Что же это за стили, что же это за кирпичики, из которых складывалось здание группы Stereolab? Ну, во-первых, это краут-рок – особенно в раннем творчестве ансамбля, к которому принадлежит, скажем, трек под названием «French Disco», влияние продвинутой немецкой музыки 1970-х годов слышно очень хорошо. Краут-рок – это прежде всего ровный, чёткий, гипнотический ритм, так называемый моторик-бит; вот вам, пожалуйста, и он. Один из своих первых релизов Stereolab снабдили остроумной надписью прямо по поверхности виниловой пластинки – «neu kids on the block». Вообще-то английская идиома «new kid on the block» означает новичка, новенького – так можно сказать, например, про школьника, который только что перевёлся в другой класс. И на момент издания той пластинки Stereolab действительно были новичками на британской независимой поп-сцене – вот только заметьте, что сформулировали они это каламбуром: вместо слова «new» – немецкий аналог «neu». Любители краут-рока, конечно, сразу вспомнят легендарную группу 1970-х, которая почти так и называлась – Neu! с восклицательным знаком прямо в заголовке – и которая предложила когда-то, пожалуй, самый законченный, дистиллированный вариант этого специфического жанра. Вот вам и источник вдохновения номер один.

Но если ритм песен Stereolab зачастую напоминает о краут-роке, то их мелодии имеют совсем другой анамнез. Участники проекта, очевидно, большие поклонники разного рода лёгкой поп-музыки, всего, что собирается под зонтичным термином easy listening. Это и космический лаунж мексиканского композитора Хуана Гарсии Эскивеля, автора удивительных пластинок второй половины 1950-х годов, давно преодолевших свой утилитарный характер – они записывались как фоновая музыка для кино и телевидения, но надолго пережили те визуальные произведения, для которых сочинялись. Это и бразильская босса-нова. Это и барокко-поп The Beach Boys. И конечно, это грандиозная традиция французской эстрады, прямой наследницей которой была Летиция Садье, – слушая её воркование, вспоминаешь и Мари Лафоре, и Франсуазу Арди, и других прекрасных поющих девушек так называемой эпохи йе-йе. Садье часто пела и на английском, но особенно обаятельно её вокал всегда звучал тогда, когда она переходила на родную речь.

Список источников Stereolab – краут-рок, французская эстрада, The Beach Boys, латиноамериканский поп – позволяет с определённостью сформулировать одну важную вещь: перед нами одна из первых хипстерских групп. Это слово в нашей здешней реальности в какой-то момент стало почти ругательным, хотя означает оно всего-навсего человека, претендующего, так сказать, на оригинальность культурных воззрений – в музыкальном смысле это выражается, как правило, либо в раскопках разного рода полузабытых звуковых артефактов былых времён, либо, наоборот, в стремлении угадать, предвосхитить следующий поворот в эволюции массовых вкусов. Летиция Садье и её основной творческий (а также до поры до времени романтический, жизненный) партнёр, гитарист Stereolab Тим Гейн именно этим и занимались – им явно был побоку не только современный музыкальный мейнстрим, но также и всяческий инди-рок, в 1990-е годы уверенно в этот мейнстрим вливавшийся. Нет, их интересовали и завораживали иные стилистические пространства, и музыка группы даёт нам возможность отправиться на экскурсию в эти пространства – с той лишь оговоркой, что это, конечно, не реконструкция, а скорее пёстрый коллаж по мотивам.

Интересно, что и издавалась эта музыка тоже очень по-хипстерски. Нет, конечно, у Stereolab были альбомы – цельные и развёрнутые художественные высказывания, выпускавшиеся на нормальных лейблах; в резюме у проекта даже был контракт с крупным лейблом Elektra Records, тем самым, который в 1960-е выпускал, скажем, записи группы The Doors. Однако любимыми медиа ансамбля, по крайней мере на раннем этапе, были короткометражки – синглы и EP из нескольких песен: каждая из них снабжалась нарисованной самими артистами обложкой и печаталась небольшим тиражом для своих. Поначалу вообще предполагалось, что только в таком виде композиции наших героев и будут существовать – затем, однако, стало ясно, что существовать как полноценный профессиональный проект и при этом вообще не играть по правилам шоу-бизнеса невозможно, и Stereolab сдались на милость музыкальным капиталистам. И тем не менее, определённую независимость они сохраняли всегда – и когда свой лучший материал отказывались включать в альбомы и откладывали для малотиражных частных релизов, и когда, набрав какое-то количество вистов, основали собственную звукозаписывающую контору под названием Duophonic Ultra High Frequency Disks Limited. Кстати, именно на ней вышли первые записи знаменитого французского электронного проекта Daft Punk – ещё под ранней вывеской Darlin’. Но это, конечно, совсем другая история.

Что же до Stereolab, то их история выглядит так. Появилась группа в британском музыкальном пейзаже в 1990 году на обломках другого проекта, который назывался McCarthy – в честь того самого американского сенатора, который устраивал охоту на коммунистических ведьм в 1950-е годы (ну, то есть как «в честь» – понятно, что симпатии музыкантов, носителей левых убеждений, были на стороне преследуемых, так что заголовок выбран явно иронически). Ключевым событием на этом этапе стало знакомство Тима Гейна с Летицией Садье во время французской гастроли McCarthy – 20-летняя Садье была разочарована состоянием поп-музыки на её родине и, образовав с Гейном не только творческий, но и личный романтический союз, с готовностью пересекла Ла-Манш. Впрочем, в музыкальном отношении первый бэнд Тима мало чем отличался от других британских инди-групп конца 1980-х – их песни являли собой звонкий тви-поп в духе записей, изданных журналом New Musical Express на легендарной кассетной компиляции «c86».

Пройдут годы, и тот же New Musical Express поставит очередному альбому Stereolab оценку 0 из 10 – тогда шутили, что журналисты издания просто не смогли до конца прочесть название пластинки, «Cobra and Phases Group Play Voltage in the Milky Night». Но на самом деле и саунд проекта явно было слишком непросто классифицировать, подобрать ему верную стилистическую дефиницию и засунуть в соответствующий библиотечный ящичек. Stereolab вроде бы пели песни предельно легкие и мелодичные – но периодически вполне могли устроить 10-минутный джем-сейшен на одном аккорде. Их звучание напоминало конформистский easy listening – а тексты, в чём мы уже могли убедиться, поднимали темы социального и классового устройства общества. Они вроде бы и по бэкграунду, и по некоторым методам принадлежали рок-тусовке – в конце концов, в ансамбле было двое исполнителей на электрогитаре, Тим Гейн и Мэри Хансен, – но при этом идеологически и сонически являли собой скорее антирок: нечто летучее, негромкое, беспафосное. Наш брат-журналист редко сразу понимает, что делать с таким материалом, и уж точно так было в 1990-е, до развития широкополосного интернета и окончательного утверждения музыкального постмодерна – отсюда, вероятно, и враждебная реакция. Впрочем, как можно враждебно относиться к таким песням, как, например, «Fluorescences», с действительно будто бы флуоресцентно мерцающей звуковой фактурой, – мне никогда не понять.

В истории Stereolab золотых времён, пожалуй, был один чётко уловимый эволюционный тренд, и он состоял как раз в постепенном изживании всего, что связано с роком – рок-идеологии, рок-инструментария, рок-мировоззрения. Ранние записи ансамбля, как показывал пример композиции «French Disco», всё-таки основывались на довольно мощном звучании электрических гитар – почти в стиле, скажем, группы The Velvet Underground или тех же самых краут-рокеров. В дальнейшем же проект сначала глубже погрузился в исследование разного рода аналоговых синтезаторов – Stereolab были одними из первых, кто в 1990-е годы всерьёз стал опираться на их возможности, – а затем дело дошло и до довольно богато, по-барочному аранжированных записей с привлечением духовых, струнных, клавесинов и так далее. Всё это позволило критикам ещё в середине десятилетия сформулировать в контексте их творчества термин «построк» – и хотя песни Stereolab заметно отличались от того, что станут обозначать этим словом через год-другой, музыканты проекта действительно завели дружбу с другими построкерами, например, замечательным американским ансамблем Tortoise. Первая их пластинка в США была издана крупным лейблом Elektra в 1993 году и называлась «Transient Random Noise Bursts with Announcements», то есть «Внезапные вспышки хаотичного шума с уведомлениями».