- Если только до уборной, - усмехнулась я, идя по коридору и рассматривая двери.

Я повернула голову и увидела сидящего за столиком … ректора!

***

Ректор Мортифер пребывал в отличном настроении. И ни что не омрачило сегодняшний день. Скандал с «изнасилованным портретом» удалось уладить. И даже написать опровержение! Так что репутация ректора была почти восстановлена и снова сверкала, как его дорогая начищенная обувь.

В тот день Мортифер так и не понял, что на него нашло! Но до конца дня он прятался в кабинете, уверяя всех, что у него много работы! Зато теперь господин ректор не может смотреть в сторону красивой дорогой вазы с тонким горлышком и еще некоторых предметов интерьера.

Но это было в прошлом!

«Горшек» сегодня не приходила. Охрана подтвердила, что не видела ее в коридоре. А, следовательно, противный и настырный «горошек» отчаялась и укатила обратно в свой… Как там? Хрякстроун? Говенгард? Впрочем, неважно!

Конечно, ректор не мог позволить себе каждый день проводить вечер в этом очень дорогом заведении. Но сегодня у него был повод!

Ректора бросила его постоянная пассия. Просто взяла и подло вышла замуж за его спиной. И заявила, что как честная супруга, не собирается изменять новоявленному мужу.

Нет, конечно, Мортифер грустил. Минут десять. А потом понял, какие горизонты открываются для успешного красавца, и настроение поползло вверх.

И вот сейчас он подыскивал замену, не самым трезвым взглядом высматривая девушку на вечер.

На его столе толпились бутылки. И с каждой новой бутылкой женщины вокруг становились все красивее.

Сначала господин ректор присматривался к одной даме в сиреневом. Но она оказалась занята. Следующая кандидатка в голубом тоже была занята, хоть и бросала на Мортифера заинтересованные взгляды. Она имела все шансы скоро освободиться, судя по надрывному кашлю столетнего мужа, терроризирующего несчастного официанта.

И тут Мортифер увидел ее… Белоснежное платье, роскошные волосы… Она шла, слегка покачиваясь в сторону уборной.

- Кто ты, о, прекрасная незнакомка? – спросил ректор, взглядом провожая тонкую фигурку.

Он уже представлял, как с утра нервные ручки натягивают на себя белое платье. В жалобных глазах читается вопрос: «Вы теперь женитесь на мне? Или мне сразу идти топиться?». 

Мортифера умиляла эта женская наивность.

Его каждый день пытаются соблазнить красавицы - студентки, которых он игнорирует в силу статуса. То чулочками, то запрещенным декольте, то платьем откровенным, за которое полагалось остаться на час после уроков.  И вот как тут устоять? Но Мортифер держался. Иногда из последних сил, но держался. И жаловался, что у него очень вредная для мужского здоровья работа!

Мортифер увидел, как таинственная незнакомка смотрит на него… Полумрак, магические огни  делали свое дело… И ректор твердо решил. Пора знакомится!

Можно было, конечно, начать с банального: "Здравствуйте! Я пленен вашей красотой!". Но у всех красивых девушек уже давно был стойкий иммунитет к подобным комплиментам.

Однако, Мортифер был не промах. Был у него в запасе один фокус, который очень обеспечивал ему успех среди наивных девушек.

Видя, что незнакомка, направляется к нему, он осторожно повернул кольцо вокруг пальца. И исчез…

***

Я стояла посреди зала, огибаемая танцующими парами. Где он? Где ректор? Я же только что его видела?

Помотав головой, я поняла. Показалось. Ректора не нигде не было!

Расстроившись, я поплелась в коридор. Справа были комнаты для отдыха, слева игровой салон, откуда доносились крики: «А у меня четыре черных королевы! Четыре черных королевы против одного черного короля!».

Где же эта золотая дверь? Я продвинулась по коридору, видя, как он подплывает. Пол подо мной шел волнами, но я мужественно держалась за стенку.

Мне было немного страшно. Место новое, незнакомое. Бабушка говорила, что в столице маньяки на каждом углу! Только и ждут, как воспользоваться ничего не подозревающей девушкой! Поэтому в столице нужно быть особенно осторожной!

У нас в Гнильтауне тоже однажды завелся маньяк. Потерроризировал нас несколько месяцев, и понял, что ловить у нас нечего. Кроме топора в спину.

Потом еще один завелся. Но тоже ненадолго.  Через два месяца переехал от нас. Мы провожали его всем селом! Даже тормозок завернули. Собрали, кто что мог! Бабы плакали навзрыд…

А одного вывела я. Сначала из себя. А потом из строя мужчин.

Я слышала шаги за спиной. Они эхом отдавались в гулком коридоре. В моей руке уже готовилось заклинание, некогда лишившее маньяка смысла жизни.

Внезапно меня обняли, набросив на меня руки, и нежно прошептали на ушко: «Ку-ку!».

***

Мортифер почти бесшумно следовал за красавицей. Он не любил знакомиться за столиками, предпочитая тишину и эффектность. Обычно красавицы взвизгивали, а потом оборачивались, видя всю ректорскую красоту и передумывали звать на помощь. Одна, особенно темпераментная, даже отвесила ему пощечину!

- Ой, простите, - в этот момент изображал смущение ректор. – Я просто обознался… Я думал, что вы… А, впрочем, неважно! Мне очень неловко… Вы уж извините. Разрешите, я заглажу свою вину, раз уж так получилось? Ой, простите, вы наверняка замужем? А я держу вас за талию… Мне так неловко!

В этот момент Мортифер узнавал о даме все, что ему нужно. И, поверьте, количество дам, которые отказали ему в знакомстве близилось к нулю.

«О, вы меня так напугали!» , - обычно хлопали красивые глазки, утешая смущенного негодяя.

Красавица в белом чуть притормозила. Ректор подгадал момент и обнял ее за талию: «Ку-ку!» Несчастный «кукуш» еще не знал, сколько ему жить осталось.

Он ожидал легкий девичий стыд, громкий и испуганный «Ой!», перепуганные глаза: «Ах, пустите меня, сударь!». Но почувствовал резкую взаимность, схватившую его за ту часть штанов, которой он думал весь этот вечер.

Ректор слегка смутился. Хотя, должно было быть совсем наоборот!

«Ничего себе!», - моментально ужаснулся ректор, быстро сделав вывод, что такая уж слишком развращенная особа его пугает.

Этих мужчин не поймешь! Девственница со строгим воспитанием – фу! Развратная девушка … тоже фу! И кого им подавать?

Но это последнее, о чем бы подумал ректор в эту самую минуту.

Мортифер почувствовал, как запахло горелым. А потом понял, что горит! Обычно в такие моменты страстные мужчины сладко шепчут: «Милая, я весь горю!» . Но здесь он что-то промолчал, не веря в происходящее.

Личная жизнь висела на волоске. Запах горелых штанов быстро наполнял роскошный коридор.

«Наверное, нужно отпустить руки, которыми я ее держу!» - от ужаса осенило ректора. Он так и сделал, а потом подскочил, пылая пламенем страсти, и завизжал. Ибо огонь уже подбирался к оплоту мужественности.