Ты улыбаешься.

– Ага. Сработало?

– Думаю, да. Она и так готова дать тебе второй шанс.

– На это я и надеялся.

Нам приносят еду, и я наливаю огромное количество сиропа на свои блинчики. Ты хватаешь кусочек, и я хлопаю тебя по руке.

– Итак… Кто такой Дэн? – говоришь ты.

– Хм-м-м?

– Дэн. Я видел пару писем от него в твоих входящих.

– Ты читал мои письма?

– Не специально. Они просто были, ну, там. Когда я искал адрес Бет.

Я хмурюсь.

– Это парень, с которым мы вместе ходим на урок британской литературы. Мы работаем над одним заданием.

– Хорошо. – Ты откусываешь кусочек бургера, а я хватаю ломтик твоей картошки фри и задумчиво жую.

– А раньше ты уже читал мои письма? – спрашиваю я.

Я пытаюсь звучать небрежно, но слышу тревогу в своем голосе. «Что за фигня?». У тебя есть пароль к моему телефону, как и у меня к твоему. Мне никогда не приходило в голову пойти просматривать твои письма и эсэмэски.

Я пытаюсь убедить себя, что все хорошо, что у нас нет секретов. Но это бессмысленно – это кажется неправильным. Действительно неправильным. Видишь ли, Гэвин, мне нужно было прислушаться к своей интуиции прямо там. Мне нужно было вспомнить, что женщины в моей семье чувствуют такие вещи, как моя прабабушка знала, кто звонил, еще до того, как зазвонит телефон. Я должна была понять, что в тебе скрытая опасность.

– Нет, – ты поднимаешь руки, когда я сердито смотрю на тебя, – клянусь! Просто не смог победить любопытство.

– Потому что ты мне не доверяешь.

– Доверяю. – Я качаю головой и сердито тыкаю вилкой в блины. – Грейс, я клянусь, что это так. Я просто… Не смог устоять. Я всего лишь открыл почту, чтобы найти адрес Бет. Клянусь. – Ты поднимаешь брови. – Тебе же нечего скрывать?

– Что за фигня, Гэв?

– Я шучу!

– Я тебе не верю.

Ты наклоняешься вперед и целуешь кончик моего носа.

– Я тебя люблю до Луны и обратно, хорошо? Теперь ешь блины.

«Я бесконечно тебя люблю, как до Луны и обратно» – ты прочитал это в одной из тех книг с картинками, которые принес мне домой, когда я болела. Это стало нашей фразой. Я таю. И ты знал, что так и будет. У тебя все козыри в рукаве – настоящий шулер.

– Ты должен мне песню, – говорю я, тыча в тебя вилкой. – Что-нибудь романтическое о том, как ты мне доверяешь.

Ты ухмыляешься:

– Начну работать над ней сегодня же вечером.

Когда ты глупая влюбленная девушка, практически невозможно увидеть красные флаги. Легко притворяться, что их нет, притворяться, что все идеально.

Красивым богам рока, целующим тебя до головокружения, сходит с рук даже убийство.

Сегодня последний показ «Сурового испытания», и нам аплодируют стоя. Труппа выводит меня и мисс Би на сцену, и нам обеим дарят огромные букеты роз. Мы кланяемся, и я встречаюсь глазами с тобой, сидящим в первом ряду. Ты кричишь громче всех и поднимаешь руки над головой, хлопая.

Завтра я вернусь, чтобы помочь убрать декорации и все остальное из театра, который арендует школа, но сегодня ночью мама разрешила мне остаться до полуночи, потому что у нас вечеринка труппы. На мне милое черное платье в стиле 60-х с красными колготками и ботинками «Доктор Мартенс». Так как сейчас Хеллоуин, я добавила кошачьи уши и черной толстой подводкой нарисовала себе стрелки а-ля кошачьи глаза. Я была слишком занята, чтобы думать о костюме, и, кроме того, ты считаешь, что костюмы – это глупо. Ночью становится достаточно прохладно, так что я иду за кулисы и набрасываю кожаную куртку, которую нашла в секонд-хенде за пять баксов, а потом хватаю сумочку и иду на встречу с тобой у входа.

– Мы собираемся отправиться в дом Питера, хочешь поехать с нами? – спрашивает Нат.

Они обе с Лис в труппе. Нат одета, как Одри Хепберн из «Завтрака у Тиффани», и держит длинный сигаретный мундштук в зубах. Костюм Лис – экзистенциальная дилемма, на ней черный гимнастический костюм с написанными на нем вопросами типа «Существует ли бог?» и «В чем смысл жизни?». Конечно же, на ней высокие, по колено, сапоги с пайетками и светлый парик, потому что она Лис.

Я качаю головой:

– Увидимся там. Гэв здесь, так что он меня отвезет.

Нат хмурится, и я закатываю глаза.

– Девчонки, я же сказала вам, он был расстроен из-за того, что случилось с Бет.

С того вечера в боулинге прошло больше месяца, но Нат и Лис так и не забыли его.

Лис делает вид, что запирает губы на замок и выбрасывает ключ. Я высовываю язык, и они обе посылают мне воздушный поцелуй, а потом уходят с остальными членами труппы.

Я встречаюсь с тобой в лобби, и когда ты видишь меня, то хватаешь в медвежьи объятия и кружишь.

– Я так скучал по тебе, – говоришь ты, обнимая меня за плечи, пока мы идем на парковку.

– Я тоже по тебе скучала.

Мы не видели друг друга чуть больше недели. Мой двенадцатый класс и твой первый курс надирают нам задницы. Такое впечатление, что, когда я свободна, ты все время занят. А когда ты свободен, у меня комендантский час.

Твои глаза двигаются вверх, пока ты рассматриваешь мой прикид.

– Ты всегда одеваешься так, когда меня нет рядом?

– Что ты имеешь в виду?

Ты проводишь рукой вдоль платья:

– Оно достаточно… короткое.

Я поднимаю брови:

– Ага…

Ты притягиваешь меня к себе.

– Носи его только для меня, хорошо? Не хочу, чтобы другим парням в школе в голову приходили разные мысли.

– Что? Детка, ты серьезно? – Когда ты ничего не говоришь, я просто смеюсь, потому что это глупо, но ты хмуришься. – Как бы то ни было. Как тебе представление?

– Круто, – говоришь ты.

Я немного сдуваюсь.

– Просто круто? Я надеялась на что-то вроде «гениально», «судьбоносно», «феноменально»…

Ты смеешься.

– Ты и есть это все. Но знаешь, это же просто постановка в школе, не так ли? Не более того. Ну то есть Питер в роли Проктора? Да ладно тебе.

Я останавливаюсь, и твоя рука падает с моих плеч. Мы уже вышли из театра, стоим на широких ступенях перед входом. Ты на несколько ступеней ниже. Я смотрю на тебя, а ты в замешательстве смотришь на меня.

– Что? – говоришь ты.

– Просто постановка в школе? – повторяю я. – Это было очень свинское замечание.

Теперь ты понимаешь.

– Эй, я не то имел в виду. Просто, знаешь, это больше не мое.