Что еще?

В голосе Федулова зазвучало настоящее отчаяние. Ну еще бы,улики и факты проходят мимо него, а он ничего не знает. Обидно, понимаешь.

— В декабре, почти перед самым Новым годом, ктоторазбросал в холле главного дома усадьбы клочья волос. Вернее, обрезки,украденные все в той же парикмахерской у все той же Тамары НиколаевныВиноградовой. Вспомните легенду, там фигурируют вырванные волосы.

— Елки зеленые! Да что ж это такое-то, а? Почему яничего об этом не знаю? Теперь совершенно ясно, что маньяка надо искать именнов клубе или вокруг него. Это что же получается, наш псих сначала совершил дваубийства, а потом начал додавливать ситуацию мелочами?

— Ну, примерно так, — кивнула Настя. — Хотяэто и нелогично, обычно начинают с мелочей и потом постепенно переходят к болеесерьезным вещам, но здесь мы не можем апеллировать к обычной логике, посколькуимеем дело с сумасшедшим. Он мог совершить два убийства и понять, что больше неможет, слишком тяжело. Или слишком опасно. Или вообще не нужно, двух труповвполне достаточно, чтобы потом по-тихому, по мелочи добиться своего. Обратитевнимание, оба этих мелких эпизода прямо или косвенно связаны с Тамарой Николаевной.

— А это что, важно? — не понял Федулов.

— Очень важно. Она — любовница Бегорского, владельцаклуба.

— Ну да, я помню, что-то такое мне говорили.

— А вы не обратили внимания, — поддела егоНастя. — Так вот, Бегорский очень привязан к Тамаре, он очень ее любит, иесли она уедет из Томилина, он тоже здесь не останется, он закроет клуб ибольше сюда не вернется. Так что злоумышленнику есть прямой смысл творить своибезобразия поближе к Тамаре, чтобы у нее нервы не выдержали. А теперь скажитемне, годится Константин Еремеев на роль такого злоумышленника?

Настя специально не стала ничего рассказывать Федулову отаинственной встрече у гаража. Пусть подумает и даст ответ на основании того,что она рассказала, потому что ее рассказ построен исключительно на домыслах, авчерашняя встреча с супругами Путилиными — это уже факт, который невозможнооспорить.

— Да кто его знает, — медленно произнесДмитрий. — Может, и годится. Если бы он показался мне сумасшедшим, я быеще тогда, год назад, обратил на него внимание. А раз не обратил, значит,ничего такого мне не показалось. Может, вы ошибаетесь?

— Наверняка, — вздохнула Настя. — Навернякаошибаюсь. Но проверить надо. Впрочем, надо проверять все, Дима. Меня начальникмного лет учил, что очень опасно увлекаться одной версией и не проверятьостальные. Я, собственно, к чему все это рассказала вам: мне нужна АллаИвановна Ярцева.

— Ярцева? — Майор наморщил лоб, вспоминая. —Кто это?

— Врач-психотерапевт, она консультировала в клубе двараза в неделю, несколько месяцев назад переехала с мужем в областной центр.Дима, что с вами? Вы же сегодня утром первым делом сообщили мне сведения оЯрцеве, а теперь спрашиваете, кто это?

— Так это его жена, что ли? — догадался Федулов. —Черт, а я сразу и не связал одно с другим. Илюха мне сказал, что выинтересовались каким-то Романом Ярцевым в связи с Аидой Борисовной, и попросилпередать… Да я и не вникал, он попросил — я передал.