— Все будет хорошо, — прошептал он нежно. — Вы еще увидитесь, поженитесь, детишек нарожаете.

Резко выдернув ладонь, я откинулась на стуле и скрестила руки на груди.

— Только не говори, что не навел справок о Кирилле.

— Конечно, навел, — пожал плечами Конфетин.

— Тогда зачем издеваться? — Мои глаза сузились от злости. — Знаешь же, что этот сценарий невозможен.

— Все возможно. — Георгий, ничуть не смущаясь, разговаривал с набитым ртом. — В конце концов, тесть твоего возлюбленного не вечен. Акелла вот-вот промахнется, отправится на заслуженный отдых, потеряет влияние, и будет Кирилл свободен, как вольный ветер.

— А мне-то что с того?

— Не знаю. — Потянувшись, Конфетин взял лежащее возле меня полотенце и, промокнув им рот, тоже откинулся на стуле. — Судя по всему, любовь в твоей душе угасла не совсем? Почему-то же ты призвала на помощь именно Севастьянова.

— Да никого я не призывала. — Стул громко скрипнул, протестуя против резких движений. — Он сам пришел, — пояснила я, горько усмехнувшись. — Мне просто нужно было как-то сообщить Вовкиному отцу место встречи, вот и… А впрочем, — проведя усталой рукой по длинным, спутанным волосам, я бессильно ее уронила, — не важно. Я же к тебе в душу не лезу, вот и ты не суйся.

— А ты попробуй, — Конфетин проявил неожиданную щедрость, — кто мешает?

— Зачем? — Мое удивление было искренним.

— Ну не знаю. — Теперь смутился мой собеседник. — Просто так. Нужно же о чем-то беседовать.

— А-а-а. — Разговор казался мне каким-то странным. — Знаешь… — Отойдя к раковине, я принялась мыть холодной водой освободившуюся посуду — как подключить бойлер, разобраться оказалось недосуг. — Не знаю, как ты, а я так вымоталась за этот день, что готова провалиться в сон на добрые сутки. Да и тебе явно нужен отдых. Давай разговоры на потом оставим?

Конфетин пожал плечами и, ничего не ответив, заковылял в сторону гостиной — о том, чтобы подняться на второй этаж в его состоянии, и речи не шло.

— Подвинься, — буркнула я, являясь следом после того, как навела порядок на кухне.

— Мы что, вместе спать будем? — В голосе компаньона слышалась насмешка.

— Нет, раздельно! Чтобы если что, нас, как цыплят, поодиночке переловили. Внизу нет другой постели, наверх ты не взберешься. Так что нам остается делить одно ложе на двоих. Надеюсь, для тебя это не проблема?

— Ну если только не станешь приставать… — веселился Георгий.

— Обещаю держать себя в руках. — Я усмехнулась и принялась размещать свое усталое тело на крохотном свободном пятачке огромного дивана.

* * *

— Давно встала? — прервал Конфетин мое уединенное кофепитие.

— Не очень. — Я отрицательно помотала косматой головой, решив утаить от парня, что этой ночью практически не спала. Да и как уснуть под какофонию издаваемых им звуков — то храп, то стон, то скрежет зубами.

Словно догадавшись, о чем я думаю, мужчина поинтересовался:

— Не дал я тебе отдохнуть, да?

В его голосе было столько раскаяния, что произнести правду я не решилась.

— Нет, что ты! Все в порядке. Только коснулась подушки, как меня тут же вырубило. Не бери в голову!

Отразив пристальный взгляд кристально честным своим, добавила:

— Кофе будешь?

— Не откажусь, — кивнул Георгий.

— Только он растворимый и, если честно, гадость страшная, но за неимением лучшего… Ты как себя чувствуешь вообще? — поинтересовалась я без всякого перехода.

— Жить буду, — усмехнулся мужчина.

— Сейчас позавтракаем, сменю повязку. — Я направилась к шкафчику с посудой.

— А ты похудела.

Брошенный через плечо взгляд поведал мне, что Конфетин заинтересованно меня рассматривает.

— Это комплимент? — Я попыталась скрыть смущение за насмешкой.

— Констатация факта. — Мужчина пожал плечами.

— Ясно. — Мне не хотелось развивать тему. Тем более что я никогда не относилась к женщинам, которым беседы об их персоне доставляют удовольствие.

Вот и сейчас предпочла быстро перевести разговор в другое русло, избегая пристального, явно оценивающего конфетинского взгляда.

— У тебя брови почти отросли, — произнесла я первое, что пришло в голову, ставя перед мужчиной пузатую керамическую кружку, украшенную надписью I love Russia. Насыпав туда огромную столовую ложку черного порошка, плеснула горячей воды из чайника. Та смешалась с кофе, образовав жидкую пену на поверхности. — Сахар нужен? — Моя рука на мгновение застыла, чтобы в следующую секунду опустить ложку со сладкими белыми кристаллами в кружку. — Хватит или еще?

— Еще. — Конфетин потянулся, забирая у меня из рук столовый прибор. — Спасибо за заботу, но я пока в состоянии сам себя обслужить.

Кивнув, я уселась на стул напротив и, согнув правую ногу в колене и подтянув ее к груди, обхватила колено двумя руками.

— И что теперь? — решилась я задать давно терзающий меня вопрос.

— Хотелось бы мне знать. — Губы мужчины скривились в горькой усмешке. — Поживем какое-то время здесь, пока я что-нибудь не придумаю. Разве плохо?

— Отлично! Чего уж там! Дом уютный. Всегда мечтала в таком доме отдохнуть!

Георгий сделал вид, будто не распознал сарказм в моем голосе.

— Вот и славно! — хлопнул он в ладоши и поморщился, поднимаясь.

— Болит? — Участливый возглас вырвался сам собой.

— Терпимо, — буркнул Конфетин и добавил, смягчаясь: — Но за заботу спасибо.

— Пойдем, я тебе перевяжу рану. Кофе только свой не забудь.

* * *

— Слушай, а ничего мы жилище выбрали, да?

— Могло быть и хуже, не спорю.

— Ой, да брось, — усмехнулся Конфетин. — Лично мне такие настоящие интерьеры куда больше новомодных нравятся. В них есть жизнь, есть история! Видела зарубки на дверной коробке? Включи воображение! Только представь, как хозяева этого дома задолго до того, как обстоятельства вынудили его продать, счастливо жили под одной крышей. Растили детей, строили планы на будущее. Как выбирали хотя бы даже этот диван, пружины которого теперь нещадно скрипят всякий раз, стоит только пошевелиться. Когда-то эти выцветшие гардины с едва заметным орнаментом были яркими и новыми, а на стенах еще не имелось подтеков. Да, тут немало трещин, но все они свидетельствуют о том, что дом живой. Понимаешь?

— Ого! — Я даже не попыталась скрыть насмешку во взгляде. — А ты романтик, да? Вот только непонятно, на каком основании ты решил, что прежние владельцы этого жилища были счастливы? Зарубки на двери поведали? Считаешь их достаточными для столь серьезных выводов?