Текущий поток времени

Внутри особняк Интерната оказался куда просторнее, чем казалось снаружи: путь от учительской, где мы расстались с Машей, до так называемой «девичьей гостиной» занял у меня несколько минут. Пришлось подняться по лестнице на третий этаж (с фасада, кстати, дом выглядел двухэтажным), проследовать длинным коридором, затем спуститься — на некий промежуточный, полуторный уровень — еще пройти, дважды по дороге повернув налево и однажды — направо, и, наконец, снова подняться — причем, на пол-этажа. Описывая мне предстоящий маршрут, Маша в какой-то момент даже сама запуталась — и предложила меня проводить, но, охваченный охотничьим азартом, я отказался — не особо даже задумавшись.

В искомой гостиной — уютной комнатке с мягкими креслами, невысокими столиками, развесистой зеленой пальмой в кадке в углу и даже камином у стены — не знаю уж, бутафорским или настоящим, разжигать его среди лета все равно никому бы в голову не пришло — я рассчитывал найти обеих девушек, но застал только брюнетку Кузьмину. Что ж, так, пожалуй, было даже лучше — ведь это именно у нее на кровати Маша видела тот злополучный трос…

На Лизе были форменная клетчатая юбочка и белая блузка — расстегнутая сверху точно так же, как и на фотографии в Машином планшете. Девушка сидела в одном из кресел, забравшись в него с ногами, и задумчиво глядела на экран смартфона.

«Вживую» она не казалась такой уж взрослой. Ну, пусть не на четырнадцать, но на пятнадцать лет — вполне смотрелась.

— Привет! — повесив на лицо фальшивую улыбку, поздоровался я с порога.

— Ой! Здравствуйте… — удивленно обернулась на мой голос Кузьмина. — Вы, наверное, ошиблись — это девичья гостиная…

— Нет, не ошибся, — слегка качнул я головой. — Меня сюда направила Маша, воспитатель-стажер.

— В таком случае, следовало постучаться, — нравоучительным тоном, мало вяжущимся с ее юным — все-таки юным, как ни крути — обликом, бросила Лиза.

— В следующий раз обязательно так и поступлю, — заверил я. — А сейчас, с учетом, что я все равно уже внутри, хотел бы с тобой побеседовать. Не возражаешь?

— А хотя бы и возражала, — пожала плечиками девушка. — Вы же все равно так просто не уйдете. Да и Машка… то есть Мария Юрьевна… — поправилась она, ничуть при этом, впрочем, не смутившись — может, и умышленно сперва оговорилась, — просто так вас бы сюда не прислала.

— Верно, не уйду, — кивнул я, неспешно подходя и останавливаясь в паре шагов перед ее креслом, заложив руки за спину.

— Тогда — вперед! — словно наперекор, широко развела руками Лиза. — Хотя ума не приложу, о чем таком мы могли бы говорить…

Нельзя сказать, что она держалась прям уж нагло — но с некоторой долей вызова — без сомнения. И, может быть, именно эта ее манера сподвигла меня без лишних экивоков взять быка за рога. Ну, или барана за рога — если вспомнить характерную дверную ручку на входе в особняк.

— Например, о мотке троса, — подчеркнуто-нейтральным тоном проговорил я. — Еще — о двух березках на конном полигоне. Ну и о Зульфие Ибрагимовой, угодившей вместо миссии на больничную койку… — с каждым новым предложением я приближался к собеседнице на полшажка, корпусом подаваясь вперед, и к концу сказанного уже почти нависал над сжавшейся в кресле девушкой.

По мере того, как я подступал, пренебрежительная снисходительность сменилась на лице Кузьминой недоумением, затем, почти тут же — неприкрытым испугом. Глаза девушки широко распахнулись, щеки побелели, ротик приоткрылся, губы задрожали — и у меня даже успело возникнуть опасение, не грохнется ли, часом, моя нервная подозреваемая в обморок… Но внезапно выражение страха с Лизиного лика будто влажной тряпкой стерли, взгляд ее снова сделался гордым и дерзким, а голос зазвучал ровно и уверенно:

— О как? А о каминной кочерге нет желания потрындеть?

— О кочерге? — опешил я, несколько сбитый с толку таким вопросом. — О какой еще кочерге?

— О той, которая сейчас… — карие глаза Кузьминой стрельнули куда-то мне за спину, я запоздало обернулся и еще успел заметить позади себя щуплую фигурку с распущенными светлыми волосами и занесенной в замахе рукой, — …которая сейчас шарахнет вам по голове, — закончила между тем Лиза.

Ни отшатнуться, ни как-то заслониться времени мне не оставили — вооруженная увесистой железякой рука Веры Хмельницкой — а то была именно она — стремительно опустилась, и в девичьей гостиной как-то сразу сделалось темно, тихо, пусто и холодно — хоть огонь в камине разводи.

Ну и кто тут после этого баран?

* * *

— …короче, они нас вычислили, — рассекающим плоть острым лезвием ворвался в мое сознание взволнованный девичий голос — явно не Лизин. — Я сама слышала, как он расспрашивал о нас троих Машку! Баста: Орден обо всем знает.

Мои глаза открылись — взгляд уперся в лакированную дубовую доску, в которой я не без некоторого труда опознал великолепный паркет давешней девичьей гостиной. Только теперь ко мне пришло понимание, что лежу я ничком на полу. Попробовал пошевелиться — и не сумел. Напрягшись, скорее угадал, чем почувствовал — руки мои заломлены за спину и крепко связаны. Стянуты оказались и ноги. Непроизвольная попытка выругаться тоже оказалась безуспешной — мешал забитый в рот тугой кляп. До кучи, от всех этих усилий затылок прострелило болью, как бы предупреждая: не рыпайся, дружок, не надо!

Что ж, неплохо сработали милые деточки-десятиклассницы! Хотя, если вспомнить, что у одной из них целых четыре миссии на счету… Кого-то на подготовке учат саблей махать, а кого-то, возможно — пленного пеленать…

— Если вычислили, то почему тогда прислали этого неходячку? — заметил между тем другой, скорее, мальчишеский — неровный, с легкой хрипотцой — голос. — Неужели никого посерьезнее не нашлось?

Неходячку?! Вот сейчас обидно было!

— Не уважают! — а это, без сомнения, подключилась к беседе моя недавняя знакомая Кузьмина — ее неподражаемые интонации!

— В общем, время делать ноги, — подытоживая, заявил первый голос. — Мы знали, что так может случиться — так что теперь по новой споры начинать? Взяли вещи — и деру.

— А с этим что делать? — задал вопрос мальчишка — вероятно, имея в виду меня.

— Спустим его в подвал, — снова первый голос. — По той лестнице, — слово «той» было произнесено таким тоном, словно речь шла минимум о движущейся лестнице Хогвартса.

— Его найдут, — заметила Лиза.

— Вот и хорошо. Мы же не убийцы, в конце концов! Пусть найдут. Быстро не получится — сами знаете наш подвал. День, два… оставим ему воду, чтобы от жажды не помер. А потом мы будем уже далеко.

— А как же наши планы? — не отступала Кузьмина. — Что будет с новым легионом? — последнего ее вопроса я не понял — в отличие от Лизиных подельников.

— Легион никуда не денется, — заявил мальчишка. — Где мы — там и он. Но Вера права. Если все открылось — а похоже на то — то из Интерната нужно валить как можно быстрее. И вообще из Москвы — тут нас легко вычислят. Отсидимся — и начнем борьбу по новой.