— Оборотни, — пробормотала я, приходя в себя. — Получается, Бес…

— Нет, — перебила авгур. — Он не может обернуться волкодлаком. Этот дар давно утерян. Тому виной все та же Амброзия. У нее, видишь ли, есть побочные действия, о которых мы узнали слишком поздно. К тому времени, как мы разобрались, все уже настолько привыкли к напитку, что было проще закрыть глаза на его недостатки, чем что-то менять. Девочки, рожденные от союза, где присутствовала Амброзия, были бесплодны, а мальчики теряли способность оборачиваться. Так это и произошло — мы лишились своего дара и своих женщин.

— Но если все настолько ужасно, зачем вообще было создавать Амброзию? — поразилась я.

— Она была нам нужна и очень. Все дело в истинных парах.

Я ловила каждое слово авгура. То, о чем она рассказывала, я читала лишь в сказках. Но не верить ей не было причин. В конце концов, ведьма-хранительница Долины тоже упоминалась в легендах, но это не помешало мне ее призвать.

— Способность к смене личины была только у мужчин, поэтому истинную пару находили лишь они, — продолжила рассказ авгур. — На практике это означало, что мужчина встречал свою истинную пару, влюблялся в нее без памяти, а вот девушка не всегда отвечала ему взаимностью. Но, как известно, оборотень не может жить без своей пары. Такое несовпадение порождало множество конфликтов. Схватки с соперниками, убийства и даже самоубийства — наша цивилизация познала весь кошмар неразделенной любви. Нам грозило вымирание, надо было что-то менять.

— Так себе картинка, — передернула я плечами.

— То были темные времена, чего скрывать. Мы мечтали найти решение. Как-то облегчить ситуацию.

— И вы придумали любовный напиток, — кивнула я. — Вот зачем он был нужен — чтобы девушки не отказывали мужчинам и истинные пары складывались к всеобщему удовольствию.

— Мы надеялись осчастливить всех. Оборотень ведь не виноват, что выбрал именно эту девушку. Так велит ему природа, он не в состоянии пойти против нее. И, надо сказать, какое-то время все шло хорошо. Уровень агрессии и смертности свелся почти к нулю, а потом мы поняли, какую ошибку совершили, но было уже поздно.

— Вы все время говорите о себе во множественном числе. Вам кто-то помогал?

— Да, над Амброзией работала группа магов. Я лишь один из ее участников. Но в живых осталась только я. Мне не дают умереть, чтобы я готовила Амброзию снова и снова. В Цитадели целая плантация асфоделя — цветка, из которого ее делают.

— Но истинных пар давно нет, раз утеряна способность менять обличье, — сказала я. — Значит, от Амброзии можно отказаться.

— Зато есть другие страны, которые необходимо завоевать, и чужие женщины, которых надо покорять. Для Амброзии всегда найдется применение. С ней легионеры ощутили вкус власти. Отказаться от такого добровольно… кто на это пойдет?

Я вздохнула. Вопрос, конечно, риторический. Понятно, что таких дураков нет.

— Но надежда на лучшее будущее всегда есть, — добавила авгур. — Однажды, делая предсказание, я видела приход великого вожака. У него будет давно утерянная способность менять обличье. Он встанет во главе легиона и приведет нашу цивилизацию к рассвету. Пока его нет, правят пять командиров. Они ждут исполнения пророчества. Когда вожак придет, все склонят перед ним голову. Даже командиры.

— Как долго длится ожидание?

— Больше сотни лет.

Я кивнула. Не хотелось огорчать авгура, но пророчество, похоже, липа. Откуда взяться легионеру-оборотню, если Амброзия давно уничтожила этот дар?

— Спасибо за рассказ, — сказала я. — Благодаря вам я узнала много нового.

Для меня действительно многое встало на свои места. Теперь ясно, откуда у легионеров сила и ловкость — досталась от волкодлаков. А еще я, наконец, догадалась, как Бес поймал меня во время попытки сбежать. Наверняка у легионеров отлично развиты слух и обоняние. Он просто учуял меня! Поэтому вышел на улицу и ждал под окном.

Одно для меня пока загадка — что делать после того, как Амброзия перестанет действовать. Мы с Бесом все равно останемся мужем и женой, а я не уверена, хочу ли быть с этим мужчиной. То есть прямо сейчас хочу, даже очень, но ведь это не я, а любовный напиток. А что чувствую я сама? Пока во мне говорит Амброзия, я не могу в этом разобраться. Любовная магия перекрывает мои подлинные эмоции.

Я решила — если уж случится в моей жизни любовь, то пусть она будет настоящей. Надо как-то выдержать эти три дня. Правда, судя по тому, как меня трясет при упоминании мужа, это невероятно сложная задача.

Комната, выделенная мне авгуром, была небольшой, но уютной. Здесь имелось все необходимое: кровать, вода для умывания, ночной горшок, даже столик с писчими принадлежностями и пара книг, чтобы скоротать вечер. Мне не на что было жаловаться. Читай, отдыхай, наблюдай в окно за жизнью Цитадели, благо с башни отличный обзор. Я попробовала каждое из этих занятий, и ни одно меня не увлекло.

Я не находила себе места. Металась из угла в угол, словно запертый в клетке зверь. Мне все не нравилось, все раздражало. Я была сама не своя.

Чего-то не хватало… хотя нет, кого-то. Я не могла сосредоточиться даже на таком простом деле как чтение. Буквы скакали перед глазами, не желая складываться в слова. Все казалось пустым и бессмысленным лишь потому, что Беса нет рядом.

Не помню, чтобы когда-нибудь мне было настолько тоскливо. В груди ныла незаживающая рана. Мысли о муже сводили с ума. Я старалась не думать о нем, прикладывала все возможные усилия, отвлекая себя, но держалась максимум пару минут, потом все начиналось заново.

Особенно тяжко было ночью. Я честно пыталась уснуть, но ничего не получалось. Сон не шел. Я крутилась, сминая постель. Отлежав бока, встала и бродила по комнате точно привидение.

То, что я чувствовала сейчас, даже любовью нельзя было назвать. Это было что-то невменяемое, неподдающееся контролю. Настоящая одержимость. В этот раз Амброзия превратила меня в безумную. Не знаю, продержусь ли три дня.

Великие горы, да я всерьез обдумывала план побега из башни! Прикидывала, хватит ли связанного вместе постельного белья, чтобы спуститься из окна. Это точно была не я, во мне говорила любовная магия. Кто бы подумал, что она настолько сильна.

В подобном кошмаре прошла ночь, день и еще одна ночь. На второе утро я решила — стоп! С меня хватит. Если продолжу в том же духе, окончательно спячу. Надо чем-то себя занять. Не получается это сделать наедине с собой, значит мне нужна компания. Авгур рассказывала о плантации асфоделя, пусть покажет мне ее. Это хоть какое-то, но дело.

Я нашла авгура в той самой комнате, где она принимала нас с Бесом.

— Как спалось? — спросила она, едва завидев меня.

Синяки под моими глазами были красноречивее любого ответа, но я все-таки сказала: