Он в позапрошлом месяце самый настоящий лазер собрал. Дома!

Я чуть не поперхнулся пивом.

Лазер! Мне не хотелось в этом признаваться, но лазер был проблемой. Второй сверхпроводящий контур сделать для меня было проще, чем лазер. Ну вот так. Даже выпускник инженерно-лётного факультета Космической Академии Гарада умеет не всё.

Нет, разумеется, в теории устройство лазера было мне знакомо. Но вот практическая сторона… Тот же второй сверхпроводящий контур мне не раз приходилось чинить, а однажды даже полностью менять. Не на готовый, прибывший в заводской упаковке, а буквально из подручных материалов. Вплоть до того, что лантано-бариевые стержни пришлось самому изготавливать. Благо, нашлось из чего.

А вот лазер…

– Свистишь, – сказал я как можно небрежнее. – Лазер? Дома?

– А что такого, – пожал плечами Толян. – В третьем номере «Юного техника» за этот год схему публиковали и подробную инструкцию, как сделать [31]. Мне интересно стало. Я люблю со всякой техникой возиться, телевизоры чиню всем соседям, откуда, думаешь, у меня деньги на пиво бы взялись? Сделал, в общем. Нормально получилось. Если бы ещё вместо жидкого красителя настоящий рубиновый стержень был, – он мечтательно закатил глаза. – Да где ж его взять.

– Рубиновый стрежень, – повторил я. – Слушай, Толян, а если я достану рубиновый стержень и всё, что надо ещё, сделаешь мне лазер? Компактный такой, знаешь, чтобы не болталось ничего по сторонам.

– Типа в цельном корпусе? – деловито осведомился Толян.

– Типа того. Вот такого примерно размера, – я показал руками.

Толян почесал в затылке. Все зачарованно переводили глаза с него на меня и обратно. Уж очень необычная возникла тема разговора.

– Сейчас каникулы, – сказал он, наконец. – Время есть, можно попробовать. Только это…

– Два червонца за работу, – сказал я. – Нормально?

Толян посмотрел на Славу. Тот пожал плечами, – твоё, мол, дело.

– И десять бутылок пива вы мне не должны, – добавил я.

Слава засмеялся, хлопнул меня по плечу:

– Далеко пойдёшь, Серый.

– Если милиция не остановит, – ответил я стандартным ответом кушкинских пацанов. Думаю, не только кушкинских.

Мы посидели и поболтали ещё немного. Оставшееся пиво в моей бутылке нагрелось, но больше я не хотел в любом случае. Наташа посмотрела на часики на своей руке, отставила тоже недопитую бутылку.

– Мне пора, мальчики, – сообщила. – Приятно было познакомиться, правда. Спасибо за пиво и вообще. Серёжа, проводишь меня?

– О чём разговор, – я тоже оставил бутылку, поднялся.

– Завтра на бассейне будешь? – спросил Слава, глядя на Наташу.

– Завтра у нас что?

– Понедельник.

– Значит, нет. Послезавтра буду. Часов с десяти.

– Замётано, – улыбнулся Слава. – Тогда и мы будем к десяти.

– Не все, – сказал я. – У нас с Толяном лазер.

– Точно, – сказал Толян. – Чуть не забыл.

Все засмеялись.

– А говоришь, абстрактный юмор не понимаешь, – сказал я.

– Какой же он абстрактный, – усмехнулся Толян. – Самый обычный.

Я взял у Толяна его адрес, договорился, что завтра с утра приеду, чтобы помочь составить список необходимого, попрощался со всеми за руку и пошёл провожать Наташу.

Интересно, почему она выбрала меня для этого? Всё-таки, несмотря на все мои явные достоинства (ха-ха!), тринадцатилетний мальчишка для восемнадцатилетней девушки – это не просто мелочь. Они таких, как я, вообще не замечают, как правило. А тут…

– Необычный ты парень, Серёжа, – сказала Наташа, когда мы оставили пустырь позади и вышли на улицу Ленина. – Не встречала раньше таких.

– Польщён, – коротко ответил я. – Ты тоже редкая девушка.

– Бриллиант? – игриво приподняла бровь она.

– Бери выше. Лютеций.

– Это ещё что?

– Металл. Самый редкий и дорогой. Относится к так называемым редкоземельным элементам.

Она звонко расхохоталась – так, что проходящая мимо старушка с авоськой, в которой болтался треугольный пакет молока и батон хлеба, шарахнулась в сторону, окинув нас осуждающим взглядом.

– Нет, – сказала, отсмеявшись. – Мне всё-таки Наташа больше нравится. Хотя Лютеция тоже хорошее имя.

Наташа жила чуть дальше от бассейна в стандартной пятиэтажке, стоящей в тенистом окружении лип, чинар [32] и тополей. Пока шли пешком к её дому, я успел узнать, что её отец заведует научно-производственной лабораторией на Алмалыкском горно-металлургическом комбинате, а мама бухгалтер, там же.

– Мой дедушка тоже там работает. – сказал я.

– Половина Алмалыка там работает, – сказала она. – Целые инженерные и рабочие династии.

– А ты?

– Что – я?

– Ты говоришь, тебе восемнадцать. Чем занимаешься?

– Такой маленький, а уже мужчина, – засмеялась она. – Всё бы вам чем-то заниматься, дело делать, к цели идти. Шучу. Учусь я.

– Не секрет – где?

– Не секрет. В Ташкентской консерватории. Второй курс факультета эстрадного искусства. Ну… в смысле перешла на второй курс.

– Класс, – искренне восхитился я. – Так ты артистка!

– Пока ещё нет, – нарочито скромно потупилась она. – Однако надеюсь стать. Ну а ты?

– Я пока в школе, как ты понимаешь. Но надеюсь выйти оттуда пораньше.

– Это как?

– Экстерном сдать экзамены. Сначала за седьмой и восьмой класс, а там поглядим.

– Ого, – с уважением поглядела она на меня. – То-то я смотрю, ты не только талантливый, но и умный.

– Одно качество пропустила.

– Это какое же?

– Ещё и красивый, – подмигнул я.

– И нахальный, – засмеялась она.

Так, болтая, мы дошли до её дома. Двор был пуст. Только в дальней песочнице, за деревьями, возилась какая-то малышня.

– Вот здесь я живу, – остановилась Наташа у второго подъезда. – Третий этаж, двадцатая квартира. В гости пока не зову.

– Это «пока» я спрячу в своём сердце, – пообещал я.

Она опять засмеялась.

– Увидимся на бассейне. Приходи. Я там почти каждое утро.

– Обязательно, – сказал я.

– Погоди…

– Что?

Она быстро огляделась. Шагнула ко мне и поцеловала в губы, на мгновение прижавшись ко мне всем телом. Я хотел сунуть руку в карман, чтобы удержать мгновенно вздыбившуюся плоть, но передумал. Пусть тоже почувствует.

Наташа явно почувствовала. Отстранилась, бросила короткий взгляд на мои штаны, довольно улыбнулась.

– Расти быстрей, – шепнула и скрылась в подъезде.

Я вернулся к улице Ленина. Сел на троллейбус, бросил в кассу четыре копейки, оторвал билетик, доехал до нужной остановки и вскоре был дома. После обеда, в самую жару, поспал. Потом залез в душ, почитал Джека Лондона, сидя за столом в тени виноградника, а в пять вечера включил телевизор.

По расписанию был матч «Спартак» Москва – «Карпаты» Львов [33], который я хотел посмотреть. Мне было интересно, как играют в высшей лиге страны профессиональные команды. Да, официально спорт в СССР считался любительским, но я уже знал, что спортсмены, показывающие высокие результаты, на работах или службе только числятся, занимаясь исключительно спортом.

В этом, к слову, имелось существенное отличие от Гарада, где профессионального спорта не было не только на бумаге, но и на самом деле. Только любительский. При этом хватало и зрителей, и соревнований различного уровня, вплоть до