– Я хочу быть с вами. И Золлира тоже, она сейчас придет, – твердо сообщил Найк. – Ты не можешь мне отказать, ты клятву давала.

– Найк, я помню, – так же твердо ответила я, – и как только ты будешь нужен, я тебя возьму. Пока мы и сами скрываемся, Дэс только оправился от проклятий. Что решил ковен, не знаешь?

– Сама к ним загляни, – посоветовал Кантилар, – а мы тебя всегда поддержим и поможем. А о том, чтобы выдать темным, не было и речи. Но без тебя нам с колдунами трудно бороться, ты наверняка знаешь, что у них больше возможностей сделать пакости.

– У них есть соглядатаи и шпионы в городе, – вдруг сказал Вандерс совершенно незнакомым голосом, – особенно среди торговцев всякими мелочами. Одного я точно знаю, он всегда сидит у выхода с центральной площади в серой чалме.

Кто-то из воинов вихрем метнулся к двери, и мне стало ясно, что участь торговца в чалме решена.

– А ты кто? – подозрительно уставился на Вандерса повелитель, и мне пришлось снова брать переговоры в свои руки.

– Это наш союзник, я за него ручаюсь. Тут нет предателей, можешь не волноваться. Мы сейчас положим в кладовую шар, по нему вы сможете общаться с нами в любое время.

Тер показал повелителю свой шар, завернутый в мантию, и я перевела экран в кладовую, где мы обычно брали продукты. Положив шар на пол, мы подождали с полминуты (кладовая находилась на нижнем этаже и бежать до нее было далековато) и облегченно вздохнули – первым в кладовую предсказуемо ворвался Найк.

– Теперь открывай дверь в ковен, – подозрительно озираясь, торопил меня Дэс, но я и сама спешила – погода вокруг начинала ощутимо меняться.

Когда мы ступили в этот мир, здесь был конец августа, если сравнивать с нашим, русским климатом, а теперь небо с необычайной скоростью заволакивали темные тучи, хотя ветра пока не чувствовалось. Зато чувствовалось, что надвигается нечто грандиозное, то ли ураган, то ли чудовищная гроза.

– Почувствовал, – тихо выдохнул колдун и скомандовал: – В кучу!

Дракоши немедля образовали тесный треугольник, крепко сцепившись дополнительными лапами и крепко держа нас. Такую нагрузку мне по силам перенести в ближайший мир.

– Добрый день, – едва открылось окно в зал совещаний ковена, быстро сказал Дэс. – У нас мало времени, и я хочу выяснить только один вопрос…

– Вы в мире духа? – почему-то сразу догадался Балисмус, но я даже не успела на него взглянуть.

Глаза Янинны, глядевшей не на нас, а на что-то за нашей спиной, становились все огромнее от испуга, а рот кривился от едва сдерживаемого крика. Торопливо оглянувшись, я сразу поняла, что именно вызвало у нее такой ужас. Туча, надвигавшаяся с той стороны, имела четкие очертания огромной человеческой фигуры, летевшей низко над землей с посверкивающими молниями глазницами и яростно распахнутым ртом. Зубастым, как у дракоши.

– Уходим! – закричал Вандерс, но я уже и сама отпустила сферу и пыталась увести всех из этого мира.

Тщетно. Ощущение было такое, словно я тащу в гору грузовик с песком.

– Дракоша, в чем дело? – спросил Дэс и я невольно отвлеклась.

– Оно держит, – удивленно сообщил дракоша.

– Быстро сливайтесь в одного и прячьте ножки! – скомандовала я монстрам, подтягивая выше свои ноги, чтобы стремительно растущая трава не успела их спутать. Я же еще не дракоша и не смогу изменить форму.

– Все влезайте на кресла! – Вандерс уже стоял на дракоше и, держа одной рукой Хенну, протягивал вторую Дэсу.

Вмиг мы оказались стоящими на сиденьях, и я открыла дверь в знакомую столовую.

– Быстро! Мне всех не унести, он помешает! – закричала я, подводя дверь вплотную, и Дэс резко толкнул туда Зигерса с Тером, пытавшихся уклониться от эвакуации.

А потом так властно указал на дверь отцу, что тот и спорить не стал. Подхватил под руку Хенну и, как-то сгорбившись, шагнул в проход.

– Уходим! – отпуская сферу, рванулась я из этого мира. Но неожиданно почувствовала, что руки мужа отпустили меня и даже оттолкнули от себя.

Ну уж нет! Мгновенно вернувшись на место, я поймала его за руку, глянула вверх и увидала, как над нами открывается зубастая пасть невиданных размеров, а в ее глубине сияют холодные звезды.

Откуда появилось твердая уверенность, что с нами собираются сделать очень мерзкую штуку, я не поняла, но знала, что интуиция не обманывает. И тогда отдала команду, которую приберегала на самый крайний случай:

– Дракоша, в пузико!

И то ли магии тут действительно хватало, то ли дракоша тоже испугался, но выполнил он ее почти мгновенно. Только что мы стояли, открытые всем ветрам, а теперь вокруг нас уже полупрозрачная сфера, стремительно обраставшая шипами.

Что-то мягко толкнуло под коленки, и они сами подогнулись, а в следующий момент мы уже полусидели-полулежали в некоем подобии шезлонга, тесно прижатые друг к дружке. Сквозь прозрачные участки дракошиного пузика было видно, как сгустилась вокруг тьма, засверкали молнии, посыпались искры…

Дэс, сердито молчавший все эти напряженные секунды, не выдержал, обвил меня руками, спрятал мое лицо у себя на груди, стараясь прикрыть от этого ужаса, и с болью прошептал:

– Почему ты не ушла?

– Без тебя? И не мечтай.

Он прижал меня еще крепче, невесело усмехнулся в висок и вдруг сказал:

– Я тебя очень люблю, но никогда не говорил, с чего все началось – наверное, считал себя недостаточно хорошим рассказчиком, а может, боялся, что ты неверно поймешь. – Он нежно поцеловал меня, заглянул в глаза и едва заметно вздохнул. – Но теперь хочу рассказать. Это было почти год назад, в весенний проход. Мы сидели на шарах, присматривались к возможным ходящим, выбирали, за кем можно будет прийти осенью. В вашем городе шел мелкий снег, смешанный с дождем, все девушки были такие серые и мокрые, такие… неприглядные в куцых темных курточках и темных штанах. И ни у кого и проблеска той тоски, настороженности, чуткости на грани испуга или безрассудства. Я уже почти снял ладони с соединения, когда увидел освещенное окно. За ним мелькали женские силуэты, и мне захотелось заглянуть – просто так, на всякий случай. Обычно мы не следим в домах. Магии у вас нет, зато энергия, которой вы пользуетесь, распространяет яркий фон. Я так понимаю, вы его не видите.

Я слушала, затаив дыхание, забыв в теплых родных руках, что мы в чужом, недружелюбном мире. Забыв про беснующегося за тонкой стенкой духа, и даже про дракошу, не получившего никаких указаний. И вспоминала, где это я могла быть в один из тех промозглых весенних дней, кроме как в институте или дома? Папа в тот момент уже жил в Мексике, а у меня была куча дел и всего одна подружка, которая не раздражала меня бесконечными рассказами про происки бойфренда и завистливым нытьем на тему брюликов и шмоток.

– Когда я настроил шар, то понял, куда попал. Там сиял яркий свет, стояло несколько кресел, а вокруг висели огромные зеркала. И девушки, ходившие по этому помещению, были оживленными, приветливыми, нарядными и яркими. Но я уже заметил одну и не смотрел больше ни на кого. Она сидела в высоком кресле с распущенными почти до пола волосами цвета меда, а в зеркале отражалось отрешенное лицо. Когда я увидел, как к этим волосам приближается женщина с ножницами в руках, мне страшно захотелось что-нибудь сделать, чтобы ее остановить.