Муранов покачал головой – он ни во что не верил и ничего не хотел.

Митька демонстративно сел на парту и уставился на шушукавшихся девчонок.

– Чего уставился? – Пустячная посмотрела исподлобья, недовольно насупив брови.

Она была невысокой, с длинными темными, всегда распущенными, сильно вьющимися, взлохмаченными волосами. Из-за плохого зрения она часто щурилась, что порою выглядело довольно-таки воинственно. Вот и сейчас ее лицо изображало крайнюю степень презрения – мол, вчера вы, парни, получили, и сегодня получите!

– Да вот, гляжу, какие вы тут все крейзи!

В наступившей тишине очень звонко затрещали лампы дневного освещения.

– А вы что думали? – понесся вперед Митька. – Будете на нас всяких привидений насылать, а мы и стерпим? Завели себе персональную колдунью – и жируете!

– Замолчи! – тонко вскрикнула Васька.

– Сам ты псих! – обиделась Лерка.

– И никакое это не привидение. – Аня смотрела Емцову не в лицо, а куда-то в переносицу и выше, взгляд ее терялся в спутанных Митькиных вихрах. – Это Броккенский призрак, обыкновенный оптический эффект. В Интернете посмотри!

– Ничего себе – обыкновенный! – Митька словно сдувался. Голос его сползал с уверенного тона на просительный. – Карточная ведьма!

Аня резко встала.

– Я – не ведьма, – негромко произнесла она. – А еще…

– Еще – не надо, – заторопился Митька – со всех сторон на него смотрели девчонки, и он явно сдавался под этим общим натиском. – Нашлешь свой призрак снова – башку откручу.

– Пугливый какой!

Митька от такой наглости вспыхнул и шагнул вперед, поднимая кулаки.

– А ну отойди! – кинулась на помощь подруге Васька. – И руки убери!

Она смело налетела на высоченного Емцова, уперлась ладонями ему в плечи.

Васькин порыв, прикосновение ее рук, насмешливый взгляд Андалузии – драться Митьке тут же расхотелось.

– Сдалась она кому… – зло прошептал Митька в макушку Вербицкой. Одноклассница неожиданно оказалась на голову ниже его.

И вновь все вокруг загомонили, зашуршали страницами учебников, заскрипели стульями.

– Вы еще пожалеете! – бросила, отходя, Васька.

– Испугала, – буркнул Емцов. Кого-кого, а маленькую Вербицкую он и не думал бояться.

Но его гвардия была другого мнения. Юрка сидел бледный, с тревогой поглядывая на столпившихся вокруг Аньки девчонок.

– И что это за Броккен такой? – все еще громко, с нарочитым равнодушием произнес Митька. Но это уже все было показное, на самом деле он ничего не понимал. Молчание приятелей его напрягало. Неужели они проиграли?

– В Германии одна горная вершина так называется, – тихо ответил Юрка.

Митька уставился на него во все глаза. Пулейкин не то чтобы не любил географию, но, подведи его к карте, он с ходу Баренцево море от моря Лаптевых не отличил бы. И вдруг – такие познания!

– Это мне Вербицкая вчера сказала. – В Юркином голосе появилась хрипотца, хотя мысленно он все еще уверял себя, что бояться нечего. Это же свои девчонки! Что они могут им сделать?

– Зачем сказала? – умирающим тоном спросил Влад. Было понятно, что из игры он выходит.

– Может, предупредить хотела?

На вопросительные взгляды мальчишек Вербицкая ответила таким взглядом, что мысли о ее добрых намерениях у них сразу улетучились.

– Ну, и чего там с горой? – Митька засопел, яростно раздувая ноздри. Будь его воля, он прямо сейчас разыграл бы представление, как москали поляков с земли русской погнали!

– Горы Гарц называются. – Юрка достал сотовый. Все это надо было еще раз проверить по Инету.

– Что за бредятина? – сам себя накручивал Митька. Как спортсмен он понимал, что, пока не разозлит себя, он не победит. Но сейчас вместо злости в душе почему-то пробивался страх. А с таким чувством в драку лучше не соваться.

– Там шабаши ведьм обычно проходят.

– Карты стащишь? – коротко спросил Митька.

– Может, в покое ее оставим? – Пулейкин вертел сотовый, не зная, куда спрятать руки. – Ну их, пока они тихие.

– Струсил?

Юрка не ответил. Страх тут был ни при чем. Его тоже раздражала Андалузия. Очень уж неуютно было чувствовать себя в зависимости от чьего-то предсказания. Как только будущее открывалось, оно как будто становилось свершившимся фактом – будет так и никак иначе. Пока же ты ничего не знаешь – все еще может закончиться хорошо. И почему пророчества чаще всего выпадают именно плохие?

Больше разговоров об этом никто не заводил. Коготков было сунулся к девчонкам за прогнозом на ближайшую алгебру, но на него зашикали, и Андрюха вернулся к своему бдению над закрытым учебником.

Напряжение в классе угнетало всех. Девчонки, как по команде, в сторону парней не смотрели. Ребята ерзали на своих местах, отвечали невпопад.

Юрка решил все-таки заглянуть в учебник, чтобы понять, что им сейчас пытаются втолковать и вообще какой у них сейчас урок.

Из учебника на парту вывалился сложенный листок. Белый, без разлиновки. Где-то он такой видел.

Разворачиваясь, бумага неприятно хрустнула.

«Это письмо пришло к тебе из далекой страны…»

Текст был набран на компьютере, шрифт какой-то странный, летящий, с загогулинами. Читать неудобно.

«…из далекой страны Испании. Двести лет назад там жил бедный мальчик Хосе. Ему уже совсем стало есть нечего, и он вот-вот должен был умереть. Но Хосе повезло – он встретил богатую женщину, она накормила его и дала ему много денег. И тогда Хосе поклялся поделиться с людьми своей радостью…»

Пулейкин оглядел класс. Математичка, стоя у доски, вещала о вечном, пытаясь доказать мало кому нужную теорему. Уже привыкший к предсказаниям класс нервно гудел – все боялись худшего. Андалузия не шевелилась. Юрка приподнялся, чтобы посмотреть, что там у нее лежит на столе. Лежит. Белый лист бумаги. Исписан он был наполовину. Синей ручкой. Белый лист…

Он вернулся к посланию.

Пока что связи никакой. Подобная бумага продается повсюду. Но знакомый уже червячок тревоги вновь шевельнулся в его душе. И когда он успел там поселиться? Когда Юркина спокойная жизнь стала вот такой – с оглядками, с ожиданием плохого, с постоянным недовольством?

«Он стал писать письма друзьям, и вместе с этими письмами к друзьям стало приходить счастье».

Читать дальше ему не хотелось. Но и бросить это дело он не смог. В этом была и своя притягательность – знаешь, чем все кончится, но читаешь в надежде, что наткнешься на что-то необычное. Принц ошибется и выберет в невесты не Золушку, а дочку мачехи. Ну, или американцы не высадятся на Луне.