порции рассказа, а то вдруг частил быстро на одном дыхании, словно боясь не поспеть за ускользающей мыслью. А Дмитрий, не смея перебивать умирающего человека, слушал и слушал этот странный монолог, не имевший ни начала, ни конца и больше напоминавший то ли исповедь, то ли раздумье о смысле жизни, то ли простое описание картин, стоявших перед глазами:

«…Я любил её… Всегда… С момента нашей первой встречи, хотя она тогда была замужем за моим старым, ещё школьным другом. Любил потом, когда она не давала мне поводов для надежды. Люблю и сейчас, хотя её уже нет, а совсем скоро не будет и меня…

Мы с Леонидом, её будущим мужем, учились вместе в университете. Потом, по его окончании, наши дороги надолго разошлись: он занялся научной работой, часто и надолго уезжая в длительные экспедиции на окраинные миры, я же выбрал боевую службу.

Академия Космофлота, потом гарнизоны, горячие точки, шальные месяцы отпусков, офицерское братство. Жизнь военного и нелёгкая, и весёлая одновременно. К тому моменту, когда мы встретились снова, я уже успел дослужиться до хороших чинов, немало повидать всякого-разного, привык и к женскому вниманию, да и простой самоуверенности хватало…

Это было на отдыхе, в Элте. Каменная набережная. Старинные домики. Кафешки. Зонтики над столиками. Зелёные горы. Бирюзовое море. И много-много солнца: в окнах зданий, в пене волн и в тоненьких золотинках на кончиках её волос…

Я тогда увидел её и пропал… Я даже не помню, как Леонид окликнул меня, как я ответил, как мы с ним обнялись, как он пригласил меня за их столик, как познакомил нас – меня и её, свою молодую жену. Я безотрывно смотрел на нее, и она отвечала мне тем же.

Я помню её позу уверенной в своей красоте женщины, и полуулыбку, то ли обещающую, то ли насмешливую.

Они собирались в очередную экспедицию. Им нужен был пилот: опытный профессионал, хорошо знающий поисковую и военную технику, защитные системы и оружие – короче, им нужен был я. Я об этом так прямо и сказал. Конечно же, они немедленно и с восторгом приняли меня в свою команду. Он допустил меня к своим самым сокровенным планам, она допустила меня к своему телу. Я даже не помню, как именно это случилось, но очень быстро мы стали любовниками.

Наверное, это плохо, но я не чувствовал ни раскаянья, ни угрызений совести и с лёгкостью общался с ними обоими – просто шёл по течению, наслаждаясь внезапно свалившимся на меня счастьем обладания великолепнейшей из женщин и, одновременно, участием в гигантском научном проекте, осуществить который задумал её муж.

А проект был действительно грандиозный – ни много, ни мало построение нового мира…»

Брюс надолго замолчал, прикрыл глаза, отдыхая.

Дмитрий поднял взгляд на зрителей, с безмолвным благоговением смотревших на происходящее, нашёл в толпе вождя Монго и вопросительно глянул ему в глаза. Тот в ответ лишь качнул головой отрицательно, как бы говоря, что помочь умирающему он не в силах.

Наконец Брюс продолжил свой рассказ:

«…Мы нашли безжизненную планету в одном из дальних миров и задумали превратить её в пригодную для обитания.

Это был настоящий прорыв в науке, ведь до сих пор люди, осваивая чужие миры, либо строили на них изолированные технические станции, либо всего лишь приспосабливали под себя то, что создала до них природа.

Но вот так, чтобы взять мёртвый мир, подправить в нём то, что необходимо, завезти недостающие элементы и запустить процесс жизни «с нуля» – это было абсолютно новой и захватывающей задачей. Теория и системы расчетов, разработанные Леонидом, позволяли, как найти нужные планеты, так и составить детальные планы их «оживления»…

Сначала всё шло просто замечательно. Мы прибыли на место, разбили свою первую научную базу и вплотную занялись исследованиями. Точнее, именно этим занимался сам Леонид, постоянно и надолго уезжая в экспедиции в сопровождении всё новых партий роботов и дронов и легкомысленно оставляя жену на моё попечение. В мои же обязанности входило всё, что касалось строительства центральной базы, снабжения и грузоперевозок. По понятным причинам меня такое положение дел более чем устраивало…

Трудности пришли с самой неожиданной стороны и как-то сразу приняли глобальный характер.

Началось всё с того, что научное сообщество восприняло идеи Леонида отрицательно и даже агрессивно. Сначала появились публикации о возможной опасности подобных исследований и разработок. Почти сразу вмешались экологи и превратили первые, вполне объективные материалы в настоящий вал критики. Зазвучали утверждения об ошибках и некомпетентности. И, наконец, сама теория заселения безжизненных планет была признана антинаучной. Финансирование проекта полностью прекратилось…

Для Леонида это оказалось сокрушительным ударом и как-то сразу внутренне подломило, а, в конечном счете, убило его. Он просто не мог поверить в происшедшее, как-то быстро «ушёл в себя», начал жаловаться на боли в сердце.

А вот она, моя любимая женщина, вдруг проявила себя с неожиданной стороны. Она поехала на «большую землю», ходила по каким-то кабинетам, встречалась с какими-то чиновниками, адвокатами, журналистами и, в конце концов, как-то добилась разрешения на производство изысканий.

Денег, конечно, никто не дал, но хотя бы уже нас не заставляли сворачивать центральную базу и немедленно возвращать научных роботов…»

За всё время рассказа Брюс ни разу не назвал её по имени, но Дмитрий уже догадывался, о ком идёт речь, слушая раненного с всё возрастающим вниманием.

«Для продолжения требовались деньги, точнее много денег, но ни один банк, ни одна бизнес структура не хотели финансировать «антинаучный проект». Теперь уже мы вместе обивали пороги учреждений, но всё было тщетным. Надо ли говорить, что знакомство с Лу, этим маленьким, скользким человечком, имеющим, по его словам, обширные связи в криминальном мире, показалось нам той самой последней соломинкой, за которую готов схватиться утопающий в попытке выбраться на сухой берег.

По-видимому, этот Лу предложил свои услуги контрабандистам, выступив посредником и не сводя нас напрямую. Я даже разработал какие-то маршруты, подготовил и оснастил корабль, но к тому моменту мы все уже понимали, что возможная прибыль от подобной деятельности не покроет даже малого процента затрат на полноценное воплощение проекта в жизнь.

С Лу пришлось расстаться к его бурному неудовольствию. Он даже пытался угрожать, но без толку…

Потом не стало Леонида. Просто и как-то буднично. Он видимо что-то такое чувствовал накануне, попросил нас поговорить с ним и вдруг начал извиняться за неудачи, после чего пошёл в свой кабинет и лёг спать не раздеваясь, даже не сняв ботинок, а наутро не