– Муж, коллекционирует многие вещи, но статуи это его слабость, – поясняет женщина няне.

– О, Бог мой, а это кто? – девушка останавливается возле той, что в коллекции Димы появилась в буквальном смысле на днях.

– Это ему доставили из Воронежа Аленку. Дима не остался равнодушен к истории этой статуи и решил выкупить ее у города.

– Лучше бы ее того, под пресс пустили. Страшная…

Только проговорила Соня эти слова, когда дикий рев прокатился по дому.

– Отец! – голос Богдана сотряс стены и Нина вздрогнув, подтолкнула Соню, пошла быстрее прочь.

– Нужно переждать бурю, – пробормотала Нина, закрывая за своей спиной дверь, отделяющую северное крыло от основной части дома, на цифровой замок и установила сигнализацию.

В таком состоянии, в котором сейчас находился Богдан, лучше ему не попадаться на глаза. Это Нина знала точно. Сын очень похож на отца. Жаль только то, что Дима этого не хочет замечать.

– Отец! – голос Богдана тяжелый яростный.

Он стоит посреди огромного холла и мне страшно от того, что может случиться в тот момент, когда выйдет его отец. Потому как исходящий мощной волной гнев Титова, затопляет собой все пространство.

Я жмусь к стене. Так как замечаю на лестнице мужчину, на которого как две капли воды похож Богдан. Это его отец. В этом не может быть сомнений.

– Богдан! – окликает его мужчина.

И Богдан срывается с места подлетает к подножию лестницы и тихо рычит:

– Где моя дочь? Говори? – наступает на нижнюю ступеньку Титов, сверля отца взглядом.

Я перевожу взгляд на Титова-старшего и нервно сглатываю сухость во рту.

Мужчина не сводит с сына холодного, безразличного взгляда. Затем коротко кивает и в холле появляются словно тени, широкоплечие охранники.

– С твоим ребенком все хорошо, – скупо отвечает мужчина, – пройдем в кабинет, нужно поговорить, – его голос такой же как и взгляд; безразличный, холодный.

– Разговаривать? О чем? – хрипло произносит Богдан.

Я не отвожу от Титова взгляда, слежу за передвижением охраны его отца.

Но вдруг неожиданно ловлю на себе цепкий любопытный взгляд.

– Кто это? – кивает в мою сторону отец Богдана.

– Тебе то, что? – оглядываясь на меня огрызается он с мужчиной, но в его взгляде я замечаю промелькнувшую тревогу.

– Я так понимаю, эта та самая няня, которая украла твою дочь? – уголок губ мужчины дергается вверх. – Чем же она так зацепила тебя, что ее головка до сих пор на месте, – он иронично выгнул бровь: – Нравится? – взгляд его переметнулся к сыну.

А мне захотелось сравняться со стеной и не привлекать к себе никакого внимания.

– Не лезь туда, куда тебе нет следует, – грозно наступает на отца Титов и словно по мановению палочки позади Титова-старшего появляются еще два охранника.

– Поговорим в кабинете. Проводите их, – кивнул на нас мужчина.

– Черт! Уберите руки! – Богдана обступают охранники и он встает в позу.

Я сильно зажмурилась. Боялась даже представить что сейчас начнется.

Богдан сейчас на взводе и без крови точно не обойтись. Он в больнице такую драку устроил, что его с трудом смогли оттуда вывести. И если бы приехавшая охрана, не знаю чем бы все закончилось.

– Настя! – слышу голос парня и открываю глаза.

И сразу же закрываю обратно, так как вижу перед собой огромного мужчину.

– Ой, – срывается с губ, когда охранник меня подхватывают под локоть и тащит куда-то.

– Настя, черт побери. Не стой как вкопанная! – орет на меня Богдан, и у меня начинается паника. – Отпусти ее! – командует парень, но в его положении, с заломанными за спину руками, его вряд ли кто-то послушает.

– Отпустите меня, – пищу еле-еле.

Охранник даже не посмотрел на меня.

Нас ведут куда-то за лестницу. По длинному коридору, в конце которого света нет. Там все черным черно. Я смотрю не отрывая взгляда Богдану в спину. Инстинктивно чувствую, что пока он рядом, он меня в обиду не даст.

– Уроды, – сплевывает Титов, и дергается в руках двух шкафов, но ему явно с ними не совладать.

Нас заводят в кабинет. И только, когда за нами закрывается дверь Богдану отпускают руки. Меня же охранник подталкивает в сторону небольшого топчанчика, который стоит в углу. И как только я оказываюсь рядом, давит на плечо заставляя сесть.

– Мерзавец, – шипит Богдан и делает шаг в сторону отца, но ему тут же преграждают путь.

– Прибереги свои силы, для дела Богдан. И лучше сядь сам. Не заставляй применять силу, – скудно произнес мужчина.

– Я не пойму, зачем тебе все это нужно? Где Вероника? Это же ты ее забрал? Я правильно понял?

Просьбу отца Богдан проигнорировал, и дернулся в его сторону.

Короткий кивок, и Титова-младшего, уже силой усаживают в кресло.

– Я тебу уже сказал. что с твоим ребенком все нормально, – отозвался мужчина.

– Зачем? – спрашивает неестественно низким басом Богдан.

– Потому что я устал ждать, когда ты поумнеешь. И знаешь, я очень жалею что у меня всего лишь один сын. Жалею. Понимаешь смысл этого слова? – лицо Богдана в ответ искажается яростью.

– Тогда зачем тебе я? Признай одного из своих бастардов родным, я думаю они будут рады узнать своего родного отца! – злобно смеется Богдан в ответ.

А у меня от взгляда. которым окинул его Титов-старший в жилах кровь застыла.

– Закрой рот щенок. Не то я не сдержу данного слова самому себе и сделаю так, как требуют обстоятельства, – прошипел мужчина, прожигая гневным взглядом сына.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Я вижу, как после угрозы отца, у Богдана лицо приобретает серый оттенок.

Он видимо понимает, на что намекает отец, но я до сих пор не в курсе.

Я сейчас нахожусь в роли наблюдателя, и она мне совсем не нравится.

– Как и говорил раньше. Я хочу, чтобы ты заключил брак с Кариной Никольской, – Богдан скривился в ответ.

– Нет, – качнул головой. – Этому не бывать. Я не позволю тебе прогнуть меня. Мне нахрен не нужна твоя гребанная корпорация. Пусть она катится вместе с тобой и Никольским в ад.

– Ты хочешь сломать то, что я строил всю жизнь? – вздернул бровь отец Богдана. – Тогда я сломаю твою. И поверь мне это ничего не будет стоить, – Титов-старший переводит взгляд на охранника который стоит рядом со мной, отдает ему приказ.– Убить.

Я даже не успеваю ничего понять и осознать, когда прямо перед моим лицом появляется дуло пистолета и я только успеваю разве что хлопнуть глазами и коротко выдохнуть.