реального мира и были много длиннее как и привычных дней, так и местной ночи. Что не помешало наемнице провести львиную их часть за изучением барельефа у лагеря, ведь при попытке выйти за его пределы ее тут же останавливал Гэб, в последние часы начавший подозрительно тщательно следить за ней. Глядя в моменты опеки на Скеитрира, она быстро поняла, что демону явно что-то известно о поведении своего друга, но при попытках заговорить он с грацией фехтовальщика отводил вопрос в иное направление.

Со временем авантюристка чуть ли не начала порицать себя за пренебрежительное отношение к одержимости Гэбриэла руинами, ведь, по сравнению с нынешним бездельем, вчерашние похождения казались подарком богов.

Но, как только тусклые лучи светила начинали терять останки своей яркости, ситуация в разы усугублялась, ибо авантюрист не отпускал Алеанору от костра ни на шаг, не взирая на расширенный периметр.

В эту ночь Скеитриру не пришлось прилагать усилия к пробуждению, ведь его, на пару с наемницей, заставил подскочить внезапный взрыв. Коса и когти моментально заблестели в свету костра, но звонкий, словно эхо бомбы, смех Гэба поставил все на свои места. Уставшие наемники, не тратя лишние минуты, вернулись ко сну.

Наутро вновь обнаружив двоицу посреди изобилия провизии доставленного Халмондом, основой которого опять были несколько килограмм серого мяса, она поняла, что ее претензии к гуманности местной охоты были забыты сразу после высказывания. Однако, в отличии от вчерашнего, аккуратно нарезанного, данные куски были словно разорваны в клочья бомбой.

Единственным положительным моментом было лишь то, что Гэбриэл не пожелал удивить попутчицу новыми и более изощренными путями умерщвления местной фауны, а остановился на растрачивании взрывчатки, что, тем не менее, служила недурным сигналом к пробуждению Скеитрира и Алеаноры для смены дозора.

Дни тянулись, а локация сменилась только единожды, и то, когда жажда денег перекрыла все прочие чувства Гэба, понемногу начиная подбираться к поглощению здравого рассудка. Даже стол авантюристов стал серее, увы не в нужном смысле. Существа Руины осознали опасность гостей и вовсе перестали приближаться к бивакам, а потому в желудки попадали лишь мясо и овощи от Халмонда.

Воистину прекрасным стал момент, когда на двенадцатый день из открывшегося разлома вместо очередной торбы с подачками показалось лицо самого хозяина сего мира.

-На выход, – сказало оно и поспешно скрылось.

Сделав глубокий вдох, троица оперативно свернула стоянку и немедля рванула в мрачную трещину, ведущую наружу.

Глава 19. Скрываясь у всех на виду

Внезапно очутившись в абсолютной темноте, двоица тут же активировала линзы, а девушка поплелась по их следам. С Халмондом они поравнялись на вершине холма, поросшего молодыми деревьями. Тот пристально рассматривал внушительную конструкцию в полумиле от них. По лицу было ясно, что не все сбудется так же гладко, как планировалось. Заметив помимо огней самого аванпоста еще и небольшую цепочку малость в стороне, Гэбриэл приблизил картинку и обомлел сродни одноглазому. Ему хватило и пары встреч для вырезания в памяти символа вепря, окутанного солнечными лучами – герба семьи Каярнгриф.

-Мысли гребаного герцога схожи с оными нашего придурка, – прошипел Скеитрир.

-Вот только даже Зантан вряд ли бы предложил посылать гонцов перед приездом, – тем же тоном ответил Гэбриэл.

-Напомните-ка, кто же красовался своими навыками?.. – риторически разглагольствовал Скеитрир косясь на Халмонда.

-Чего вы всполошились? Разве его приезд не соответствует задумке? – Алеаноре оставалось лишь слушать и додумывать происходящее.

-Соответствует, но раз он приехал так рано, что даже Халмонд не смог его обогнать, значит сделал это по собственной инициативе, и Хатрсой не успел объяснить ему, что приезд должен быть внезапным. Скорее всего он послал вперед себя гонцов, а потому наши документы будут надежно припрятаны, – ответил Скеитрир.

-Только не говорите, что у вас не было запасного плана на такой случай!

-Дорогая, планы имеют тенденцию рушиться, разруха принуждает к импровизации, импровизация рождает новый план, – Гэб обернулся и развел руками, – если мы начнем со второго пункта, по большему счету не изменится ничего.

-А вот тотальное изменение обстановки уже явно хреново попахивает, – дополнил демон.

Ветки слева зашелестели – Ифико взмыл ввысь. Гэбриэл прекрасно понимал, что за всей братией герцога наблюдают, так что держаться подальше от них – первая необходимость. Соответственно, Скеитриру придется оставаться снаружи, Халмонду нужно слишком много времени, чтоб дойти до места через Руину, а в наличии способности вести себя тихо у Алеаноры он был уверен так же, как и в наличии у себя совести.

За исключением едва ли не рвущейся в бой авантюристки, все лежали неподвижно. Даже костюм Гэба не оставит его попытку преодолеть равнину без ловли нежелательных взглядов, но ждать было нельзя. Переполох по приезду гостей – пик идеальности момента.

Щелчок спицы. Неяркая вспышка в лапах птицы тут же погасла, но три точки в траве на миг обнаружили себя. Три стрелы поочередно влетели в лазутчиков.

Но, не успев сделать и шагу к ближайшему, Гэбриэл был обогнан Алеанорой, что умудрилась рассмотреть мимолетный проблеск линзы в траве, да и двигалась с невероятной скоростью, при том издавая не больше шума, чем крадущаяся рысь. Все же на мягкой земле магическая нога не звенела как в Руине.

Сам наемник немедля рванул ко второму шпиону, а третий за то время успел обзавестись тремя болтами в теле. Халмонда нигде не было видно, зато всю округу «Центуриона» начал окутывать туман. Лишь Скеитрир остался на месте.

Но, добравшись до лежащего, Гэб обнаружил на его месте бугор размером с человека, в который и была воткнута стрела. Не сколько великолепная реакция, сколько мешковатые одежды спасли авантюриста от внезапного укола ножа.

Взмах, клинок рассек траву и уперся в мелкую земляную волну. Второй укол едва не достиг лица наемника. Щелчок, мекральная марка проткнула противника иглами, созданными из его же грунтовой волны. Хотя огромная дыра в животе от выдернутой стрелы вряд ли дала бы самоотверженному убийце дожить даже до конца этой ночи.

Опасаясь за жизнь Алеаноры, Гэбриэл активировал линзу на всю и едва нашел ее в невысокой траве. Пара темных капель на лице явно не были грязью, но, судя с его выражения, кровь была не ее. Спустя несколько секунд он вспомнил о яркости линз и поспешно отключил большинство кругов.

Наличие большего числа лазутчиков не отрицалось, но уже изрядно заполонивший местность туман либо вынудит их раскрыть собственное местоположение, активировав линзы, либо даст самим наемника пройти незамеченными.

Приказав Ифико