Евгения знала правду. Их семья изменилась, но эти перемены вряд ли были для нее к лучшему. Оставалось верить в то, что появление в их доме солнечной девочки Маши вернет им утраченную гармонию, успокоит страсти и заставит часы в их доме зашагать в ногу со временем…

Когда она вернулась домой, было уже около восьми часов, и Евгения беспокоилась, что скажет по этому поводу супруг. Но оказалось, что она волновалась зря. Сидя в гостиной на ковре перед телевизором, Александр, Машенька и Василиса играли в «Монополию» и, кажется, не сразу заметили, как она вошла. Они ползали на коленях, смеялись. В общем, в доме царила особая атмосфера, которая бывает разве что накануне Нового года.

Василиса визжала и висла на Машеньке с бесцеремонностью маленького ребенка. Но та не противилась. Казалось, что такое обращение не вызывает у нее усталости или раздражения. Евгения улыбнулась, вспомнив, скольких детей пришлось воспитывать бедной девочке. Александр вел себя тоже как мальчишка. Он даже позволил себе появиться в присутствии гостьи не в рубашке и галстуке, что было для него вполне естественно, а в удобных спортивных брюках и футболке без рукавов, которая выгодно обрисовывала его развитые бицепсы.

– Ну, как провели время? – спросила их Евгения. – Я вижу, что вы без меня не скучали.

– Что ты, дорогая! – отозвался Александр и даже подошел поцеловать жену в щеку, что за ним не замечалось уже давно. – Эти девчонки оставили меня в дураках. Не хочешь помочь мне отыграться?

– Давай, мама! – предложила ей Василиса, подбегая и утыкаясь ей носом в колени. Но Евгения только отрицательно покачала головой:

– Ты же знаешь, милая, мама не играет в детские игры.

– Вы устали, Евгения Федоровна, – поднялась с колен Машенька. Она выглядела виноватой. – Хотите, я разогрею вам ужин или уложу Василису спать?

– Вряд ли тебе это удастся, – усмехнулась Женька. – Я имею в виду, конечно, не ужин, а Василису. Уложить ее спать так же трудно, как упросить маленькую шаловливую обезьянку зайти в клетку.

В подтверждение слов матери Василиса тут же начала хныкать и топать ногами. Плутовка знала, что ей все сходит с рук, и чаще всего родители, утомленные ее капризами, позволяли девочке оставаться с ними столько, сколько она пожелает. Уже после того, как она засыпала, свернувшись калачиком на ковре, Александр уносил ее в детскую и включал ночник.

– Ты не любишь спать? – удивленно спросила Машенька, глядя на Василису.

– Не люблю! Не люблю! – кричала несносная девчонка, размазывая по щекам слезы. – Не пойду к себе в комнату! Не пойду! Я хочу играть!

– Но тогда ты не услышишь сказку про голубую барабульку и усатого сома, – сказала Машенька. – А это, между прочим, очень интересная сказка.

– Страшная? – подозрительно спросила Васька.

– Ну, если только самую малость, – ответила Машенька. – Но я должна тебе сказать, что усатый сом не выносит света. Поэтому я не могу тебе рассказывать о нем здесь, где нам слепит глаза люстра.

– А твой сом не боится ночника?

– Почему бы нам не проверить это?

Девочка постояла, подумала, глядя на отца и мать, но потом все-таки решила, что играть дальше они все равно не будут, и взяла гостью за руку. Когда они удалились вверх по лестнице, Александр восхищенно прошептал:

– Твоя девочка – просто чудо! Ты видела, как легко она уговорила Ваську? Даже Нурие такое не под силу.

Обычно Василиса заключала сделки со старой няней, и Нурия так же легко поддавалась на все ее уловки, как и родители девочки. Надо отметить, что Василиса не была избалованным ребенком, но она прекрасно сознавала, что все ее просто боготворят.

– Она освободила нам бездну времени, милый, – прошептала Евгения. – Как мы потратим его?

Она прильнула к податливому телу мужа, чувствуя его напряжение. Они не занимались любовью с того самого дня, когда Евгения попала в аварию. Тогда она была слишком напугана, а он раздражен. Потом они выясняли отношения, дулись друг на друга, ссорились и били посуду, зато теперь, когда в их семье наступило затишье, они наконец ощутили потребность в близости.

Александр потушил свет в гостиной. Евгения прошла за ним в спальню, ступая тихонько, на цыпочках. Они прошли мимо детской, где Машенька, включив ночник, рассказывала девочке обещанную сказку.

Закрыв дверь спальни на защелку, они быстро скинули с себя одежду и легли на кровать. Алекс обвил тело жены своими сильными руками, и она позабыла обо всем на свете, даже о своем уголовном деле. Ей не было разницы, что где-то совсем рядом, через две комнаты, находится девушка, которую она едва не угробила по глупой случайности. Евгения думала сейчас только о своем муже, и в голове ее отблеском молнии пронеслась мысль о том, что теперь у них все будет хорошо…

Уже позже, когда жена погрузилась в сон, Александр пошел в ванную комнату. Он отворил дверь, как обычно, но оторопел, застав там Марию. Она была в тоненькой ночнушке, через которую просвечивало ее великолепное тело. Хозяин ойкнул и вылетел стремглав в коридор, чувствуя себя при этом полным дураком. Не хватало еще, чтобы их гостья решила, что он за ней подсматривает! Это было бы слишком пошло, как в плохой мелодраме. И Алекс решил, что будет лучше, если он перед ней извинится.

Он дождался, когда она войдет в свою комнату, и постучал костяшками пальцев в дверь. Потом он церемонно попросил разрешения войти. Мария ответила согласием. Он постоял еще минуту, стараясь унять бешеное биение сердца и заодно предоставить девушке возможность накинуть что-нибудь на себя. Однако, когда он зашел в комнату, Мария осталась в том, в чем была. В одной ночнушке на тоненьких бретельках.

– Прошу прощения, – пробормотал он, отступая назад.

– Ничего страшного, Александр, – засмеялась она. – Заходите, я же вас не покусаю! Вероятно, в этот час вас привело ко мне неотложное дело?

Он нерешительно мялся у порога, не зная, как поступить. Вероятнее всего, ему следовало вернуться к жене, но у него не хватало духа так просто развернуться и уйти. Он не сводил глаз с Маши. Ее длинные стройные ноги, которые он видел в первый раз без брюк, казались ему воплощением изящества. В вырезе ночной рубашки отчетливо виднелась ложбинка между грудями, и Алекс почувствовал привычное волнение, хотя не прошло и часа после того, как он удовлетворил свою страсть с женой.

– Вы так и будете стоять? – рассмеялась девушка. Она смотрела на него пляшущими от радости глазами, а он вел себя как кретин.

С трудом, заставив себя отделиться от пола, он прошел несколько шагов и рухнул в поставленное в углу кресло.

– Машенька, должно быть, я выгляжу сейчас глупо, – начал он. – Но я не хочу, чтобы у вас сложилось впечатление, что я вас преследую. Мне на самом деле очень нравится, что вы появились в нашем доме, и я хочу вам сказать, что приложу все свои силы, чтобы пребывание здесь было для вас приятным.

В этот момент он не думал о примирении сторон и об уголовном деле, которое завели в отношении его жены. Все расчеты разом вылетели из его головы, оставив его совершенно голым и беззащитным перед чарами этой девушки. Он прекрасно сознавал, что он стар для нее, но она была такой молодой и красивой, что сдержаться и оставить ее без внимания было выше его сил. Он не собирался изменять Евгении, но какая-то неведомая сила удерживала его в этой комнате и не позволяла вернуться в спальню к жене.