– Я до сих пор жду оформленной сделки от вашего поверенного. Хотя вы, как выяснилось, связаны обязательствами.

– Я не считаю себя связанной с лордом Эграном! – Делия воинственно вскинула голову и посмотрела на меня. Ее глаза потемнели до цвета штормового неба. – Да и он не торопится заявлять на меня права! Мы ни разу не встречались.

– Вас это задевает?

Задал вопрос и поразился всплеску обиды, охватившей змейку. Еще как задевало.

– Такое пренебрежение унизительно. Ведь если я сейчас так мало его волную, то что будет после свадьбы?

– Ваш змей окончательно потеряет голову и не отпустит ни на мгновение.

Осознал, что именно сказал, и мысленно выругался. Отлично! Начинаю говорить о самом себе в третьем лице.

* * *

Ахен Рассекающий тьму слыл женоненавистником. Этот пожиратель считал, что место женщины в койке или, на крайняк, на кухне. Когда я вызвал его для помощи юной пожирательнице, то думал в первую очередь о малышке. Ахен решил бы вопрос энергетического питания и смог защитить Анабель, если бы она привлекла внимание охотников за Тьмой. Ночные фурии могли заинтересоваться пожирательницей, оставшейся без защиты клана, и пронюхать, что она уже нарушала закон. Это дало бы им право устроить на нее охоту. Теперь же охотники несколько раз подумают, прежде чем обнажить черные клинки рядом с Анабель.

А вот госпожа Урл себе ни в чем не отказывала.

– Свалили в Бездну с моей кухни! Чтобы и ноги вашей здесь не было! Я не позволю вам здесь готовить!

– И где вы мне прикажете печь пирог?

– Нигде!

Готовящий Ахен? Что-то новенькое. Из разряда невероятного. Вот разделать, отделать и нашинковать противника он мог запросто.

– Предлагаете мне помереть с голоду? – Что-то громко стукнуло и бряцнуло о стол. – Или набить живот непропеченным тестом?

– Это мои-то пирожки непропеченные? Да вы просто… слепой!

– Зато у меня обоняние отличное. И слух, – невозмутимо ответил пожиратель.

Ахен давал понять, что в курсе нашего прибытия. Впрочем, невольные свидетели домашнего скандала его ничуть не смущали.

– Сходите в трактир, закажите еду на дом! – Госпожа Урл не желала мириться с конкурентом.

– Зачем? Все необходимое у меня есть тут.

Сдавленный женский крик, звук чего-то, упавшего на пол… Торопливые шаги, громкий хлопок дверью – госпожа Урл бесславно бежала с поля боя.

– Никого нет дома? – Слух змейки не настолько безупречен.

– Есть, нужно немного подождать. – Я уже различил легкую поступь Анабель.

Не прошло и трех секунд, как золотистая головка высунулась в приоткрытую дверь.

– Делия! – Убедившись, что чутье не обмануло, девочка сбежала по крыльцу и буквально повисла на целительнице.

– Юная леди, надеюсь, сегодня ваши прикосновения не таят в себе сюрпризы.

После моих слов Анабель отпустила Делию, повернулась ко мне и чинно произнесла:

– Господин Ахен считает, что я в порядке.

Дождавшись моего кивка, пожирательница повернулась к Делии. Ей столько всего хотелось рассказать! Парочка скрылась в доме, я же замер, вслушиваясь в улицу. Уже с минуту я улавливал чей-то интерес. Объект находился слишком далеко, чтобы я мог углубиться в его эмоции, но я чувствовал – интерес не случаен.

За домом наблюдали. Надо предупредить Ахена.

Делия Мейбус

Почтовая сова принесла мне записку от Тиуша, когда мы находились в гостях у госпожи Урл. И это было самое странное чаепитие в моей жизни! Вкуснейший яблочный пирог приготовил тот, кто за свою жизнь отнял множество жизней и получил от этого несказанное удовольствие.

Шлейф чужих смертей всегда тянется за тем, кому приходилось убивать. Имелся он и у лорда Тортона. Но лишь при взгляде на господина Ахена меня бросало в дрожь. Или дело было в огромном изогнутом ноже, которым он покромсал на наших глазах свежеиспеченный десерт? И да, это тоже доставило ему огромное удовольствие. Особенно его забавляла реакция госпожи Урл, сверлящей его злым взглядом. Чтобы приготовить пирог, пожиратель выгнал ее из кухни. И теперь женщина сокрушалась, отмечая, насколько сильно он нарушил привычный порядок вещей: перевесил полку с посудой, заменил чай в заварнике, выбросил старое полотенце…

– Лорд Тортон, не могли бы вы попросить господина Ахена вести себя… скромнее?

– Нет. Не вижу смысла тратить время на бесполезный труд. – Губы василиска дрогнули, словно он хотел усмехнуться, но в последний момент передумал.

– Но он же специально выводит из себя мать Анабель!

– Всего лишь старается соответствовать ее представлению о беспардонных наемниках.

– А вы предупредили его?.. Мне бы не хотелось… – Я замолчала, стараясь подобрать слова.

Подробностей я не знала, но догадывалась, что с отцом Анабель у госпожи Урл были проблемы. Когда я заговорила об этом с лордом Тортоном, он лишь скупо подтвердил мою правоту.

– Да, Ахен в курсе прошлого госпожи Урл и отнесется со всем уважением к ее личному пространству.

– Но не перестанет ее бесить, – буркнула я.

На этот раз василиск все же расплылся в широченной улыбке.

– Одно другому не мешает.

К конторе Тиуша Волошского мы подъехали очень быстро и наткнулись на запертую дверь и сообщение, что хозяин отошел буквально на десять минут.

– Ничего страшного. Подождем! – объявила я.

– Разве вам не нужно готовиться к завтрашнему экзамену?

– Я уже готова. Не думаю, что у меня возникнут проблемы.

Этот вечер я собиралась посвятить подготовке к встрече с женихом. Лорд Эгран обещал приехать на днях, а мне его и испугать нечем! Непорядок!

Предчувствие грандиознейшей пакости приятно щекотало нервы. Я улыбнулась своим мыслям и уловила внимательный взгляд лорда Тортона.

– Вы хотите участвовать в испытаниях светлого источника?

– Конечно! Я, как и все учащиеся академии, хочу помочь хранителю.

– А если Хранэль попросит вас сделать нечто, идущее вразрез с вашими убеждениями? Или потребует невыполнимого?

– Светлый хранитель не может пойти против своей природы. – Я замолчала, потому что губы Тортона сложились в скептической усмешке. – Вы недолюбливаете светлых?

– Я просто хорошо их знаю. И мне интересно: если хранитель пожелает, чтобы вы раздобыли какую-нибудь редкость…

– Если он попросит слезу василиска, уверена, вы сделаете для меня скидку, – попыталась отшутиться я, однако лицо василиска осталось бесстрастным.

– Вы уже отдали мне четыре из десяти поцелуев, но считаете цену непомерно высокой?