Тира-ми задумалась. Она откинулась на спинку кресла и закусила губу. На миг я испугалась, что она не позволит мне участвовать, но потом девушка сказала:

– Тейлер, ты сможешь с этим что-нибудь сделать?

– Без проблем! – весело ответил парень.

– Он у нас спец по таким вещам, – пояснила Тира-ми. – Дай ему время до завтра, он сумеет обмануть твою Эми. Так, а я убегаю на физику. Если меня исключат, делу это не поможет.

Тира-ми подхватила вещи и исчезла. Даже кофе не допила.

– Она всегда… такая? – спросила я.

Тейлер кивнул:

– Она была влюблена в Джесса. Маскирует слабость. Это нормально, расслабься.

А еще Тира-ми, похоже, возомнила себя детективом. Интересно, мне это не принесет неприятностей? Если Грейстон узнает, что за его спиной я сую свой нос в чужие дела, да еще и намереваюсь провести Эми… Боюсь даже представить, что он сделает.

После обеда у меня занятий не было, и я вызвала флаер, чтобы отправиться домой. Голова начала болеть от вопросов и догадок. Я чувствовала, что будет очень и очень сложно. Почему, сама не знаю, просто было такое ощущение… будто вся эта история началась гораздо раньше. Когда? И как со всем этим связано мое зрение?

Грейстон

– Лорд Грейстон, я поражен. Под самым вашим носом погибают дети. Шесть человек… кто бы мог подумать! И это на Кларии – самой безопасной планете в секторе.

– Хватит. – Грейстон поморщился. – Ты меня поймал.

Император невесело усмехнулся. Впервые за долгие месяцы он связался с Грейстоном лично.

– Что ты думаешь по этому поводу? Фомальгаут?

Грейстон постарался не выдать удивления. Император знает об угрозах Фомальгаута? Значит ли это, что за ним ведется слежка?

– Что я думаю, не имеет значения. Несчастный случай – таково авторитетное заключение, а ты знаешь, кого я беру в эксперты. Плюс я послал разведку еще раз все проверить.

– Значит, несчастный случай… что ж, так тому и быть.

– Слишком много совпадений вокруг меня, чтобы поверить в случайность, – процедил Грейстон и в сердцах ударил кулаком по столу.

– Ну, дорогой друг, успокойся. Если это Фомальгаут, мы с ними разберемся. Найди доказательства. Если нужно, подтасуй. Дай мне повод, Грейстон, и я не оставлю от них и следа. Поверь, галактика вздохнет спокойно.

Поборов желание отключиться, Грейстон покачал головой:

– Нет, Фаран, мы достаточно уже сделали. Не собираюсь брать ответственность еще и за это.

– Ты слишком правильный. Ох уж мне эти муки совести… ладно, Грей, действуй, как считаешь нужным. Но если найдутся доказательства вины Фомальгаута в гибели шестерых детей, я не собираюсь изображать из себя добродетель. У них могут быть счеты со мной или с тобой, но не с детьми.

Грейстон кивнул. Он понимал, что если катастрофа действительно не случайна, то проблему нужно решать. А решить ее может только император. Он обычно решает проблемы радикально.

– Давай о приятном. Как наша звездная принцесса? Осваивается?

Грейстон бросил взгляд на боковой экран, который транслировал, как Зара сосредоточенно выполняет какое-то задание. Его успокаивал вид девушки, в домашней одежде расхаживающей по кабинету, который он ей выделил для учебы.

– С ней все будет нормально. Она молодец и, кажется, не слишком-то против жизни здесь. Правда, я жду ее отца, ибо он обещал меня прикончить.

– Хочу на нее взглянуть, – заулыбался император. – Вышли хотя бы фото. И помни: я всегда могу уничтожить твое заявление и сделать вид, что ничего подобного в глаза не видел.

– Да, я в курсе, – в который раз произнес Грейстон. – Ладно, если у тебя все, я пойду работать.

– Последуй дружескому совету, – хмыкнул император, – сбегай к леди Торрино и хоть на часок отвлекись. При взгляде на тебя у меня настроение портится.

Голопередача закончилась, экран погас, оставив после себя только мигающий огонек приемника.

– И как он до сих пор не развалил Империю?

Но мысль была интересная. Сходить к Заре, узнать, как дела в школе, может, украсть поцелуй, когда она замешкается.

– Эми, она давно занимается? – спросил он.

– Уже час, я как раз намеревалась сделать ей замечание. Подать что-нибудь в кабинет?

А компьютер становится понятливее. Уж не пора ли приглашать ученых, дабы они наблюдали за рождением настоящего Искусственного Интеллекта, осознавшего себя?

– Не надо, но проследи, чтобы нас не беспокоили.

Он стоял несколько минут в дверном проеме, наблюдая за девушкой. Зара постоянно облизывала губы, причем делала это так непринужденно и естественно, что сводила его с ума. А когда она губы не облизывала, они становились сухими, и Грейстону хотелось самостоятельно это исправить. Почему он так привязался к ней? Трин высказался однозначно: психология Грейстона такова, что он использует любые способы, чтобы защититься и отдалить конец. Вот он и вцепился в Зару, вообразив, что ради нее способен отказаться от всех планов. Грейстон старательно игнорировал такие рассуждения. Ему не хотелось думать, что чувства к Заре – это всего лишь способ остаться.

– Перерыв, – с улыбкой произнес он.

Зара вздрогнула и подняла глаза.

– Как школа?

Ему показалось или в ее взгляде промелькнула… вина?

– Технический курс интересный. Ксенология тоже. Ребята… расстроены из-за вчерашнего, так что дружеского веселья не получилось. А ты как?

– Работаю. Император просил твое фото.

От него не укрылось, что Зара чуть-чуть покраснела.

– Надеюсь, он в тебя не влюбится, иначе меня объявят вне закона и придется тебя похитить. Выпьешь со мной кофе?

Он говорил на английском, хоть Эргар и требовал общаться с Зарой на их языке, чтобы она быстрее привыкла. Когда с Зарой говорили на межсистемном, она напрягалась, вслушиваясь в слова и звуки, отыскивая в памяти перевод и составляя, словно по учебнику, свои фразы. А когда с ней говорили на английском, она расслаблялась.

Взгляд девушки блуждал по его лицу, словно касаясь его, по груди и рукам.

– Выпью. Есть что-нибудь о катастрофе?

– Звездочка, я не хочу об этом говорить, хорошо? Волноваться не о чем, просто сейчас все сложно. Звонит пресса, звонят разгневанные родители. Не мне, конечно, но я все равно не могу это игнорировать. Так что давай выпьем кофе и поговорим о чем-нибудь приятном. Например, о том, что у тебя через три месяца день рождения.

Он сел в кресло напротив и принялся ее рассматривать.

– Что ты хочешь в подарок?

Она задумалась. Смущение мешалось с удивлением. Грейстону нравилось за ней наблюдать. Сто процентов, она попросит что-то недорогое и пустячное. Ему доставит удовольствие подарить ей то, чего у нее никогда не было. Хотя, пожалуй, Зара придает большее значение памятным вещицам. Так, например, он знает, что она до сих пор хранит засушенную веточку сирени, что он подарил ей на корабле.