Это правда, и Лифаню нечего было возразить. Но все же он почувствовал неудобство, оказавшись перед девушкой в долгу. Может быть, у него появится как-нибудь возможность заплатить за нее?

Последовавшая прогулка обернулась примерно такой же катастрофой, как и посиделки в кафе. Мало того что Лифаня потащили слоняться по парку, так Мадока еще ожидала, что он будет постоянно ее фотографировать. К счастью, Лифань от природы обладал неплохим видением кадра, и он быстро сориентировался, как делать фото, которые бы понравились Мадоке.

Попутно они зашли на рынок, где торговали авторскими изделиями. Мадока купила себе сделанный вручную кошелек, вышитый платочек и «бабл-ти». Девушка отмахивалась от каждой попытки Лифаня заплатить за нее. Мадока даже пригрозила ему, что если он еще раз попробует что-то такое провернуть, то «завирусится» в Сети. Лифаню пришлось смущенно запихивать кошелек обратно в карман брюк.

– Так ты мне скажешь, кто такая Сяоюнь?

– Ну как такие разговоры можно вести на улице? Мы же не слышим друг друга!

Было шесть часов вечера, и небо уже потемнело. После шопинга Мадока настояла, чтобы они вместе поужинали. Они нашли итальянский ресторанчик у метро. Мадока заказала себе самое дорогое блюдо: спагетти с морепродуктами в сливочном соусе. Лифань ограничился обычной пастой с фрикадельками.

Мадока совсем не устала от болтовни, но вообще ничего не говорила про Сяоюнь.

– Нельзя говорить за едой! Заработаю себе заворот кишок! А если мне станет плохо – мои подписчики тебя быстро отыщут!

Лифань подумал, что инфлюенсеры – страшная сила.

Впрочем, из болтовни Мадоки за целый день Лифань все-таки понял в общих деталях, как складывается жизнь девушки. Возможно, в этой болтовне была некоторая польза? Мадока жила вместе с мамой и ее бойфрендом. Жили они не сказать чтобы роскошно, но вполне достойно, ни в чем себе не отказывали. К тому же Мадока как блогер зарабатывала приличные деньги на донатах и активностях, с лихвой покрывая личные расходы и не чувствуя нужды обращаться за помощью к родным. С ее слов, быть инфлюенсером – далеко не самое простое занятие. Мадоке приходилось вечно следить за тем, что она говорит и делает, и постоянно думать о том, как снискать расположение аудитории и чем новеньким порадовать подписчиков.

При этом Лифаню она умудрилась заговорить зубы и совсем не замечала, что он весь как на иголках.

Ужин закончился. Было уже больше семи часов. В этот раз Лифань настоял, чтобы каждый платил за себя. Мадока была не против. Они пошли к метро. К концу подходило и это странное свидание.

– Классно провели день. Спасибо, что встретился со мной.

Лифань сначала не отозвался. Он уже оставил всякие надежды узнать хоть что-то о Сяоюнь.

– Рад, что ты довольна.

Мадока таинственно улыбнулась. То, чего Лифань так ждал услышать, она припасла на самый конец.

– У тебя когда-нибудь бывало такое: просыпаешься однажды и вдруг ощущаешь, будто бы оказался не в своем мире?

Вопрос был слишком абстрактным, и Лифань не сразу понял, как ему стоит реагировать на него.

– А вот со мной такое было. Я с самого момента аварии в школе чувствую, что нахожусь не в своем мире. У мамы появился ухажер. Да и она сама совсем другая стала, раньше только вкалывала на работе, а сейчас домохозяйка и живет себе припеваючи. Все не так, как было до аварии… Мне кажется, что мы с моим «я» из параллельного мира поменялись местами. Так вот, эта вторая «я» – и есть твоя Сяоюнь. Вот так!

И с этим девушка, наградив его мягкой улыбкой и помахав на прощание, устремилась в метро.

– Постой!

Но Мадока даже голову не повернула в сторону Лифаня и перед тем, как исчезнуть на станции, словно нечаянно обронила:

– Поговорим в следующий раз!

А Лифань так и остался стоять у турникетов.

Глава 25

Как и следовало ожидать, Мадока выложила у себя на страничке все фотографии: мороженое, парк, рынок и спагетти. Девушке хватило такта не писать имя Лифаня и не публиковать фото с ним. Но подводка намекала на его незримое присутствие на фотогра-фиях:

«Давненько я не бывала в Тайбэе! И спасибо Ч. Л. за то, что провел замечательный денек со мной!»

Одной надписью Мадока заставила ревновать большую часть фанатов. А Лифань от этих признаний чуть не рухнул в обморок.

Насколько он знал, Мадока собиралась задержаться в Тайбэе на пару недель. Не успел Лифань подумать, стоит ли им еще встречаться, как Мадока сама набрала его.

– Приветик, дружочек! У меня на сегодня больше планов нет, а хочется чем-то себя занять. Вот я и решила съездить в Шилинь, там же парк аттракционов…

Какой парк аттракционов? Это же для детишек! И еще: когда это он стал ее «дружочком»?

– Я в такие места не хожу.

– Как это? Ты что, сразу родился взрослым? Поехали! Покатаемся на горках! И, может быть, еще расскажу тебе что-нибудь о Сяоюнь…

Устоять перед соблазном узнать что-то еще о Сяоюнь Лифань не мог. Поэтому он скрепя сердце потащился в парк аттракционов.

В этот раз Мадока вырядилась во все черное: черная куртка, черные брюки, черные сапожки, черные митенки. И надо сказать, все это ей очень подходило. К тому же она была без парика, а закрутила волосы несколькими тугими узлами на голове. Так даже лучше, а то Лифань все никак не мог себе представить, как бы Мадока каталась на горках с париком на голове.

– Ты сегодня… очень даже ничего.

Мадока рассмеялась.

– Так у меня такая работа: быть очень даже ничего!

Настроение у Мадоки было на высоте.

Они пошли в парк, пару раз прокатились на автодроме, один раз – на карусели с чайными чашечками, один раз – на горках, один раз – на пиратском кораблике.

Лифань оказался в детском парке впервые, поэтому все аттракционы были для него в новинку. От одних чашечек у Лифаня закружилась голова. Уговорами и обманом Мадока затащила его и на горки, и на корабль. После корсаров Лифань решил, что ему надо бы чуток передохнуть, и больше не поддавался на уговоры Мадоки.

К тому же все, что ему удалось узнать о Сяоюнь во время поездок на американских горках, были обрывочные сведения, которыми изредка делилась с ним Мадока. Поговорить о чем-то существенном на аттракционе под пронзительные вопли со всех сторон не особо получалось.

Наконец Мадока, видя плачевное состояние Лифаня, повела его в местную кафешку и заказала им черного чая