— А что могло случиться? — словно издеваясь, спросила нимфа, не глядя на него. — Боишься, что я могла примерзнуть, и тебе пришлось бы отдирать мои ягодицы от досок?

— Не говори ерунды! — прикрикнул Лан, раздраженный словами девушки. Честное слово, захотелось вынуть её из воды и отшлепать, как непослушного ребенка. — Женщинам нельзя сидеть на холодных поверхностях, в твоем возрасте стыдно этого не знать. Тебе ещё детей рожать. Застудишь себе женские органы и сломаешь всю жизнь.

— Рожать детей от мужа, которого ты мне выберешь? — нимфа подняла на императора мрачный, тяжелый взгляд. Никогда прежде Лан не видел в её глазах такой темной злобы, смешанной с отчаянием.

— Что значит «выберешь»? — прищурился Лан. — Гретта, можно подумать, ты обычная девушка! — вскинул руки он. — Это своим сестрам я могу выбрать мужей и выдать их за кого угодно. А тебя… Я не знаю, что с тобой делать! — почти закричал император и, не совладав с эмоциями, впечатал кулак в стену. — Выдать тебя замуж очень сложно, потому что ты нимфа. Как объяснить будущему мужу твою природу? Как мне быть спокойным за тебя и не бояться, что муженек не сдержится и высосет из тебя эту проклятую гайнэ?! Но и жениться на тебе я не могу, Гретта! — простонал Лан, закатив глаза к потолку. — Я знаю, что это моя вина! Я не должен был соблазнять тебя, не имел права так поступать. Проклятье… — прошипел император, запустив пятерню себе в волосы.

— Я не виню тебя! — с чувством воскликнула Гретта, глядя на Лана снизу вверх. Она попыталась приподняться, но маг заставил её сидеть, погрузившись в воду по шею. Нежная кожа приобрела красный оттенок от высокой температуры, но это и к лучшему. Пусть прогреется. — Мне не нужно твое раскаяние и сожаление, неужели непонятно? Не нужно пристраивать меня, словно наскучившего котенка. Дай возможность самой все решать и жить своим умом! Просто оставь меня в покое и хотя бы иногда постарайся прислушиваться к моему мнению!

— И чего ты хочешь? — устало улыбнулся Лан.

— Покоя! — отчеканила нимфа. — И никаких мужей.

— Хорошо, — вздохнул император. Только теперь, когда эмоции ослабли, он понял, что стоит в ванной комнате и без стеснения смотрит на то, как купается его подопечная. Стоячая грудь, увенчанная красными сосками, хорошо просматривалась сквозь чистую прозрачную воду. Красивые формы молодой женщины вызывали в Лане естественные желания и мысли, но император решительно отверг их. Он больше не потеряет над собой контроль.

Гретта

— Давай вымою волосы, — предложил Лан, садясь на край ванны.

— Ты собрался мыть мне волосы? — спросила я с таким изумлением, словно мне предложили покататься на единороге. Вся эта ситуация должна была бы вызвать во мне возмущение, но, положа руку на сердце, мне совершенно не хотелось выгонять Лана из его же собственной ванной. Я чувствовала: всё происходящее правильно.

— Да, — просто ответил Лан, растирая в руках шампунь. — Когда Крида была маленькой, я часто купал её, — произнес он с теплотой в голосе. — Мама умерла, рожая её, отец быстро начал сходить с ума, и мы с Натали старались заменить ей родителей.

— А что с твоим отцом? — позволила я себе бестактный вопрос. В народе говорили, что прежний император выжил из ума настолько, что не мог даже быть чьей-либо марионеткой. Он фактически стал овощем, и было принято решение возвести на трон шестнадцатилетнего кронпринца — Регаллана. Я была маленькой, когда это случилось, и знала обо всем лишь из рассказов старших.

— Он безнадежно болен, — вздохнул Лан, стараясь говорить ровно и бесстрастно, но чувствовалось, что в глубине души ему больно. — За ним ухаживают, он жив, но это уже не мой отец, — в голосе императора отчетливо прозвучала скорбь, словно он говорил об умершем человеке. — Лекари говорят, что его мозг безнадежно разрушается, и остановить этот процесс невозможно, равно как и обратить вспять. Он уже никогда не будет прежним.

— Может, я могла бы помочь? — спросила, прикрыв глаза от удовольствия. Лан ловко массировал пальцами корни моих волос, и от этих ощущения я готова была мурлыкать.

— Нет, — заявил маг. — Поверь, Гретта, даже ты уже не поможешь. Как нельзя воскресить мертвого, так нельзя вернуть разум тому, кто его давно утратил.

Намылив мои волосы и помассировав их, Лан осторожно смыл все мыло, бережно прикрывая мои глаза от потоков воды.

— Может, ты все таки выйдешь? — спросила я, намекая на щекотливость ситуации.

— Нет, — отрезал маг. Я всегда считала себя приличной девушкой, но, Матерь Жизни, какая теперь разница? После двух ночей, проведенных вместе, Лан может только посмеяться, если я заявлю ему о том, что его поведение оскорбляет мою честь. Удивительно и то, что я совершенно не стесняюсь своей наготы. В самом деле, чего он там не видел? Наверное, поэтому, когда Лан подошел ко мне с распахнутым банным полотенцем, я без стеснения встала и позволила себя обернуть.

Опекун замотал меня в полотенце, промокнув все тело, а потом, обхватив за талию, вытащил из ванны и понес в свою спальню. Я обхватила его за шею, спрятав лицо в ложбинку между шеей и головой. Ах, как же приятно он пахнет! Чистый, незамутненный мужской запах, уже ставший таким знакомым и родным.

Сдержанный, невычурный интерьер императорских покоев, поразил меня своим стилем и исполнением. Красиво, неброско, и в то же время каждая деталь здесь — настоящее произведение искусства. Большая резная кровать, искусные магические светильники на стенах, обитое бархатом кресло, рабочий стол у окна — все это мельком пронеслось перед глазами прежде, чем Лан уложил меня в свою постель. Он накрыл меня тяжелым ватным одеялом и лег рядом, прижавшись твердой грудью к моей спине. Одна рука обнимала талию, одновременно фиксируя меня и грея.

Поддавшись мимолетному порыву, я опустила вниз свою руку и накрыла ею ладонь Лана. Горячая, сильная, тяжелая мужская рука. Меня немного знобило, последствия небольшого переохлаждения все равно чувствовались, но тепло, исходящее от императора, согревало меня лучше, чем одеяло. Распаренное после горячей ванны тело приятно ныло и отдыхало в тепле и уюте. Я знаю, что все происходящее неприлично и недостойно, но, тем не менее, оно правильно.

— Гретта? — шепотом спросил Лан.

— М? — сонно отозвалась я.

— Я не отпущу тебя замуж, — услышала я тихий голос над ухом. — Никогда.

— Тогда тебе придется на мне жениться, — в шутку сказала я, проваливаясь в сон.

— Ну что? — нетерпеливо и раздраженно спросила Арианна у верной служанки, основная работа которой заключалась в собирании всех сплетен дворца.

— Его Величество принес девчонку на руках обратно во дворец и проследовал в свою спальню — так мне сказал знакомый стражник. Он приказал приготовить для неё ванну и выгнал всех слуг. С тех пор никто не покидал спальню императора и не входил туда.

— Да чтоб её гиены загрызли! — вскричала девушка, посмотрев на часы. Полночь! Эти голубки вместе уже три часа! Чем могут заниматься мужчина и женщина в одних покоях так долго?! Теперь все сомнения отпали не только у Арианны, но и у всего двора. Ни один человек в здравом уме не стал бы купать простую девчонку в своей ванной, даже будь она любимой дочерью, а уж о том, чтобы оставлять её на ночь в императорской свадьбе, не может быть и речи. Это просто за гранью добра и зла!