– Я не ожидала большего от наемника. Ты не привязан ни к людям. Ни к месту. Ни к чему. Ты заботишься только о себе. О том, сколько у тебя денег. Это отвратительно. Тебе должно быть стыдно за то, кто ты есть.

Он на мгновение опускает глаза.

– Вот как ты меня видишь?

– Больше ты мне ничего не продемонстрировал. – Не совсем верно, но я не беру свои слова назад.

В воздухе воцаряется тяжелая пауза. Я поднимаю глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Келлин откидывает назад голову. Его рука взлетает к щеке.

– Что за… – его челюсть отворачивается в другую сторону, как будто его что-то ударило.

Он тут же принимает боевую стойку, вытягивая руки перед собой. Его пальцы крепко сжимаются в кулаки.

– Ты что-нибудь видишь? – кричит он мне.

– Н-нет. Что происходит?

Решительным движением он отстегивает ножны со спины, затем вытаскивает большой длинный меч и держит его обеими руками перед собой.

На долю секунды мне кажется, что перед ним что-то движется. Просто мерцающий контур фигуры. Затем в воздухе перед Келлином материализуется меч.

Только меч, парящий в воздухе. Без владельца.

– Что за чертовщина? – спрашивает Келлин. Меч, приближаясь по дуге к наемнику, вынуждает его начать двигаться. Два клинка громко соприкасаются в почти полной тишине леса. – Ты видишь это? – спрашивает он меня, уклоняясь и замахиваясь, казалось бы, на пустое место.

– Д-да.

– Это одно из твоих орудий? Что-то, что способно сражаться само по себе? – Келлин уклоняется от удара, отскакивая назад.

– Совсем нет, – отвечаю я. – Мне кажется, ты сражаешься с невидимым противником, а не с парящим мечом. Ой! – От резкого рывка я чуть не сворачиваю шею. Кто-то бьет меня по голове, хватает за волосы и тянет.

А потом тащит.

– Келлин! – кричу я. Поднимаю руки вверх, мои пальцы цепляются за покрытые тканью запястья, но сквозь слезящиеся глаза я ничего не вижу. Боль вполне реальна, но там никого нет. Или есть, но его не заметишь невооруженным глазом.

Боль усиливается, когда меня тянут назад. Я зарываюсь пятками в грязь, но все, что мне удается, – это сделать боль в голове невыносимой. Мне кажется, я мельком замечаю Келлина, пытающегося пробраться ко мне, но затем он вынужден снова встретиться лицом к лицу с нападающим. Он не может мне помочь.

Я снова вскрикиваю, когда мой каблук цепляется за корень дерева. Ощущение жжения в голове усиливается. Напряжение ослабевает лишь на мгновение, когда я чувствую, как что-то ударяет меня по ноге, заставляя корень ослабить хватку. А потом меня снова тянут назад. Если бы я только могла встать на ноги. Получить немного свободы, чтобы…

Я не могу сдержать стон, который вырывается из моего горла от более сильной вспышки боли в затылке. Чувствую, как часть моих волос освобождается, когда я переворачиваюсь, приземляясь лицом на землю.

Но потом давление, к счастью, исчезает. Я поднимаюсь на ноги, не обращая внимания на боль. Я смотрю вверх и нахожу…

Темру. Она орудует Полночью, лезвие которого стало цвета эбенового[11] дерева. Сестра ходит кругами, чтобы найти то, что удерживало меня.

Как и прежде, материализуется еще один меч, уже в руках другого нападающего. Темра даже не вздрагивает.

– Темра, беги! – кричу я.

Она откровенно игнорирует меня, и, прежде чем я успеваю сделать что-то еще, прыгает к парящему мечу, нанося удар под нему. Меч изгибается, чтобы блокировать ее атаку, но Темра не останавливается. Она поворачивается, чтобы получить больше инерции для своего замаха, и посылает его вверх, туда, где может находиться голова.

Нападающий наконец находит свой собственный ритм, направляя залп ударов по моей младшей сестре.

Я задыхаюсь от ужаса, наблюдая, как она блокирует удар за ударом, после чего, умело двигаясь, с боевыми криками бросается на атакующего.

Келлин все еще занят своим невидимым противником. Как это вообще возможно?

Я осматриваю землю в поисках чего-нибудь полезного. Мой взгляд падает на крепкую ветку дерева. Я встаю позади парящего меча, приближающегося к Темре, и замахиваюсь. Ветка встречается с чем-то, и я чувствую вибрацию от удара, идущую вверх по моим рукам. Темра использует мой отвлекающий маневр, чтобы выставить вперед свой клинок.

Невидимка издает крик, и Темра отводит клинок, острие которого теперь запятнано кровью. Раздается глухой стук, и над землей расплывается красное пятно, слегка двигаясь вперед и назад с напряженным дыханием раненого.

Темра снимает оружие противника и бежит на помощь Келлину. Тем временем я наклоняюсь вперед, хватаюсь за ткань и тяну. Она за что-то цепляется. Я ощупываю все вокруг, пока не нахожу завязку на горле. Чувствую судорожное движение, прежде чем все стихает, и остальная часть ткани освобождается.

Под ней – женщина, одетая в цвета военачальницы. Ее остекленевшие глаза ничего не видят. И плащ, который я сняла, мгновенно материализуется. Это тонко сшитая ткань с коричневыми и бежевыми полосками. Я бы подумала, что плащ совершенно обычный, если бы не видела, на что он способен, стоит только его надеть.

Предплечья нападавшей все еще невидимы, и я снимаю с нее перчатки, которые материализуются точно такой же узорчатой тканью, как и плащ.

Я оборачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть, как Келлин оказывается слишком близко к своему противнику как раз перед тем, как появляется Темра, чтобы помочь ему. Удар парня соединяется с плотью, костью, сухожилиями – каждое из них раскрывается по мере того, как разрывается материал плаща.

И тут на земле появляется рука. Я смотрю на нее, не в силах осознать, что произошло, в то время как душераздирающие крики наполняют воздух.

Как только я понимаю, что Келлин отрезал чью-то конечность, меня начинает тошнить. Темра заглушает крики нападающего метким ударом в сердце.

Все замирают, пока мы прислушиваемся: не осталось ли еще нападающих. Но все по-прежнему. Больше никаких мечей – предпочтительного оружия среди людей Киморы – не появляется. Темра и Келлин тяжело дышат, а я осторожно касаюсь своей головы. Такое ощущение, что у меня появилась лысина размером с подушечки двух пальцев.

Теперь, когда опасность миновала, я оборачиваюсь к сестре, приготовившись высечь ее за то, что она не сбежала, когда я ей велела.

Вместо этого я сталкиваюсь лицом к лицу с разъяренным Келлином.

– Ты не хочешь рассказать мне, что, черт возьми, только что произошло?

Я моргаю.

– Невидимые убийцы – хороший повод провести черту. Их явно прислала не твоя семья. Один из нападавших пытался тебя оттащить. Это от них вы бежали из Лирасу. Кто охотится за вами и почему?