Не принимать Касиуса Самборского в расчет – глупо. Это аксиома для каждой лабораторной крысы в бетонных лабиринтах Технопарка. Уборщицы и академики трепещут при появлении тучного пузана, ветерана войны на Марсе, настоящего «песочного котика».

Да-да, Самборский из тех парней, которые выжигали целые деревни вместе с жителями, он играючи отрежет ребенку голову и штыком выковыряет мозги. Не зря его затылок украшает татуировка «Никто, кроме нас!» – в память о ВДВ, породивших спецназ ВКС[55].

Толстые пальцы вырубают коннектор. Сегодня Самборский вне зоны связи. Ему нехорошо.

Он плюхнулся в эргономичное кресло и подкатил к столу. Кресло может развалиться в любой момент: массивные бедра с трудом протиснулись между подлокотниками. Вот что ему нужно сейчас – стакан и литровая бутыль, за прозрачным стеклом которой гадюка утонула в корейском самогоне. Два по двести подряд, залпом, не выдыхая, – и все равно не отпустило. Чертов коннектор! Не напрягаясь, Касиус мог раздавить его мизинцем.

Парень, а ведь ты на работе, и сейчас точно не время для соплей! Скривившись, Самборский включил связь. Это значит, что он вновь на рабочем месте и готов обсуждать насущные вопросы с подчиненными и начальством.

Готов?

Да!

Коннектор тут же завибрировал. Касиус рефлекторно потянулся за пистолетом, ладонь коснулась «тацу». Нервы! Но как расслабиться, если коннектор жужжит, доводя ветерана Марса до бешенства. Это судьба. Фатум. Рок. С этим нельзя бороться, можно только смириться. Палец ткнул сенсор приема – и вновь слова побежали по хрупкому мосту между реальностями.

Голос, мужской, обеспокоенный, почти такой же нервный, как у Самборского:

– Касси, дружище, я ж тебя просил, умолял тебя!

– Да пошел ты! Ты сам придумал эти танцы, Отшельник. И вообще, доклад о твоих художествах уже в секретариате Министерства обороны! Уяснил?!

Тишина в ответ. Ни звука.

И всхлип:

– Мы ж сколько лет, а ты… Сука ты, Касси, тварь последняя. Из-за Катрин, да? До сих пор мне не простил ту ночь, да?!

Та ночь… Катрин… Если бы она не заставила Самборского поклясться, что он никогда не тронет ее любовничка, то…

– Ты попросил, Отшельник, я сделал. А тут сбой в системе. Техника, сам понимаешь. Виновных накажут, статиста найдут. Кстати, ты не в курсе, почему он пропал из виду? Где у него подшиты маяки?

– Да как у всех, в пальцах правой руки. Два маяка. Ну, дублирование, как обычно. Да у парня всего два пальца на руке и было…

Самборский уже собрался было отключиться, когда Отшельник выдавил из своего поганого горла следующее:

– А как там наш босс? Как его здоровье?

Если бы вопрос был задан вчера, «дружище Касси» решил бы, что это ничего не значит, но сегодня, в связи с тем, что случилось… Самборский убрал мизинец от сенсора отключения связи:

– Отлично. А что?

– А то, дружище Касси, что ты вляпался. Вместе с боссом, если он до сих пор у руля. Ведь он был в моем секторе и сделал выем статиста. Девицу одну увел. А за такие художества медальками не награждают. Подробный отчет об этом я сейчас отправлю в Министерство обороны. И не в секретариат, а лично министру. Мне одному за всех отдуваться без интереса…

Самборский тут же оборвал разговор. Секунд десять ему понадобилось, чтобы стереть из базы данных Технопарка всю инфу о наблюдателе с кодовым именем «Отшельник». Нет и не было в реальности такого человека. Теперь заблокировать все устройства, принадлежащие Отшельнику, и надеяться, что тот не успел связаться с министром… Всё, Отшельник никогда не вернется в реальность, гнить ему среди минных полей.

А вот не надо шантажировать начальника службы безопасности.

* * *

Отшельник звонил. Как всегда, был мил и обаятелен. Одним словом, Отшельник. Не изменился ни капельки. Ну, постарел, конечно. А кто помолодел? И конспирация еще: борода, одной ноги нет – для «легенды» самое то.

Это сейчас он Отшельник, а когда-то его звали Димой. Дима, Димочка, сладенький, как карамелька на палочке. Вот именно, что на палочке. То самое на палочке.

Короче, позвонил. Жаль, по делу, а не для потрепаться и назначить свидание под луной. Нет, Димочке не нужна романтика. А ведь еще совсем недавно, всего-то двадцать лет назад: шампанское в бокале и знаменитый марсианский коктейль «Мирный космос» – на брудершафт, жаркие губы, пальцы в кружевных трусиках, удары сердца, учащенное дыхание…

Позабыл Дима прошлое давным-давно. Ну было у них, и что? Мало ли с кем да как, один раз не считается. А вот у Катрин память куда лучше.

– Катрин, ты как вообще?

– Отлично, здорова, не жалуюсь. А ты?

– И я. Не жалуюсь. И хочу…

– Хочешь?!

– …попросить об одолжении.

Суть его проблемы заключалась в следующем: из подконтрольного ему сектора квазиреальности выдвинулся молодой, но крайне сообразительный воин, запрограммированный на определенный маршрут. Судя по сигналам маяка, мальчик все еще успешно покоряет просторы междутропья. Но вылазку эту с руководством Технопарка не согласовали.

– Это личное, Катрин. Очень не хватает парочки штришков для моего исследования, а тут парень сам напросился. В общем, соблазн был велик. Эксперимент: как далеко юноша удалится от родного дома.

– А я при чем? Димочка, я-то чем могу помочь?

– Катрин, я тебя прошу. Ну организуй ты ему случайную встречу на своей территории, проведи через радиоактивные пустоши, мимо людоедов, тигров, саблезубых бобров и что там еще есть. А потом отпусти на волю, а? Малец не буйный, сообразительный. Жалко его. Пусть поживет подольше. Эксперимент опять же. Кстати, твой благоверный обещал помочь: его личное «око бога» теперь следит за мальчишкой. Так что можешь махнуть ручкой Касси.

Не дожидаясь ее согласия, Димочка выслал координаты, психофизические характеристики особи и код маяка. Объект «Старый Сокол». Есть в этом имени что-то эдакое, не правда ли?

– Катрин, не подведи товарища. Я на тебя надеюсь!

Так и сказал: «Не подведи товарища».

– Не подведу, – пообещала Катрин.

И конечно же сделала все по-своему.

Найти мальчишку не составило труда: «Ну чё таращишься, как кобель на сучку?! Лицом не щелкай, запрыгивай! Я таких молоденьких из чистого удовольствия катать готова. Давай, не зевай!..»

Арбитр обязан присутствовать на каждой игре. Ведь он – хозяин бумаг и мастер документов. Он владеет положением о турнире и судейским рапортом. У арбитра есть сорок листов констатации летального исхода и лист для записей резервного судьи, четыре эмблемы ФАВ и ссылка в «Избранном» на адрес штаб-квартиры УЕФА.