«Может, уже вернёмся к сюжету, а? – взъярился он про себя. – Будьте любезны обратить внимание на демонов, которые засидели весь ваш монастырь, будто мухи! Ну и как прикажете зарабатывать баллы положительного образа в такой-то обстановке?!»

Он как раз собрался было прибегнуть к какой-нибудь уловке, чтобы привлечь внимание окружающих к затесавшимся в ряды совершенствующихся подозрительным фигурам, когда настоятель Уван грохнул посохом об пол, злорадно ухмыляясь:

– Что ж, Ло Бинхэ, ты любезно избавил нас от многих хлопот, пожаловав к нам самолично. Так почему бы тебе не поведать о том, что вы замыслили на пару с Тяньлан-цзюнем?

– Что бы он ни задумал, какое это имеет отношение ко мне? – ледяным тоном отозвался Ло Бинхэ.

– Вы отец и сын, – хмыкнул кто-то из толпы, – и ты смеешь утверждать, что это не имеет к тебе отношения?

– Он мне не отец, – равнодушно бросил Ло Бинхэ.

– Пытаешься вывернуться даже перед лицом беспристрастной истины[118]? – напустился на него Уван. – Кто мы, по-твоему, малолетние дети?

Однако Ло Бинхэ лишь упрямо тряхнул головой, продолжая упорствовать по одной ему ведомой причине:

– Он мне не отец.

– Неспроста говорят, что злодей проживёт тысячу лет[119], – фыркнул великий мастер Уван. – Истребив тебя во чреве, Су Сиянь оказала бы всем нам неоценимую услугу!

Эти ядовитые слова наконец угодили в цель: Ло Бинхэ на миг задержал дыхание, в глубине его глаз мелькнула едва различимая алая вспышка. Не задумываясь ни на мгновение, Шэнь Цинцю схватил его за руку.

Лю Цингэ застыл за спиной Юэ Цинъюаня, скрестив руки на груди. При виде того, как Шэнь Цинцю у всех на глазах взял Ло Бинхэ за руку, у него на лбу запульсировала жилка.

– Эй! – вырвалось у него, и, хоть за этим ничего не последовало, ему удалось вложить в это «Эй!» всё обуревающее его возмущение. Однако, поскольку его окрик не таил в себе угрозы, Шэнь Цинцю предпочёл его попросту проигнорировать, ведь если Ло Бинхэ сейчас впадёт в раж, это будет посерьёзнее недовольства Лю Цингэ. Тут уж не до баллов положительного образа – арка с монастырём Чжаохуа требовала к себе крайне осмотрительного отношения, нахрапом её не пройдёшь.

Ведь если сейчас Ло Бинхэ будет использовать только духовную энергию, то ему придётся принять неравную битву с сотнями собравшихся здесь совершенствующихся, что само по себе непросто; а если прибегнет к демонической – то столкнётся со знаменитыми барьерами монастыря, коих тут было больше, чем облаков на небе, при этом наиболее эффективны они были именно против демонов. К тому же, прибегни он сейчас к грубой силе, это поставило бы его на один уровень с Ша Хуалин и её папашей.

– Кто такая Су Сиянь? – холодно спросил Ло Бинхэ. – Моя мать была прачкой.

– Всё не совсем так, как поведал Уван, – шёпотом пояснил ему Шэнь Цинцю. – К тому же кому, как не тебе, знать, что за человек был старый глава Дворца. Едва ли стоит прислушиваться к этим пересудам о далёком прошлом, так что просто не обращай внимания!

Он намеренно использовал менторский тон, всеми силами стараясь передать ученику хотя бы часть собственной невозмутимости и здравомыслия. Ло Бинхэ вцепился в его руку в ответ, словно тем самым отчаянно пытаясь подтвердить свои слова:

– Учитель, Тяньлан-цзюнь мне не отец. Мне вообще не нужен отец.

Шэнь Цинцю не знал, что и сказать на это, а потому лишь крепче сжал его ладонь, веля ученику успокоиться.

В оригинале прошлое Ло Бинхэ было описано в самых общих чертах, так что Шэнь Цинцю мог только догадываться, какой эффект произведут на него все эти откровения, – едва ли тут помогут пара утешительных слов и ласковое поглаживание по макушке.

Все его тщетные ожидания и фантазии в одночасье пошли прахом – отец и сын попросту отказывались признавать друг друга. Тяньлан-цзюнь как чистокровный демон и прежде был невысокого мнения о семейных узах, а тут ещё добавьте всё то, что он претерпел по вине Су Сиянь, и станет яснее ясного, что ему и впрямь не с чего любить Ло Бинхэ. При встрече в Гробнице непревзойдённых он не выказал ни тени теплоты, даже не упомянув при Ло Бинхэ об их родстве. Что и говорить, Су Сиянь давным-давно сделала выбор за этих двоих, идя путём обмана, манипуляций, отвращения, отторжения, видя в них причину своего позора и как венец всего – бросив их.

Воистину, Ло Бинхэ был нежеланным ребёнком.

– Чего ещё ожидать от демона – не остановился даже перед тем, чтобы отречься от отца, – насупил брови Уван.

Однако Ло Бинхэ обратился не к нему, а к Шэнь Цинцю:

– Если он мой отец, почему не сказал мне об этом?

И в самом деле, единственным, на что расщедрился Тяньлан-цзюнь, избивая Ло Бинхэ, были слова «вылитая мать», причём неясно было, сказано это в похвалу или в упрёк. Ну, похож, и что дальше?

А ничего.

Шэнь Цинцю хранил молчание. Что он мог сказать на это? Возможно, потому, что твой отец – больной на всю голову?

Всё это неправильно – от начала и до конца. Шэнь Цинцю был уже сыт по горло этим тошнотворным бредом.

– Милостивые господа, прошу, успокойтесь, – начал он, озирая собравшихся. – Сегодня Ло Бинхэ пришёл в монастырь Чжаохуа отнюдь не вынашивая дурные намерения и не для того, чтобы спровоцировать вас…

– Верно, шисюну не помешало бы прислушаться к словам главы пика Шэня, – поддержал его великий мастер Учэнь.

Шэнь Цинцю послал ему благодарный взгляд, однако Уван лишь осклабился:

– Не с дурными намерениями, говорите? А чем вы тогда объясните это?

Его голос взвился к концу фразы, и одновременно с этим в толпе внезапно возник десяток монахов-бойцов в красно-золотом облачении. Они тут же скрутили нескольких из присутствующих. Прижатые к земле тела источали демоническую энергию. Зал тотчас наполнился криками.

– Здесь демоны! – N голосов.

– Ло Бинхэ, а ты неплохо подготовился! – ещё N голосов.

Вся сюжетная линия летела к чертям!

Эти злополучные приспешники Цзючун-цзюня, чья миссия изначально заключалась в том, чтобы пасть во имя репутации главного героя, в итоге добились прямо противоположного эффекта – ведь все, само собой, решили, что эту засаду подстроил Ло Бинхэ!

Повинуясь мгновенному предчувствию, Шэнь Цинцю вскинул веер – и точно, в него тут же врезался посох Увана. Вкладывая в противостояние ровно столько сил, чтобы удерживать настоятеля, Шэнь Цинцю, улучив момент, обернулся к Ло Бинхэ:

– Предоставь учителю разобраться с этим.

Он собрался было добавить ещё что-то, но тут Уван обрушился на него