А когда чернокожий паренёк начал вопить от ужаса, парочка самых ближних к лестнице тварей мелко затряслась. Но эта трясучка не была похожа на приступ боли, как у «крабов», живущих возле маяка. И, в отличие от своих вонючих сородичей, эти твари вовсе не стремились как можно быстрее убежать от источника раздражения. Скорее наоборот — дрожь, возникавшая при звуках необычного голоса пацана, больше напоминала растущую внутри этих уродов лютую злобу, нежели страх.

— Чего орёте⁈ — Судя по не менее злобному шипению, долетевшему до нас ещё и с верхнего пролёта, Белла пока ничего из этого не разглядела. — Щас со всего залива крабы сбегутся!

— Уже! — Накинув лямку чехла на шею, я подтянулся свободной рукой за перила и вытянул Рикардо на ближайшую горизонтальную площадку между пролётами. — Дальше давай сам!

— Ага… — Кажется, растерянному пареньку стало немного стыдно за свою панику. Но он не стал спорить или геройствовать. И послушно принялся карабкаться наверх, навстречу девчонке.

И, когда один из уродов под нами вдруг натужно раскашлялся, выбрасывая изо рта кучки какой-то рыжеватой дряни, лишних вопросов сверху тоже не последовало. Лишь коротко глянув вниз, девчонка тут же поспешила на помощь спотыкающемуся об узкие ступеньки пареньку.

— По-ом… По-о-о-м… — Ближайшая к лестнице тварь подняла на меня печальный взор своих опухших глаз и с хрипом распахнула все ножки и крючки, торчащие изо рта. — По-мо-ги-и-и-и…

Схватив уродца за остатки волос на макушке, я грохнул его подбородком о стальную ступеньку. И на неё тут же вывалились те крючки и ножки, которые краб откусил себе сам. Дёргающиеся мелкие конечности сразу принялись самостоятельно расползаться в разные стороны. А один из «хвостов» морского жоры вдруг резко выпрямился над спиной и хлестанул меня прямо в лицо.

Полоса жгучей боли протянулась наискосок, от брови до шеи. И мои рефлексы тут же дали телу команду к отступлению.

— М… М… Мо-мо-гхи-и-и… — Разлепив рот, морской жора выпустил наружу целый пучок новых мелких отростков. И, вместе с булькающими просьбами о помощи, они все тоже потянулись следом за моими ботинками.

— Поори на них ещё! — Послышался сверху голос Беллы. — Пусть свалят!

— Я уже орал! — Выпалил где-то там паренёк. И луч его фонарика опустился на меня, осветив чехол с инструментом. — Без гитары не работает!

Утерев с лица остатки едкой дряни, я взглянул наверх и подтянулся ещё на несколько ступеней:

— Щас не до концертов… — Ещё один отросток взмыл вверх и достал до штанины. Но влажный след на грязной джинсе оставило не само щупальце, а полупрозрачная нить, выстрелившая из небольшого отверстия на самом конце длинной мерзости. Обвив ногу несколько раз, липкая нить легко отделилась от «краба», когда я машинально отдёрнул ногу и забрался ещё выше.

— Помоги-и-и… — По спине первой твари уже шарили руки двух других. Неуклюже ухватившись за решётчатые перила, дрожащие уродцы пытались затащить свои тела следом за мной. Но в итоге лишь мешали друг другу. Их искалеченные паразитом и радиацией тела явно не были приспособлены к перемещению по таким крутым подъёмам. И здесь они проявляли ту же самую крокодилью грацию, что и на полу.

— Рик⁈ — После вопросительного крика сверху послышалась какая-то возня. И фонарик снова осветил то место, где я карабкался наверх от заползающих следом за мной тварей. — Ты как?

— Peachy…

— Чего⁈

— Не останавливайтесь! — Остатки дряни на лице жгли всё сильнее и уже немного портили настроение. К тому же сквозь джинсы тоже начало ощутимо припекать. Но тем легче было преодолевать одно подтягивание за другим. Хоть руки устали и ослабли, но похудевшее туловище было явно легче того веса, к которому я привык, упражняясь когда-то на турнике или брусьях. Даже с гитарой на шее я сейчас карабкался вверх, словно какой-то бездомный Тарзан. И пока что мне удавалось ускользать со ступенек как раз в тот момент, когда по ним хлестали всё новые и новые живые полупрозрачные плётки, вылетающие из задниц человекообразных «крокодилов».

Однако, вместо того, чтобы тоже отвалиться и просыпаться вниз, эти отростки наоборот, намертво впивались в решётчатые ступеньки. И, развернув своих хозяев задом наперёд, тут же подтаскивали их самих сразу на несколько ступеней вверх, втягиваясь обратно в бледно-серые щупальца. Цепляя по пути тела сородичей, заражённые существа медленно тянули за собой и их тоже.

Чем выше был пролёт лестницы, тем больше света просачивалось сюда между башнями из контейнеров. И, задрав на миг голову, я увидел, что подростки добрались уже почти до середины белой палубной надстройки огромной «Калины».

— Рик⁈ — Снова завопила Белла, когда мы вскарабкались ещё чуть выше. — Тут провал!

— Чего⁈

— Целый пролёт спилен!!! Не пройти!

— Да мы тут и так не идём… — Подтянувшись на перилах, я опять чуть не попался в целый пучок полупрозрачных плетей, вылетевших из темноты снизу вместе со слабыми просьбами о помощи. И только тогда смог разглядеть проблему самостоятельно.

Слабое вечернее солнышко давало уже совсем мало света. Но даже в его тусклых отблесках от контейнерных башен было хорошо видно, что целый десяток решётчатых ступенек тут просто отсутствует — как раз перед узкой площадкой, окружающей центр управления кораблём по периметру. Неровные спилы, которыми кончалась лестница, уже успели заржаветь — так же, как и те спилы, что были рядом с решётчатыми перилами верхней площадки.

— Верёвка нужна… — Оглянувшись на меня, Белла указала на пропасть. — Иначе край…

— У меня… Фух… Нету… — Задыхаясь, Рикардо огляделся немного затравленным взором.

— Сделаем… — Я развернулся навстречу к ползущим следом за нами «крокодилам». И швырнул один из кастетов в ближайшую тварь.

Тяжёлый кусок свинца безобидно тюкнул несчастного уродца по лбу. Но морской жора отреагировал на эту атаку почти так же, как на удар о челюстями о ступеньки, немедленно выбросив целый пучок белесых нитей в сторону снаряда. Не успел кастет упасть в темноту трюма, как в каждое отверстие для пальцев уже просунулось по несколько нитей. И оплетённый ими груз начал медленно подниматься наверх следом за неуклюже ползущим по ступенькам «крабом».

— Ты… Чего… — Девчонка и паренёк замерли на краю пропасти с открытыми ртами, глядя на то, что как я нагнулся прямо к подползающему уродцу. И, схватив его за подмышки, развернул спиной к себе.

Повернувшись обратно к подросткам, я