нужен был взрослый попугай жако, которого можно было бы обучить использованию простого оборудования. Птенец попугая не подходил для этой цели. Ким Годетт (Kim Gaudette), заводчик попугаев из Коннектикута, предоставила мне Варта – попугая жако. На самом деле мы назвали его Артур, но он скоро стал известен как Варт, под тем именем, которое волшебник Мерлин дал королю Артуру. У бедного Варта в результате несчастного случая была повреждена лапа. Это произошло, когда он был еще птенцом. Варт мог садиться на жердочку и брать пищу, но не мог стоять так хорошо, как другие серые попугаи. Мы немного обрезали ему крылья, чтобы позволить ему «спастись», упади он с жердочки. Это привело к тому, что Варт несколько раз летал вокруг Пруда. Он восхитил и одновременно испугал его обитателей. Ему также нравилось прилетать к секретарше, кормившей его чипсами и картофелем фри, которые Варту есть не разрешалось.

Философия лаборатории была проста: «у нас масса ресурсов: физических, интеллектуальных, поэтому займись интересными вещами». Я вскоре вошла в команду Брюса Блумберга (Bruce Blum-berg). В его задачу входило изучение механизма принятия решений у собак и создание компьютерных систем, которые можно обучить тем же вещам, которым легко обучаются животные. У Брюса был пес – австралийский шелковистый терьер. Брюс говорил, что пес его вдохновляет! Наши интеллектуальные интересы в значительной степени пересекались, поскольку Брюс был собачник – «dog guy», а я птичница – «bird lady». Мы называли друг друга «гав-гавы» (Woofers) и «чик-чирики» (Tweeters).

Через некоторое время я начала работать над проектом совместно со студентами Брюса, часть из которых уже окончили университет. В частности, с Беном Реснером (Ben Resner). В одном из моих проектов – он назывался Serial Tr-Hacking (словом «hacks» в MIT называли практические шутки, основанные на технологии) – мой попугай Варт должен был распознавать инструкции в форме простейших картинок. Как только Варт понимал инструкции, он должен был выполнить совокупность таких движений, как тащить, слегка ударять по рычагу, поворачивать его. Эти манипуляции он должен был совершать, чтобы получить пищу, которая подавалась ему с помощью рычага. В другом проекте разрабатывали электронную жердочку для птиц. Задача этого проекта заключалась в решении такой проблемы, как постоянный крик попугаев. Устройство состояло из экрана, на котором попугаю показывали фотографии и видео. Образы, которые транслировались на экране, зависели от шума, который производила птица. Если уровень шума был ниже допустимого, птице демонстрировали позитивные фотографии – хозяина попугая, попугаев в дикой природе и подобные им. В случае если крики или свист превышали желаемую норму, происходило переключение на демонстрацию негативных картинок: хищник нападает или опасность рядом. Идея состояла в том, что система, оборудованная микрофоном, будет распознавать уровень звука – крика птицы – и, соответственно, осуществлять контроль и демонстрировать птице объекты сообразно резкости ее крика.

Мы размышляли также над таким проектом, как «умное гнездо» (‘smart nest’). Речь идет о специальном устройстве, которое позволяло бы наблюдать за поведением жако в местах гнездования в Африке. Мы разрабатывали устройство небольшого размера, которое можно было бы прикрепить на спину попугаю, чтобы отслеживать его передвижения в течение дня.

Мы также работали над системой, которую можно было бы использовать для обогащения словарного запаса попугая. Подобная система могла бы найти применение в работе с детьми, страдающими аутизмом. Мы задумали серию «игрушек», у каждой – своя радиочастота. Как только игрушку берут – запускается видео, рассказывающее о ней. Например, если игрушка была ключом (попугаи использовали ключ, чтобы почесать себя), запускалось видео с рассказом: «Ключ. У тебя ключ. Ух ты! Посмотри на ключ». Как только игрушку клали, демонстрация видео прекращалась. В любом случае, такая у нас возникла идея. Мы назвали ее наш PollyGlot Computer. Серьезной научной задачей для нас было придумать несколько вариантов рассказов об игрушке, чтобы она не наводила скуку.

Описываемые мной проекты могут показаться неинтересными. Варту часто становилось скучно. Было сложно сделать эти игры увлекательными и завладеть его вниманием надолго. Если во время тренировки в лабораторию заходил студент, Варту становилось интереснее наблюдать за ним, нежели тащить или толкать рычаг еще раз. Бен говорил, что он и его студенты пытались перехитрить Варта, а Варт – обмануть их. Студенты говорили, что у них возникало ощущение, как будто Варт говорит: «Эй, дайте мне настоящее задание. Это слишком простое для такой умной птицы, как я!»

Весной, как только я приехала в Медийную лабораторию, мы с Брюсом организовали небольшой симпозиум, который назвали «Королевство проводов» (Wired Kingdom). В нем приняли участие специалисты, разрабатывающие различные способы использования электронных гаджетов для изучения поведения животных в условиях дикой природы, а также в зоопарках. Я получала огромное удовольствие от работы с такими талантливыми студентами с высокой мотивацией. Я обожала нашу работу. Очевидно, что директор лаборатории разделял мои чувства, поскольку попросил меня остаться работать в лаборатории еще на год. Это предложение было беспрецедентным для приглашенного профессора, который не был в штате. На этот раз я твердо решила не оставлять Алекса в Тусоне. Алекс и Гриффин приедут из Бостона к нам с Вартом.

Варт тоже кайфовал. Каждый раз, когда я размышляла о типах личности моих питомцев, я замечала контрасты. Алекс был похож на ученика-школьника, который всегда знает правильный ответ, постоянно ерзает на стуле, высоко поднимает руку, желая быть первым, хочет, чтобы учитель выбрал его для ответа на заданный вопрос. Гриффин, скорее, похож на стеснительного, но умного ученика, который старается быть незаметным, чтобы учитель не задал ему вопроса. Варт высокосоциален, он, как подросток, зацикленный на высоких технологиях, идеально подходит для роли, которую играет в лаборатории. Варт хорошо умел обращаться с оборудованием, и ему нравился этот процесс. На публике он чувствовал себя в своей тарелке, ему было легко выступать перед аудиторией.

В Медийной лаборатории всегда были зрители, наблюдавшие за экспериментами. Ведь финансовую поддержку деятельности лаборатории оказывали спонсоры, корпорации, которые вносили весомый денежный взнос за то, чтобы ознакомиться с результатами ее деятельности, извлечь для себя экономическую выгоду. Таким образом, у нас всегда были посетители. Наряду с этим в лаборатории проходили спонсорские недели, известные также под именем «демонедели». Одна неделя – весной, другая – щедрой осенью. Когда время подходило к началу «демонедели», в лаборатории развивалась бешеная активность: студенты вносили последние изменения в свои демоверсии, они фактически не выходили из лаборатории, живя под лозунгом «сделай демоверсию или умри». Эта задача принималась всерьез.

Такими пьянящими и завораживающими были годы, проведенные в Медийной лаборатории. Фондовый рынок каждый раз бил рекорды, интернет-компании (Dot