В реатинском краю в те времена, когда ими владели аборигины, некая местная девушка из наиболее знатного рода отправилась к святилищу Эниалия с намерением предаться танцам. 2. Этого Эниалия сабиняне и прознавшие от них римляне величают Квирином, не имея возможности точно определить, то ли это Марс, то ли другой какой-нибудь бог, обладающий теми же почестями, что и Марс. Ведь одни думают, что оба эти имени даны одному и тому же богу, предводителю ратных дел, другие же полагают, что имена соответствуют двум разным воинственным божествам. 3. Как бы то ни было, девушка во время танца на священном участке внезапно впадает в экстаз и, прервав танец, бросается внутрь святилища бога. Затем, забеременев, как полагали люди, от бога, она рождает сына Модия по имени, Фабидия по прозвищу, который, возмужав, приобретает облик не человеческий, но богоподобный и становится блистательнее всех в военных делах. Его-то и обуяло стремление самому основать город. 4. Итак, собрав солидный отряд из окрестных жителей, он основывает в очень короткий срок так называемые Куры. Название городу, как рассказывают некоторые, он дал в честь божества[307], от коего сам он производил себя, а, как пишут другие, — по копью; ведь сабиняне называют копье — «курис»[308]. Так уверяет Теренций Варрон.

XLIX. Историк же Зенодот Трезенский рассказывает, что омбрики[309], туземное племя, населяли сначала окрестности так называемой Реатины. После изгнания оттуда пеласгами, они прибыли в ту землю, где обитают нынче и, переменив заодно с местом расселения имя, стали взамен омбриков прозываться сабинянами. 2. Порций Катон передает, что имя народу сабинян было дано по Сабу, сыну Санка, местного божества, а некоторые этого Санка называют Юпитером Фидием. И Катон рассказывает, что первым их поселением была некая деревня, именуемая Теструной, расположенная близ города Амитерна. Из этого селения сабиняне двинулись на Реатину, населенную тогда аборигинами и пеласгами, и войною одолели и завладели их самым знатным городом Котилией. 3. Выведя из Реатины колонии, они основали много других городов, в которых жили без крепостных стен, в том числе так называемые Куры. По словам Катона, они захватили землю, которая лежала в стороне от Адриатического моря примерно на двести восемьдесят стадиев, а от Тирренского — на двести сорок; и простиралась она чуть менее тысячи стадиев. 4. Но в местных исторических преданиях имеется и другой рассказ о сабинянах, а именно, что лакедемоняне подселились к ним, в то время когда Ликург, воспитывая племянника Эвнома, дал Спарте законы. В самом деле, некоторые спартанцы были удручены жесткостью ликургова законодательства и, отделившись от прочих, вообще покинули город. Затем они, долгое время носимые по морским просторам, взмолились богам (ведь ими овладело желание достичь какой бы то ни было земли), чтобы выпало им в первой попавшейся земле осесть. 5. А оказавшись в той части Италии, которая находится около так называемой Пометинской равнины, куда они сначала пристали, спартанцы назвали его Форонией в память блуждания[310] по морю и соорудили там святилище Форонии, которой воздали мольбы. Ее и теперь, изменив в слове одну букву, называют Феронией. Некоторые же из них, выселившись оттуда, стали жить среди сабинян, и благодаря этому многие из сабинских узаконений являются лаконскими, особенно же воинственность, неприхотливость и строгость во всех жизненных делах. Однако сказанного о племени сабинян достаточно.

L. Ромул и Таций тотчас же расширили город, присоединив к нему еще два холма, называемых Квириналом и Целием. И отделив поселения один от другого, каждый из них имел собственное селение. Ромул обладал Палатином и горой Целием — а она примыкает к Палатину, Таций же — Капитолием, которым он овладел изначально, а также Квиринальским холмом. 2. Вырубив лес, произраставший на раскинувшейся под Капитолием равнине и засыпав большую часть озера, которое пополнялось спадающими с гор источниками, поскольку находилось в низине, цари превратили его в Форум, которым и сейчас еще римляне продолжают пользоваться. Там они проводили сходки, занимаясь общественными делами в храме Вулкана[311], который стоял несколько выше Форума. 3. И они воздвигли храмы и освятили алтари, у которых они возносили молитвы богам во время битв: Ромул — Юпитеру-Остановителю у Мугониевых ворот, которые ведут к Палатину от Священной дороги, потому что бог, услышав его мольбы, сделал так, что остановил его обратившееся в бегство войско и вдохнул в него отвагу; Таций же — Гелиосу[312] и Селене[313], Сатурну[314] и Рее[315], а сверх того — Весте[316], Вулкану, Диане[317] и Эниалию, а также другим богам, имена которых трудно произнести по-эллински. И во всех куриях он учредил Юноне[318], называемой Куритой, трапезы, которые существуют и до нашего времени. 4. И они совместно царствовали в течение пяти лет, не отличаясь друг от друга состоянием, и в это время решились на общий поход против войска камерийцев[319]. Дело в том, что камерийцы, выслав отряды для грабежа и нанеся большой вред их сельской округе, не соглашались на установление справедливости, хотя римляне часто призывали к этому. Цари победили их в открытом поле (так как они столкнулись в одном месте). И после этого, взяв приступом их оборонительные укрепления, они в наказание разоружили камерийцев и отобрали треть земли, которую поделили между своими людьми. 5. Так как камерийцы продолжали вредить римским поселенцам, цари, выступив против них и обратив обидчиков в бегство, все их владения поделили между своими гражданами, но тем из камерийцев, кто того хотел, позволили жить в Риме. Оказалось же таких около четырех тысяч, которых цари распределили по куриям, город же камерийцев они превратили в колонию римлян. А Камерия была альбанским поселением, выведенным многими годами ранее основания Рима, в древности же она была повсеместно известным поселением аборигинов.

LI. На шестой год власть в государстве после смерти Тация, происшедшей из-за козней, вновь переходит к одному Ромулу. Устроили же эти козни против Тация предводители из числа лавинийцев[320], объединившиеся между собой по такой причине: некоторые из друзей Тация вывели разбойный отряд в страну лавинийцев, награбили большое количество добра и отогнали стада с пастбищ, а из поспевших на помощь одних убили, а других ранили. 2. Когда же от оскорбленных лавинийцев явилось посольство и потребовало удовлетворения, Ромул решил выдать тем, кто пострадал, совершивших злодеяние, Таций же, защищая интересы сотоварищей, не согласился, чтобы кто-либо из людей, к тому же сограждан, был уведен врагами. Поэтому он заявил тем, кто утверждал,