— Сука! — взвизгнул бандит и кинулся на источник света. Быстро сориентировавшись, Рубен отвел фонарик как можно дальше от себя.

Взломщик попал Рубену по руке и улетел в пустоту, туда, где, по его предположениям, стоял в темноте хозяин дома.

Фонарь выскользнул из пальцев и, описав широкую дугу, с глухим стуком приземлился на ковер. Теперь его луч бил под кресло. Не дожидаясь, пока бандит очухается, Рубен заехал ему справа по челюсти. Попал не совсем в точку, но удачнее, чем противник. Удар пришелся по плечу и унес взломщика к камину.

Бандит ударился и заревел от боли, несколько украшений упало и разбилось.

Бормоча «сука, вот сука», взломщик с трудом поднялся и вооружился кочергой, стоявшей у камина. Рубен заметил блеск новой опасности в отраженном свете фонаря и подхватил первое, что попалось под руку — большую подушку, которая принимала на себя удары.

Защита долго не продержалась. Щит Рубена уже рассыпался на куски, белый пух комками летал в воздухе. Надо было срочно подобрать оружие и напасть самому.

Отступая к столу под ударами, тычками и проклятьями, Рубен лихорадочно вспоминал, где оставил нож для бумаг. Слева или справа от монитора?

Он уперся спиной в стол и зашарил позади себя левой рукой. Щит опустился сам собой. Взломщик тут же ударил слева в ребра. Секундой позже сигнал поступил в мозг, и Рубен вскрикнул от жгучей боли. Ему захотелось сложиться пополам и корчиться на полу в агонии. Но инстинкт самосохранения не позволил. В битве не на жизнь, а на смерть боль притупилась.

— Так тебе и надо, урод, — презрительно хмыкнул бандит. — Я еще с тобой не закончил. Ты, твою мать, сделаешь все, как миленький.

Схватив левой рукой первое, что попалось, Рубен швырнул предмет на голос. На таком расстоянии не промахнешься. Тяжелое стеклянное пресс-папье ударило противника в адамово яблоко, и тот надолго закашлялся. Тем временем Рубен, припадая на одну ногу, пробрался в кухню, быстро ощупал знакомую полку и нашел, что хотел. Теперь он вооружен.

Приковыляв следом через несколько секунд, противник снова выругался и метнул кочергу во тьму, где, по его догадкам, находилась голова Рубена. Послышался лязг, железо ударилось в нержавеющую крышку от кастрюли, которой Рубен заменил подушку. Отдачей Рубену повредило костяшки пальцев и резко тряхнуло руку.

Пока взломщик подбирал кочергу и готовился к новой атаке, Рубен ткнул его заостренным обвалочным ножом. Порвалась ткань, и нож сразу вошел во что-то мягкое. В противника?

Через мгновение он получил ответ.

— Старый хрен, — прошипел бандит. — Сдался тебе чертов свиток.

Рубен приготовился вновь кромсать взломщика ножом, когда щелкнул выключатель и кухню залил свет. Оба заморгали и машинально обернулись посмотреть, кто там. В дверях стояла Донна, одной рукой придерживая полы рубашки, второй сжимая детскую биту для крикета.

— Пап… я вызвала полицию! — крикнула она и покрепче перехватила биту, собираясь присоединиться к схватке.

Рубен глянул на бандита, тот уронил кочергу и поправил маску. Лица он им не покажет, но при свете стало видно, что передними молодой парень, высокий и мускулистый, уже готовый бежать с быстротой ветра. Не оглядываясь на Рубена и не говоря ни слова, взломщик выпрыгнул в дверь, через которую забрался в дом, и помчался прочь по дорожке. Правая рука бандита кровоточила, он крепко зажимал рану ладонью.

Чуть позже они услышали, как заводится мотор и с треском переключаются передачи. Двигатель взревел — машина укатила. Ни Рубену, ни Донне и в голову не пришло бежать за взломщиком, чтобы записать номер автомобиля. Все живы, и ладно.

— Все нормально, Донна? — Рубен взглянул на дочь, восхищаясь ее храбростью. — Полицию правда вызвала?

— Перед тем, как спустилась… Ты как, пап? Выглядишь ужасно… и глуповато с крышкой от кастрюли и ножом — как ребенок, играющий в римских гладиаторов.

Оба рассмеялись от облегчения, и временная анестезия начала проходить. Рубен приложил руку к ребрам и застонал, а Донна разрыдалась от пережитого страха за отца и себя, от всплывших воспоминаний о ранней смерти мамы.

— Папа, какой же ты глупый. Ты слишком старый, чтобы драться с молодыми. Вдруг бы он тебя убил? Я бы осталась сиротой. Ты мне еще нужен. Я люблю с тобой спорить… О господи, у тебя кровь. Взгляни на свои ноги.

И верно. В темноте Рубен порезался об осколки стекла на кухонном полу, которые выбил из двери взломщик.

Они перевязали ему ноги чистыми полотенцами и рухнули на два единственных кухонных табурета, не залитые кровью взломщика. Сердце у Рубена стучало так, будто противник еще стоял рядом, и дышал он, как загнанная лошадь.

Как только угроза жизни отпала, сразу заныл левый бок и ноги. Во рту пересохло. Рубен поднялся за стаканом воды и тут же пошатнулся, вовремя опершись на стул. Потрясение от неожиданной схватки оказалось сильнее, чем он предполагал. Голова шла кругом. Донна помогла отцу сесть и принесла воды ему и себе. Рубену пришлось взять стакан обеими руками, чтобы не уронить, — руки были потными и дрожали.

— Он тебя ударил? К врачу поедем?

Рубен с трудом задрал пижаму и осмотрел громадный красный след на боку. Скривился, аккуратно провел пальцами по ребрам. Даже без рентгена чувствовалось, что два из них не сходятся.

— Кажется, сломаны, — пробормотал он.

— Надеюсь, ублюдок не повредил тебе печень, почки или еще что, — грозно заявила Донна, перешагивая через осколки на пути к холодильнику. Затем вынула пакет со льдом, чтобы приложить к боку.

— Хорошо, что череп не проломил. А то увидела бы, какая пустая у меня голова.

Донна криво улыбнулась. Папа в своем репертуаре.

Когда через полчаса явилась полиция, Рубен и Донна уже тряслись от шока — хоть ночь выдалась и теплая. Полицейские извинились за задержку, сославшись на другие вызовы и нехватку людей.

— Я мог сейчас валяться с проломленной головой рядом с изнасилованной дочерью, — огрызнулся Рубен. — Донна ведь сообщила, что ее отец дерется с кем-то в полтретьего ночи.

— Мы вас понимаем, доктор Дэвис. Вы оба не в себе. Вы и ваша дочь живы, правда? Если бы мы приехали раньше, ничего бы не изменилось.

Логичный ответ полицейского только разъярил Рубена.

— Вы могли бы поймать преступника, только и всего, — рявкнул он.

Офицер пропустил его замечание мимо ушей и принялся задавать вопросы. Когда Рубен повторил слова бандита, двое полицейских переглянулись.

— Тот самый свиток Q? — осведомился старший офицер. — Это не первый взлом из-за манускрипта. Вы с теологического факультета университета Доминион, верно? Кажется, к вам уже врывались. Значит, они думают, что свиток у вас. Он у вас?

— Нет, манускрипта здесь нет, — честно признался Рубен.

— Но ваш грабитель был уверен в обратном, — офицер просмотрел свои заметки. — «Сдался тебе чертов свиток». С какой стати ему так говорить, если он не в курсе, у кого документ?