Ольга пожала плечами:

– Это невозможно. Когда карта отделяется от колоды, это значит, что демон явился в мир.

– И скрывается?

– Демоны… – Она то ли засмеялась, то ли закашлялась. – Демоны никогда не скрываются. Им нужно от тебя разное. Но именно от тебя. Ты ниточка, которая привязывает их к миру. А за ниточку надо держаться.

Она сделала шаг назад. Потом еще один.

Я сидела и просто смотрела, как она уходит. Вот сейчас уже совсем уйдет… И не могла сказать ни слова. Потому что ее слова могли значить только одно. Моя одержимость Аликом…

– Они могут меня убить? – крикнула я вслед Ольге.

Она обернулась и покачала головой. А потом быстро подошла ко мне, схватила горячими ладонями за щеки, прижалась ко мне и прошептала:

– Это единственное, что они сделать не могут. Но смерть… иногда смерть – это не самое худшее.

Я моргнула, чувствуя, как непрошеная слезинка катится по щеке, и тут вокруг стало темно. Исчезла бо́льшая часть подсветки. Лазерные нити, инсталляции, светомузыка… Где-то в стороне продолжали звучать ритмы там-тамов, но людей вокруг почти совсем не было. И Ольги тоже.

– Э-эй! – кто-то тронул меня за плечо.

Я дернулась и обернулась к Алику. Он сидел рядом со мной за столиком, приобнимая за талию.

– Ты… – прошептала я.

– Ты так и собираешься тут сидеть? – Он улыбнулся. – Все уже почти закончилось. Это тебя так благовония неслабо торкнули? Или что?

– Или что, – беззвучно проговорила я, а в голове всплыла фраза из любимой книжки: «Пора нам, ситный друг, с тобой расставаться».

9.4

Выбравшись с фестиваля, мы поехали к Алику. Он даже не поинтересовался, хочу я этого или нет, просто потянул за руку из вагона, когда надо было пересаживаться… И я пошла, как бандерлог в пасть к удаву Каа. У Алика было хорошее настроение, он щекотал меня за ухом, целовал и рассказывал о том, что задумал написать песню по моим стихам. Да, к этому моменту я успела признаться ему, что пишу… писала… короче, показала свои литературные опыты.

Несколько лет назад я мечтала, что сумею придумать текст для какой-нибудь группы, и песня станет хитом, попадет в ротацию на радиостанциях, потом снимут клип, подростки будут насвистывать ее и ставить себе звонком на телефон, а я… Я буду хитро улыбаться, никому об этом не рассказывать и радоваться тому, что сумела немножечко изменить мир.

И вот сейчас Алик говорил как раз об этом. О том, что эта мечта начинала исполняться… Его слова были как заклинание, они обволакивали, успокаивали, укачивали и грели. К моменту, когда мы добрались до его квартиры, я уже толком не понимала, чему я так расстроилась после встречи с этой самой… как ее звали? Галина? Ангелина? Может, мне вообще привиделась эта встреча? Может, я действительно надышалась дымом ароматических палочек, или музыка вогнала меня в транс, или я слишком много выпила?..

Когда мы разувались в прихожей, меня пошатывало и тошнило. Голова наливалась тяжестью и начинала болеть.

– Давай чаю попьем?

Обычно мы не ели и не пили у Алика дома, сразу забивались к нему в комнату и… и делали всякое. Но сегодня я чувствовала, что без горячего чая с сахаром вприкуску я просто рухну в обморок. Наверное, глюкоза упала. Точно. Вот оно, объяснение плохого самочувствия. Все гораздо проще, чем «торкнувшие благовония».

– Давай. Мне два пакетика в большую кружку, без сахара. Жду в комнате.

Я зашла на кухню и беспомощно заозиралась по сторонам. Алик даже не подумал показать мне, где что лежит… Придется открывать все шкафчики. И как, интересно, отличить кружку Алика от кружки соседа? Или они тут все общие?..

– Привет. – А вот и сосед, легок на помине.

– Привет.

Я дико смущалась этого худого небритого студента. Наверное, потому что он уже несколько раз слушал мои ночные… концерты. Алик каждый раз делал со мной что-то такое, что молчать было невозможно. Иногда от удовольствия. Иногда от боли. Но чаще от того и другого одновременно.

– Ты за чаем? – Он открыл ящик и вытянул оттуда пару кружек. – Держи. Вот эта побольше – Аликова. А эта тебе.

– Спасибо…

– Не за что. Сам за этим же выполз.

Он налил воды в старый электрический чайник, щелкнул кнопкой и уселся за стол.

– Ты тоже садись. Воды много, он будет долго закипать.

– С-спасибо…

Я уселась на краешек стула, положила руки на стол перед собой. Потом переложила на колени. Поправила волосы. Молчание в этой кухне было каким-то ужасно душным, тяжелым, пластилиновым… Невыносимым. Минуты тянулись медленно, как будто кто-то специально тормозил стрелки часов. Чайник все не кипел.

Сосед поднял на меня глаза.

– А вы с Аликом до или после аварии познакомились?

– Какой аварии?

– Он не рассказывал? – Сосед будто обрадовался, мельком взглянул на чайник, мол, уж теперь-то ты закипишь! Ведь мы совсем перестанем обращать на тебя внимание! – Он месяц назад разбился на машине с друзьями. В больнице лежал, вроде в коме даже. Я уже думал, нового соседа искать придется, тут снимать дорого одному… А потом раз – и очухался.

– И?

– Сбежал из больницы под расписку. Наорал на меня, что я в комнату его заходил. И хорохориться стал… не то что раньше.

– Это как?

– Обнаглел. Видимо, вернулся с того света и решил, что все можно. Ты это… – Он внезапно перегнулся через стол и устремил на меня очень просящий взгляд. – Может, поговоришь с ним? Выжил, здоровенький, я этому рад, м-да. Но это ж не повод хамить мне и хозяину квартиры? Злой как собака стал, на людей буквально кидается. Как будто подменили.

– Поговорю.

Я отвернулась, чтобы сосед (как его зовут, кстати? а, неважно, блин, ничего уже неважно) не увидел, как у меня дрожат губы. В голове внезапно стало холодно и чисто, будто морок развеялся. Так, значит. Подменили. То есть демон забрал тело несчастного Алика и внезапно стал виртуозно играть на гитаре. И наглеть, играя на людских нервах. В частности, моих.

…Ольга! Точно, ее звали Ольга! Ничего себе он задурил мне голову, что я успела ее имя забыть. И забыть, о чем мы только что с ней говорили.

– Вы тут не обалдели языком трепать, пока я там чай жду? – Алик появился на пороге кухни, явно очень злой – ничего общего с тем милым и заботливым парнем, который ехал сюда со мной в обнимку.

– Уже ухожу… ухожу! – Сосед засуетился, плеснул себе в кружку воды из так и не закипевшего чайника и просочился мимо Алика в коридор. Черт. А ведь он его боится. Что он ему уже успел сделать? Или чем пригрозил?

Хватит. Хватит с меня. Надо это прекращать, пока он снова не задурил мне голову. Пока не заставил сомневаться в собственной нормальности.