Есть много причин отказаться от секса, но те, кто этого все же не делает, – просто молодцы. Отважные и решительные родители, умудряющиеся сохранить эротическую связь, – это те пары, которые действительно ценят сексуальный элемент своих отношений. Чувствуя, что желание слабеет, они проявляют изобретательность и прикладывают усилия к тому, чтобы его восстановить. Они понимают, что вожделение угасает не из-за детей: это взрослым не удается сохранить огонь.

Вся фауна, населяющая человеческие фантазии, все растения со дна морского, плывут и колеблются в полуосвещенных закоулках человеческой деятельности, как будто бы плетя сети темноты. Тут появляются и маяки разума, очертаниями напоминающие менее чистые символы. Ворота в загадочное открываются, соприкоснувшись с человеческой слабостью, и мы входим в царство темноты. Одно неверное движение, один произнесенный слог обнаруживают тайные мысли человека.

Луи Арагон[42]

Когда Кэтрин достигла пубертатного возраста, она набрала двадцать килограммов лишнего веса. Сексуально непривлекательная, всеми отверженная, она была гадким утенком и оставалась посторожить дверь в комнату, где ее подруги целовались с мальчиками. Сегодня она красавица и замужем почти пятнадцать лет. Они с супругом любят игру, когда Кэтрин изображает дорогую проститутку. Мужчины платят серьезные деньги за возможность побыть в ее компании: она их так притягивает, что они готовы отдать небольшое состояние и рискнуть работой и семейным благополучием, чтобы провести с ней немного времени. Чем более странные преступления они придумывают, тем выше их ценность. Унижения, пережитые Кэтрин, компенсируются восхищенными взглядами проходящих мимо мужчин. В ее выдуманном театре она с триумфом берет реванш за боль и травмы юности.

Жена Дэрила жалуется: «Он не может даже определиться, в какой ресторан идти. А теперь он хочет меня связать? Это что вообще такое?» Дэрилу бывает сложно принимать решения в повседневной жизни, и он компенсирует это фантазиями. Агрессия Дэрила находит безопасный выход в рамках тщательно продуманных и организованных сценариев, в которых присутствуют доминирование и подчинение. Наконец-то его желания удовлетворяются, ему не страшно зайти слишком далеко, его мужская сила приносит партнеру удовольствие, а не боль.

Лукас не скрывает своей нетрадиционной ориентации. Он вырос в маленьком городке на юге штата Иллинойс, долгие годы выдавал себя за гетеросексуала и страшно боялся, что кто-то узнает о его истинных предпочтениях. В школе он играл в футбольной команде и даже занимался сексом с чирлидершей: она сама подошла к нему, и Лукас знал, что, если он откажет, сразу возникнут подозрения в отношении его сексуальной ориентации. Сейчас ему за тридцать, и он рассказывает: «Наконец-то я убрался из этого города и теперь могу открыто вести себя как гей, не рискуя жизнью. Я гуляю по нудистскому пляжу, притворяюсь, что я гетеросексуал, и жду, чтобы кто-то из мужчин меня возбудил. Я готов изобразить традиционную ориентацию, но на моих условиях и если это поможет найти партнера для секса. Как ни странно, многим мужчинам-геям нравится соблазнять гетеросексуальных мужчин, так что я регулярно получаю хороший секс!»

Эмир всю жизнь был однолюбом. «У меня были подружки, настоящие, с серьезными отношениями, женщины, верность которым я хранил долгие годы. Вот такой я. С Алтеей мы вместе уже пять лет. Раньше у нас была очень активная сексуальная жизнь, но полгода назад родился ребенок, и она больше не хочет секса так часто, как раньше. Мне приходится использовать весь свой арсенал соблазнения, чтобы ее уговорить, а иногда и это не помогает. Так что приходится справляться своими силами». Эмир любит фантазировать о сексе сразу с двумя женщинами: «Мне нравится идея такого вот полного внимания только ко мне».

Многие мужчины традиционной ориентации фантазируют о сверхсексуальной женщине. Ее не нужно уговаривать заняться сексом. Ей не нужно никакого особого настроения – она всегда в настроении. Она не спрашивает: «Как ты можешь думать о сексе, когда у нас столько дел?» Вместо этого она повторяет: «Еще, еще, еще». Рядом с ней мужчина не чувствует себя виноватым за то, что все время ее хочет, потому что и она хочет его не меньше. Когда две барышни-француженки приглашают вас в постель, можете быть уверены, ни одна из них не скажет: «Не сегодня, дорогой, я устала».

До недавнего времени сексуальные фантазии считались чем-то недостойным. Христианство традиционно рассматривало их как страшный грех, а позже, в современной психологии, их стали считать извращением, свойственным неудовлетворенным или незрелым индивидуумам. Да и сегодня многие полагают, что сексуальные фантазии – не что иное, как компенсация неудовлетворенного либидо и недостатка сексуальной активности, являющихся следствием нервного срыва или задержки развития. Такие люди думают, что, когда мы фантазируем на темы секса, мы воображаем себе то, что хотели бы получить в реальности. «Если бы мой муж был по-настоящему привязан ко мне, он не рассматривал бы фотографии женщин с большой грудью», – жалуется клиентка. «Когда я фантазирую о том, как другие мужчины занимаются со мной жестким сексом, мне кажется, что я обманываю своего партнера, – говорит другая. – Что же это за женщина, которая хочет, чтобы ее насиловали?»

Я раньше тоже смотрела на сексуальные фантазии довольно узко, рассуждая, что они нужны только тем, кому чего-то не хватает в реальной жизни. Меня учили, что к фантазиям нужно относиться как к признаку невроза, незрелости; они могут быть свойственны людям, склонным к романтической идеализации, неспособным разглядеть собственного партнера и этим разрушающим отношения. Я застряла на стыке воображаемого и реального и никак не могла погрузиться в исследование эротического во всем его многообразии. К счастью, я была достаточно любопытной и начала спрашивать пациентов о том, фантазируют ли они и как. Они рассказывали, но я по-прежнему не знала, что делать с этой информацией. Как будто я смотрела отличный русский фильм, но без субтитров: я не имела ни малейшего понятия, о чем он, хотя вполне могла оценить красоту кадра.

Со временем отношение к теме сексуальных фантазий менялось, и сейчас мы смотрим на них как на естественный элемент сексуальности здорового взрослого человека. Теперь никто не считает фантазии просто проявлением тайных влечений (или извращенных желаний редко встречающихся чудаков). Исследования врачей и философов, в частности Мишеля Фуко, Жоржа Батайя, Этель Спектор Персон, Роберта Столлера, Джека Морина, Майкла Бадера и десятков других, произвели переворот в понимании глубины и разнообразия эротического воображения: что это и что с этим делать.

В собственной практике я пришла к пониманию фантазий как ценного ресурса, используемого либо парой, либо одним из партнеров. В своем воображении мы можем унестись куда угодно – вот чистое выражение индивидуальной свободы. Это творческая сила, помогающая нам преодолеть реальность. Благодаря фантазиям мы время от времени можем вырваться из рамок отношений, что способствует сохранению либидо. Проще говоря, фантазии обогащают любовь и нежность яркими элементами нашего воображения.