(Г.Р. Державина (1795, ГТГ), Д.П. Трощинского (1790-е гг., ГРМ) и др.), но и т. н. «интимных» портретов – М.И. Лопухиной (1797, ГТГ).

Левицкий Д.Г.

Портрет Дени Дидро

Вторая половина XVIII в. – это время творчества известнейшего русского скульптора Федота Ивановича Шубина (1740–1805). Уроженец Холмогор, он еще в юности в совершенстве овладел искусством резьбы по кости и, подобно своему земляку Ломоносову, в 1759 г. перебрался в Петербург. Пользуясь покровительством Михаила Васильевича, Шубин поступил работать истопником в императорский дворец, а затем был вытребован в Академию художеств, где учился с 1761 по 1766 г. За свою выпускную работу – рельефную композицию «Убиение Аскольда и Дира» – Шубин был награжден большой золотой медалью и получил право на длительную заграничную поездку. Три года он жил и работал в Париже, а затем еще 2 года – в Риме. Одним из первых русских путешественников Федот Петрович посетил начатые тогда археологические раскопки в Помпеях и Геркулануме.

Федот Иванович стал признанным мастером скульптурного портрета. Им были изготовлены бюсты И.И. Шувалова, Ф.Н. Голицына (оба – 1771, ГТГ), А.М. Голицына (1773, ГРМ), З.Г. Чернышева (1774, ГТГ), П.А. Румянцева-Задунайского (1778, Государственный художественный музей Белоруссии), Павла I (1797, 1798, 1800, ГРМ, ГТГ) и др. В 1789 г. по заказу Г.А. Потемкина-Таврического Шубин создал скульптурный портрет Екатерины II (ГРМ).

Интересны барельефные работы Шубина. В 1774–1775 гг. он исполнил для Чесменского дворца в Петербурге 58 овальных мраморных изображений русских государей – великих князей, царей и императоров. Уже в 1801 г. Федот Иванович изготовил для Большого каскада в Петергофе бронзовую статую Пандоры.

Шубин Ф.П.

Екатерина II. Законодательница

Другими известными скульпторами того времени были Этьен-Морис Фальконе (1716–1791), создатель памятника Петру I на Сенатской площади в Петербурге (1782), и Михаил Иванович Козловский (1753–1802),изваявший большую мраморную статую Екатерины II в образе Минервы (1764–1785), памятник А.В. Суворову в Петербурге (1799–1801), а также статую «Самсон, разрывающий пасть льва» (1800–1801), установленную в Петергофе у подножия Большого каскада.

Русская архитектура второй половины XVIII в. представлена именем Василия Ивановича Баженова (1737 или 1738–1799). Из крупных его работ до наших дней сохранились Пашков дом в Москве (1784–1786; ныне одно из зданий Российской государственной библиотеки), а также Михайловский (Инженерный) замок Павла I в Петербурге (1792 – начало проектных работ, 1798–1800).

Алексеев Ф.Я.

Вид на Михайловский замок со стороны Фонтанки

Другой известный русский архитектор, Матвей Федорович Казаков (1738–1812), создал в Москве Петровский подъездной дворец (1775–1782), здание Сената в Кремле (1776–1787) и, наконец, Колонный зал Благородного собрания (в середине 1780-х – начале 1790-х гг.), перестроив особняк московского главнокомандующего В.И. Долгорукова-Крымского. Учениками Казакова были знаменитые впоследствии русские зодчие О.И. Бове, А.А. Бакарев, И.В. Еготов.

Петербургским «Казаковым» стал Иван Егорович Старов (1745–1808). По его проектам на берегах Невы возведены Троицкий собор Александро-Невской лавры (спроектирован в 1776, построен в 1778–1790), Таврический дворец (1783–1789), дошедший до нас, к сожалению, в сильно перестроенном виде, а также дворец в Пелле (совр. г. Отрадное) под Петербургом (1785–1789, строительство не было закончено; позднее здание разобрали, его материалы использовали при строительстве Михайловского замка). После присоединения к России Северного Причерноморья Старов много и плодотворно работал в новороссийских городах Екатеринославе и Николаеве.

Из иностранных архитекторов той эпохи самым значительным был итальянский зодчий Джакомо Кваренги (1744–1817), приехавший в Россию в 1779 г. Он настолько сроднился со своим новым Отечеством, что даже отказался возвращаться в родной Бергамо и властями этого города был приговорен к гражданской смерти и конфискации имущества. Среди многих творений Кваренги, украсивших площади и набережные Петербурга, следует выделить здания Академии Наук (1783–1789), Ассигнационного банка (1783–1790), Мальтийской капеллы во дворце М.И. Воронцова (1790-е гг.). Архитектор работал и в Москве (Гостиный двор (1790–1805), Странноприимный дом (1794–1807)), Калуге, Царском Селе, Петергофе. В начале XIX в. Кваренги возвел в Петербурге Смольный институт (1806–1808). В эти же годы в Петербурге творили другие известные архитекторы – шотландец Чарльз Камерон (1746–1812), приглашенный в 1779 г. в Россию как самый известный в Европе проектировщик терм, но впоследствии прославившийся созданием апартаментов Екатерины II, в том числе ее кабинета – знаменитой «Табакерки» (вторая половина 1780-х гг.), а также Викентий Францевич Бренна (1745 (?) —1819), руководивший строительством Михайловского замка по проекту В.И. Баженова.

* * *

Русская наука второй половины XVIII в. представлена именами продолжавшего еще творить М.В. Ломоносова (см. гл. 2), а также первого русского астронома С.Я. Румовского (1734–1812), известного и своими математическими работами, естествоиспытателя А.Т. Болотова (1738–1833), впервые обосновавшего необходимость использования севооборота в агротехнике, философа С.Е. Десницкого (1740–1789) и многих других заслуженных ученых. В 1768–1785 гг. Академия Наук организовала экспедиции по изучению Европейской части России, Кавказа, Урала, Приуралья, Алтая, Среднего и Нижнего Поволжья (во главе этих исследований стояли П.С. Паллас, И.И. Лепёхин, И.П. Фальк, С.Г. Гмелин, Н.Я. Озерецковский, И.А. Гильденштедт, В.Ф. Зуев и др.). Развивалась техническая мысль, с трудом, но пробивавшаяся через препоны косной российской бюрократии. Показательна судьба замечательного изобретателя-самоучки Ивана Петровича Кулибина (1735–1818). Долгие годы он возглавлял механические мастерские при Петербургской Академии Наук, руководил изготовлением точных устройств, разработал новые способы шлифовки стекол для оптически приборов, занимался конструированием прожекторов, подъемных механизмов, создал оригинальный по устройству оптический телеграф и ряд других изобретений, совершенных для своего времени.

В тени блестящей плеяды историков XIX столетия оказались их предшественники М.М. Щербатов и И.Н. Болтин.

Князь Михаил Михайлович Щербатов (1733–1790) был не только историком и публицистом, но и известным государственным деятелем, тайным советником, сенатором (1778). В 13-летнем возрасте родные[32] записали его на военную службу в лейб-гвардии Семеновский полк. В 1762 г., воспользовавшись привилегией, дарованной Манифестом о вольности дворянской, в чине капитана М.М. Щербатов вышел в отставку. Спустя 5 лет будущий историк проявил себя на другом поприще – будучи избран в Уложенную комиссию от ярославского дворянства, Михаил Михайлович стал среди депутатов комиссии одним из наиболее ярких защитников дворянских прав. В дальнейшем он занимал почетные должности при императорском дворе: 1771 г. был назначен герольдмейстером, а с 1773 г. – камергером. Однако известность и славу князю Щербатову принесли совсем иные занятия – научные изыскания на ниве российской истории. Неоценимую роль в его работе сыграло высокое положение в иерархии придворных чинов. В 1768 г., узнав об увлечении князя историей, императрица Екатерина I уполномочила его разобрать рукописные материалы Кабинета Петра I и даровала право пользоваться всеми документами государственных архивов. Открывшихся перед ним возможностей Щербатов не упустил. В 1769 г. им была издана «Царственная книга»,