Я собираюсь было продолжить осмотр дома, как вдруг из столовой появляются Изольда и преподобный.

– Простите, что прервала обед, преподобный, – говорит она. – Я бы попросила мистера Эванса засвидетельствовать все, но забыла и уехала из банка. Конечно, это не самые огромные вложения, но я хотела бы взять вас в свидетели. Не люблю незавершенности.

– Благодаря паузе между блюдами, миссис Боуэн, дальнейшая часть обеда покажется нам еще вкуснее, уж будьте уверены, – произносит преподобный.

Изольда просовывает голову в дверной проем и кричит:

– Мы скоро вернемся!

Они с преподобным отправляются в дальнюю гостиную. Я разрываюсь. Похоже, странной дверце и тому, что скрывается за ней, придется подождать. Преподобный, судя по всему, собирается изложить свои соображения по поводу меня Изольде, для этого им и понадобилось уединиться. Я должна знать, о чем они будут говорить. Я подлетаю к окну, завешенному тяжелыми портьерами, чтобы все слышать. Прячусь за них. И изо всех сил пытаюсь не замечать жуткий запах, который становится еще сильнее.

Изольда отпускает служанку, и в ту же секунду, как та покидает комнату, ее поведение совершенно меняется. Как и поведение Кадуаладра. Изольда накидывается на священника, чуть ли не шипя от злости:

– Жалкий негодяй!

– Простите! – произносит преподобный.

– Какой от тебя толк? Я просила об одной элементарной вещи, а ты даже ее не смог выполнить.

Изольда вышагивает по комнате, распекая священника, который стоит на месте и жалобно плачет. Она проходит так близко от меня, что я чувствую колебания воздуха. Я с трудом перебарываю желание сбежать, решив дослушать разговор до конца, ведь Изольда не может меня увидеть.

– Ты преподобный, у тебя прекрасный послужной список, тебя все знают и уважают – вот и требуй уважения в ответ. Послушания! Я попросила отвадить немую девку от Кая. Избавиться от нее! Что ты за человек? Что за проповедник, если позволяешь ведьминому отродью собой помыкать? Ее давным-давно надо было прогнать отсюда! – кричит Изольда.

– Я пытался, госпожа, поверьте мне. Я говорил с ней. Я все прямо сказал… – возражает преподобный.

– Очевидно, недостаточно прямо.

– Моргана не из пугливых. Для своих лет она слишком сильна.

– Ха! Сильна! Да она всего лишь ребенок, не знающий собственных возможностей. Она вышла замуж за мужчину, у которого в башке помутилось из-за ее юности и красоты. И ты позволил ей остаться.

– Я предупредил ее. Велел убираться. Объяснил, что будет, если она меня не послушает.

Преподобный оседает на стул, вынув из кармана носовой платок и вытирая лоб.

Ну и ну, вот это новости. Преподобный Кадуаладр сражен чарами этой ужасной женщины? Что за власть она имеет над ним, раз смогла превратить взрослого мужчину в такую размазню?

Изольда нависает над ним.

– Твои угрозы оказались пустой болтовней. Я же говорила – нужно действовать, и чем скорее, тем лучше. Тем не менее, ты не сделал ничего.

– Я ждал, надеясь, что она уйдет.

– Да не собирается она уходить! За все это время, которое ты счел целесообразным предоставить ей, девчонка еще больше сблизилась с мужем. Почему ты медлишь? Мы уже это обсуждали! И я прямо сказала, что пора прижать ее к стенке, чтобы она не смогла сопротивляться.

– Но, госпожа, объявить девочку ведьмой, хотя она не сделала ничего плохого… – размышляет преподобный.

Изольда на мгновение теряет самообладание. Она поднимает руку, как будто схватив что-то из воздуха. Раздается треск, и несколько прядей на голове преподобного загораются – пахнет горелым мясом. Взвизгнув, он начинает хлопать себя по голове, пока пламя не гаснет. Священник прикладывает ладонь к обожженной коже за левым ухом.

– Здесь я решаю, что правильно, а что нет. И не такому слизняку, как ты, об этом судить.

Изольда замолкает. Она берет себя в руки, и на лице у нее появляется гримаса не ярости, а отвращения.

– Я говорила, что произойдет, если ты откажешься мне помочь. Я предупреждала.

– О, пожалуйста… Я прошу вас, не…

– Прекрати ныть. У меня нет ни времени, ни желания мучить твоих идиоток-дочек. Не сейчас, по крайней мере.

Услышав это, преподобный падает на колени перед Изольдой, сложив руки вместе, как будто в молитве. Я думаю, как бы отреагировали прихожане, увидев его таким.

– О, спасибо! Позвольте… позвольте мне попытаться еще раз. Уверен, теперь я смогу ее прогнать, – лепечет Кадуаладр.

– Слишком поздно, они уже собираются в перегон. Моргана не покинет Кая, по крайней мере сейчас. Очевидно, мне придется разобраться с ней самой.

– Что вы собираетесь делать? – спрашивает преподобный с тревогой в голосе.

Изольда открывает было рот, но, поколебавшись, решает сменить тему.

– Вставай, – говорит она, – приведи себя в божеский вид. Мы должны вернуться к гостям и не дать им повода подумать, будто случилось что-нибудь… предосудительное. Как я уже сказала, я разберусь с девчонкой сама.

Преподобный вскакивает на ноги и спешит из комнаты. Изольда не медлит. Она замирает и оборачивается прямо туда, где стою я. В течение одного жуткого мгновения я понимаю: она меня видит. Изольда ничего не говорит и никак не выдает моего присутствия, она просто молча закрывает за собой дверь.

У меня кружится голова, и я с трудом пытаюсь переварить услышанное. Значит, все это время преподобный Кадуаладр был на поводу у Изольды. Это она заставила его явиться ко мне и принудить уйти. И он явно до ужаса ее боится. Кто мог себе представить, что он может так разительно измениться? Интересно, чем она ему таким пригрозила? Я могу только вообразить. Но я знаю, что, судя по всему, преподобный верит – Изольда способна на жуткий поступок. Она назвала меня ведьминым отродьем. Она поняла, что я обладаю магическими способностями. Изольда знает, кто я. Так же, как я знаю, что за темная сила таится внутри нее, и, ох, какая она мощная! Только черная магия могла помочь ей поджечь волосы на голове преподобного. И теперь я понимаю, откуда этот тошнотворный запах змеиной кожи. Это зловоние злых чар, нависших над Кадуаладром и заставляющих его действовать против собственной воли, и источник этой мерзости – не он, а Изольда.

Теперь мне все понятно. Хотя я боюсь священников, эта отталкивающая женщина внушает мне страх куда больший, ибо она – мой истинный враг. Не Кая она хочет заполучить, а Финнон-Лас. Ой! Знает ли Изольда о существовании Гримуара? Должно быть, да. Поэтому и начала действовать. Мне ясно: Изольда хочет обрести желаемое, и она уничтожит любого, кто встанет на ее пути. Я знаю, какой силой обладает Гримуар Синего Источника, поэтому переживаю. Какой страшный хаос посеет Изольда, завладев им? Что бы ни случилось, на какие жертвы мне бы ни пришлось пойти, я должна сделать все, чтобы она его не получила.