Мне было предельно неудобно. Только представил себе, как отец отнесется к тому, что у нас в доме поселятся два мужика, один из которых будет мыть мне ноги, а другой выгонит с кухни Ганта и займется готовкой. Да, и оба будут звать меня великим магом! Да его инфаркт может хватить на месте! И сестра будет подбирать челюсть с пола первое время! Не, ну это все уже слишком!

Уже открыл было рот, чтобы отказаться, как в голове всплыло несколько историй про обитателей крайнего Юга. Они там люди очень консервативные, и к каждому сказанному слову относятся предельно серьезно! Как бы ни был сейчас взволнован караванщик, но он сказал именно то, что думал, для него это предельно важно, и мне нужно как-то разобраться со всем этим, не оскорбив его чувства!

—Джаркот, друг мой!— я аккуратно отстранил его от себя.— Я услышал тебя! Давай только обсудим дела позже, а пока что посмотрим, как себя чувствует твой сын!

Тот благодарно кивнул и снова бросился к сыну. Тот все еще лежал без памяти, хотя выглядел неплохо, уверенно дышал, и даже румянец вернулся на щеки. Мана у меня быстро восстановилась, и я кинул на него диагностирующее заклинание. На секунду над головой повисла проекция — она вся светилась зеленым. Что бы ни сделал монстр, это не нанесло никаких повреждений мозгу сына караванщика! Видимо, умение крахта сам мозг не повреждает.

—Джаркот, я проверил здоровье твоего сына при помощи магии, все с ним в порядке, он скоро должен прийти в себя!— обнадежил я караванщика.

У того слезы выступили на глазах, он погладил сына по голове, после чего поклонился мне в пояс и стал на колени перед телом второго сына. Начал гладить по его плечу, часть которого монстр не успел поглотить, и шептать что-то.

—У меня мана сейчас восстановится еще, и я заморожу оба тела, чтобы мы могли довезти твоего сына по жаре до города!— сказал я ему.— А там наймем специалиста, чтобы отделил все, что сможет, от монстра!

И снова благодарные поклоны в мой адрес со слезами на глазах!

Минут через пять очнулся выживший сын. Первые пару минут он просто сидел и непонимающим взглядом смотрел на нас, не реагируя на вопросы отца, я даже уже начал опасаться, что диагностирующее заклинание дало сбой, и монстр что-то ему все же повредил. Но потом он разрыдался с именем брата на губах и начал взахлеб говорить:

—Я не знаю, что произошло, отец! Мы вовсе не собирались идти в этот портал! Мы помним твои рассказы про опасные цвета, он был как раз из таких!

—Но как вы там тогда оказались?— караванщик был удивлен, и я тоже.

—Армах просто в середине разговора молча повернулся — и вошел в него! Что мне было делать, я не мог бросить брата! Побежал за ним, думал вернуть! Но он не реагировал, просто шел вперед! Сбрасывал с плеча мою руку, словно не хотел ничего слышать! А потом мы вышли из перехода и… я больше ничего не помню!

Мы с караванщиком изумленно переглянулись.

—Значит, все эти истории — правда!— прошептал он.— Что есть монстры, умеющие заманивать к себе людей прямо из локаций!

Что-то такое и я стал припоминать! Уж больно много людей, которые точно не планировали заниматься портальной охотой, внезапно пропадало! Вот в связи с этим и ходили истории про злобных монстров, сидящих прямо у порталов и заманивающих внутрь добычу! Отрыжка демона, значит, это не сказки! Надо будет предупредить сестру, чтобы обходила подальше такие вот порталы!

Заморозил тела, заклинания под таким солнцем хватит на час-полтора, потом буду обновлять. Быстро упаковали разложенные для привала вещи и двинулись в путь. Караванщик предложил, со всем почтением, сократить перерывы во время движения, чтобы быстрее довезти тело сына до города и отделить его от мерзкой твари. Это нарушало мои планы по охоте в локациях во время привалов, но я понимал, что дела не всегда могут довлеть над обстоятельствами, и согласился.

Полученные после охоты на копытных монстров трофеи тоже заморозил и упаковал в сумку с толстыми стенками, как раз приспособленную для перевозки трофеев. Купил перед отъездом, отдал за нее два золотых, но своих денег она стоила. Даже если замотаешься и забудешь вновь подморозить скоропортящуюся добычу, при таком способе хранения она может сохраниться свежей после первичной заморозки до десяти часов! С копытами, правда, ничего плохого произойти не могло, а вот почки портились очень быстро. Заодно в трофеи упаковал и филе — ясно, что на коротком привале его пожарить не успеть, сохраню до следующего раза.

Два коротких привала, чтобы верблюды и лошади могли хоть немного отдохнуть, и мы вступили в город, который был целью моего путешествия. Отправились мы в крупную лавку по скупке артефактов, известную караванщику. Он сказал, что владелец — его родственник и сделает все необходимое, чтобы разделить тела, с максимальным почтением.

Сказать, что наше появление произвело фурор,— ничего не сказать. Когда носильщики занесли завернутые в ковер тела монстра и сына караванщика, трое зевак, глазевших на прилавки, оживились в преддверии истории, которой можно будет поделиться в городе. Ясно было, что это непростая добыча, раз ее несут шесть человек! Джаркот немедленно доказал, что его тут хорошо знают,— когда он подошел к лысому приказчику и потребовал временно закрыть лавку, на это отреагировали со всем уважением. Крайне заинтригованных зевак вытеснили из лавки и ее двери закрыли, а приказчик побежал за хозяином.

Я, честно говоря, отнесся к этим мерам предосторожности с большим скептицизмом — был в полной уверенности, что история все равно просочится наружу в течение нескольких часов. Караванщик и выживший сын болтать не будут, но вот приказчик и носильщики вряд ли смогут удержаться! Такую историю им захочется обсудить под пиво или более серьезные напитки, едва они доберутся до ближайшего кабака!

Хозяин лавки оказался большим и сильным мужиком в традиционных для крайнего Юга цветастых одеяниях. На красном лице с узкими хитрыми глазами больше всего был заметен мясистый нос, неоднократно сломанный, судя по его форме. Джаркота он приветствовал с неприкрытой радостью, но тут же отреагировал на его скорбь вопросом:

—Что-то плохое случилось, брат мой?

Джаркот, несмотря на свое горе, смог описать все произошедшее в нескольких фразах, в конце истории поклонившись мне. Тут же поклонился и хозяин лавки, представившись:

—Я Шанкот! Отныне спаситель моего двоюродного племянника — всегда желанный гость здесь!

Я тоже в ответ вежливо поклонился, по южному этикету, что немедленно было оценено хозяином, снова поклонившимся мне. После этого с ритуалами закончили, тела переложили на огромный дубовый стол, который быстро освободили от лежавших на нем больших крепостных самострелов. Ковер развернули, иДжаркот не удержался от болезненного стона, снова увидев своего сына частично поглощенным монстром.

Шанкот побледнел при виде зрелища, его рука потянулась к мешочку на шее — наверное, к какому-то амулету. Потом он прошептал: