— Я знаю, как мы пройдем, — внезапно для Адама сообщила Кориалис, доставая из рюкзака один из ошейников. — Наденешь его и кое-какие вещи из сумки.

Походный рюкзак, наполовину заполненный деньгами, был у искательницы с собой. Как и куча самых разных тряпок в нем. Однако Адам не раскрывал перед ней всех своих карт, и о возможности немного сменить облик Кори до сих пор знала. Сам Адам считал, что это неведение — к лучшему, а искательница и не допытывалась — очарование продолжало накрепко привязывать девушку к дьяволу.

— А дальше что? — спросил он, наклоняя голову к своей спутнице.

Щелкнул, смыкаясь, кожаный ремешок, и дьявол сразу же недовольно скривился. Ничего, это последний раз, когда ему приходится унижаться. Больше он подобного не потерпит никогда.

— Что бы там ни происходило, говорить буду только я, — серьезным тоном поведала Кори. — Как серебряный искатель, я могу потребовать от коменданта сохранения строжайшей тайны. Но это сработает только один раз. Помни, что ошейник тебя подчинил, и любой мой приказ ты должен выполнить сразу же и без сомнений, каким бы диким он ни казался.

Адам хмыкнул.

— Нас обязательно попробуют проверить, — пояснила Кори. — И я не знаю, чего может потребовать от нас комендант.

Дьявол кивнул и полез в рюкзак, чтобы переодеться в более подобающий вид. При виде нового серебряного жетона, он вопросительно посмотрел на девушку, и та пожала плечами.

— Для страховки наденешь и его, это поможет с вопросами от простых солдат. Но если что — ты дьявол-полукровка. Этого простым армейским хватит, а с комендантом буду говорить я.

Однако в мешке, который тащил всю дорогу именно дьявол, как самый сильный и выносливый в их паре, нашелся не какой-нибудь плащ и обмотки, а настоящие доспехи, пусть и всерьез обшитые кожей так, что не сразу заметишь бронированной подкладки.

— Ты смогла меня удивить, — признался он переодеваясь.

— Я запасливая, — улыбнулась Кори.

Дождавшись, когда Адам переоденется, она сама повесила ему на шею серебряный жетон и, поправив воротник куртки, чтобы скрыть ошейник от посторонних глаз, первой вышла из леса навстречу степи.

Торговая зона территории беров. Дьявол Дим.

Со стороны могло бы показаться, что прошло не так уж и много времени, однако я себе места не находил, дожидаясь, когда лорд беров соизволит прийти, чтобы забрать статуэтку. С учетом того, что тренировать ядро на вражеской территории, где за нами наверняка наблюдают, еще и нельзя, заняться было нечем. В любой момент все могло пойти через задницу, и я бы оказался в проигрышной ситуации. Расчет был очень тонок, и потому успех представлялся чем-то недосягаемым, как оазис в пустыне. И с каждой минутой ожидания я буквально чувствовал, как меня все больше охватывает паника.

Лишь в момент, когда мне отчаянно захотелось вопить от страха и бежать прочь, на ходу теряя штаны, ощутил то, о чем уже, казалось, пора бы и думать забыть.

— Ра-а-айс, — выдохнул я сквозь зубы, сжимая кулаки.

Я-то думал, пацан давно стерт, а хрен там. Затаился, герой, доверив мне все функции. Сидит себе внутри тела, наблюдает и ждет, когда же я ему весь мир на блюдечке принесу. Паскуда мелкая, доберусь до тебя еще.

Вновь, как и раньше, его мысли и чувства вклинились в мое сознание. Я почувствовал, что носитель откровенно перепуган, и это именно он предлагает свалить скорее, пока беры не обнаружили подставу. Страх Райса был настолько силен, что он неосознанно передавал его мне в полном объеме, путая мысли и заставляя разрываться от эмоций.

Пришлось напрячь память и вывалить на него книги, прочитанные на Земле, додавить фильмами, где персонажи обманывали других ради собственной выгоды. Страх постепенно уступал место удивлению и интересу.

— Так и быть, как появится возможность, свожу тебя на Землю, — шепотом пообещал я, когда трепет Райса сменился задумчивой тишиной.

— Что за Земля? — тут же спросила Ада, вскидывая голову.

К счастью, в отличие от меня, дьяволица догадалась воспользоваться телепатией. Я же, как дурак, говорил вслух, совсем забыв о звериной чуткости уроженцев Колыбели. Штирлиц был близок к провалу, как говорится.

Вместо ответа я махнул спутнице рукой, а сам направил ей вид дверей, уводящих в иные миры. Ада прикрыла глаза, переваривая картинки, я же отвинтил у фляги крышку и сделал мощный глоток. Вспомнилось вино за столом Рьерта, вот где вкус.

Наконец, кусты раздвинулись. Я не успел повернуть голову, а в меня уже полетело копье. Единственное, что меня спасло — попытка встать навстречу берам. Наконечник выдрал клок шерсти с безрукавки, от мощи броска меня развернуло на месте, и я позорно споткнулся об бревно, на котором сидел.

Воздух вспороли свистящие в полете копья. Надо мной зарычала Ада, бросаясь навстречу врагам. Она выиграла пару мгновений, и на ноги встал уже не человек, а дьявол с шестопером в одной руке и фаерболлом в другой.

Их было много, и они с легкостью взяли полянку в кольцо. Выброшенные копья в лапах сменились мощными дубинами. У каждого по деревянному щиту, перевязанному длинными лозами. Но одного беры все же не учли.

Подняв левую руку с огнешаром, я живо представил, как сфера растекается тонким слоем, создавая пылающую преграду. Перед глазами мелькнуло пламя, и я толкнул эту стену на врагов.

Ядро бешено забилось, вторя разогнавшемуся сердцу. Удар хилой стены огня обошелся мне дорого — почти полностью опустели накопленные запасы маны. Однако фаер-шоу беры все же оценить смогли.

Звериные инстинкты заставили воинов броситься назад, кто-то запнулся, сверху тут же упали те, кто стоял ко мне ближе. В воздухе разлилась вонь паленой шерсти. У кого-то загорелась лапа, громкий вой боли смешался с шумом падающих беров и трещащих веток. В мгновение ока звери в грозных воинах взяли верх, и передовой отряд рванулся в спасительную чащу.

Ада успела запрыгнуть на загривок последнего, вцепившись руками в ремни на торсе. Сверкнул наконечник хвоста, и бер повалился наземь, зажимая лапой вскрытую глотку.

Глядя на захлебывающегося собственной кровью бера, дьяволица с силой пнула его в плечо, опрокидывая на спину, и добила точным ударом хвоста. Наконечник вошел в глазницу, и раненый, раскинув лапы, затих.

Я повернулся в сторону чащи, куда сбежали вояки, и думал, как скоро их отпустит ужас. Подойдя ко мне, Ада уже очистила наконечник, и выбросила грязный обрывок ткани.

— Такого нам не простят, — заявила она, внимательно вглядываясь в темноту бурелома.

— Я этого не предвидел, — признался, не переставая обдумывать ситуацию. — Контракт неправильно составлен.

Ада удивленно вскинула бровь. По лицу дьяволицы скользнул намек на улыбку.

— И это все, что тебя беспокоит, Дим?! — нервно воскликнула она. — Мы только что вступили в войну…