И это правда, потому что за злосчастнойпальмой сначала следует отправиться в Боливию, найти ее, транспортировать ваэропорт, собрать кучу справок, сертификатов, затем везти в Москву в буквальномсмысле слова на груди, да к тому же непременно переть еще и грунт для нее,потому что в нашем она ни за что не приживется. По прибытии пальме потребуетсяорганизовать привычный образ жизни. И прежде всего сделать поправку на время.Когда тут у нас утро, там, откуда привезли экзотическое растение, – вечер,поэтому свет в зимнем саду владельца боливийской красотки должен гореть ночью,днем же оранжерею нужно прикрывать черными шторами. Вода, удобрения, подкормка,визиты специалиста-садовника – все влетит в такую сумму! Ладно, это пальма. Носреди вполне мирных представителей чужой флоры попадаются очень ядовитые,крайне редкие экземпляры, плохо изученные даже ботаниками тех мест, где онирастут, зато хорошо известные колдунам или знахарям…

Откуда Эльза Генриховна брала растения, Мирране знала. В общих чертах ситуация выглядела так. Лыкова заказала на фирмеКаркиных зимний сад. Вернее, добрая жена решила превратить просторныйзастекленный балкон, примыкающий к спальне мужа, в оранжерею. Нанятыеспециалисты за три недели осуществили задуманное.

Добравшись до этого места рассказа, Виолеттавдруг замолчала.

– Дальше! – поторопила ее я.

– Потом, – слегка запинаясь,продолжила женщина, – Мирра отдала Эльзе половину суммы зарастение-убийцу.

– Почему половину?

– Так договорились, – зачастилаВиолетта, – пятьдесят процентов предоплаты, остальное по факту.

– Ясно. Что случилось впоследствии?

– Приехала женщина-курьер, привезла ящик.Что-то она там с ним делала, а что – я не знаю, Мирра не рассказывала, да мне инеинтересно было.

– И… Дальше!

Виолетта всхлипнула.

– Умер он. Очень быстро, десяти дней непродержался.

– А затем?

– Мирра позвонила Эльзе, – зашепталаВиолетта, – и сказала: «Надоела оранжерея, разберите ее», потом вызваларабочих и велела вынести и сжечь кровать Валерия.

– Не побоялись, что прислуга удивится истанет шептаться?

– Нет, домработницу Мирра еще доустройства оранжереи уволила, чужих глаз не имелось, а грузчики-гастарбайтерыпо-русски еле-еле понимали. Им по фигу, что, куда и зачем переть.

– Поняла. Что же произошло в дальнейшем?

Виолетта вцепилась пальцами в спинкуводительского кресла.

– Глупость страшная, идиотское стечениеобстоятельств. Мирка не продумала операцию в деталях. Валерий умер двадцатьтретьего числа, а двадцать четвертого закончился срок выданной от его именигенеральной доверенности.

– Эка беда! У Мирры же есть прикормленныйнотариус.

Виолетта скривилась.

– И как он оформит бумажонку от лицапокойника? Мирке следовало спохватиться раньше.

– Думаю, умный нотариус способен оформитьдоверенность задним числом, – предположила я.

Виолетта закивала.

– Наверное, все можно было бы уладить,но… Помнишь, рассказывала об обиженном адвокате? В общем, Мирка забыла про срокдействия доверенности, рыпнулась двадцать четвертого в банк за деньгами дляпохорон, а ей в ответ: «Мадам, ждите полгода, вам надо входить в правонаследования». Мирка за доверенностью, а нотариус руками развел: «Срок истек, иновый документ подписать некому, супруг в могиле». Побоялся, гад, ловчить.Потом оказалось, что адвокат переметнулся на сторону бывшей жены, а он-топомнил про всякие даты и выжидал нужный момент. Когда Мирка приехала к нему соскандалом, негодяй ухмыльнулся и сказал: «Двадцать четвертого у васдоверенность истекла, вам бы ее продлить все равно не удалось. Олеся готовиласьиск подать, ну да уже не важно. Никого не обманете! Теперь ждите, мадам.Кстати, наследников много, придется делиться. Бывшая жена, конечно, не в счет,но у Валерия есть сестра, которая живет во Владивостоке. Не знали разве?» Вотсукин сын! Мерзавец!

– Адвоката обсудим позже. Как поступилаМирра?

– Позвонила Эльзе и попросила отсрочитьплатеж, – напомнила Виолетта. – Пойми, вышла совершенно дурацкаяколлизия! Дома Мирка больших сумм не держит, так только, на хозяйственныерасходы. Да и зачем таскать при себе мешок с банкнотами, когда имеютсякредитки? В любой банкомат сунул, и хорошо. Но счета двадцать четвертогозаблокировали. Мирка, дура, своего вклада не завела! У нее ж доверенностьимелась!

– Ясно. Но, наверное, у Мирры естьдрагоценности!

Виолетта зашмыгала носом.

– Конечно. И она сразу предложила Эльзе:заберите набор с брильянтами и разбежимся. Но та велела немедленно привезтизаранее оговоренную сумму, иначе, сказала, включит счетчик и каждый день подесять процентов от нее к долгу прибывать станет. Мирра кинулась в ломбард, ноза уникальные цацки предложили копейки, там же оценивают лишь золото, на вес,не учитывая ни работу, ни размер камней. А еще у Мирры вдруг началась чехардасо здоровьем. Пришлось мне бегать по знакомым и занимать деньги. Мирре делалосьвсе хуже, и сегодня, когда необходимое количество долларов оказалось на руках,она даже не сумела подняться с кровати. Я сама понеслась расплачиваться, ноЭльза отказалась принять пакет. Почему? – стонала теперь подругавдовы. – Всю ведь сумму принесла, а она меня выгнала.

– Эльза договаривалась с Миррой и незахотела брать деньги у незнакомой женщины, – пояснила я.

– Но ведь я же представилась!

– Ну и что? Мирре следовало самойприехать.

– Ей плохо! Очень! – заплакалаВиолетта.

– Слезами тут не помочь, –пробормотала я. – И потом… Извини, конечно, но твоя распрекрасная подруга– убийца.

– Кто?

– Мирра.

– Она никого не убивала!

– Вот те на! А Валерий?

– Он уже давно умер, морально, –зашептала Виолетта. – Существовал, как зомби, душил Мирру… Это неубийство!

– Интересная позиция.

– Как же всучить Эльзе деньги и убедитьее прекратить травить Мирру? – заломила руки Виолетта.

– В дом к вдове не приходили посторонние?После того дня, как Мирра в первый раз попросила Эльзу об отсрочке платежа,никто из чужих по ее особняку не разгуливал?

– Нет.

– А во время поминок?

– Они проходили в ресторане.