– Все сняли? – не стал я тянуть кота за известные природные причиндалы.

– Все! – выдохнул Степа.

– И как ОМОН пришел?

– И как ОМОН пришел, тоже.

– Эксцессов никаких не было? – поинтересовался я.

– Нет, – ответил Степа слишком бодро, что меня, конечно, озадачило и ввело в сомнение относительно правдивости его слов.

– А если точнее?

– Да так, по мелочи, – как бы мимоходом, произнес Степа.

– Говорите, – приказал я.

– Ну, у нас камеру чуть не отобрали. Двое каких-то, в штатском.

– Они представились? – быстро спросил я.

– Нет, – ответил Степа.

– Это хорошо. И что дальше?

– Дальше подключился Всеволод, – нехотя продолжил Степа. – И камера осталась у нас.

– А те двое, которые в штатском? – усмехнувшись, спросил я.

– Они вскоре отстали от нас, – неопределенно ответил мой оператор.

– Потому что прилегли отдохнуть? – догадался я. Впрочем, тут и догадываться было нечего: Всеволод просто приложился к гражданам в штатском своим кулачищем, и те вынуждены были прилечь.

Ясно.

Ситуация не очень хорошая, но не безысходная.

– Они узнали, откуда вы? – снова спросил я.

– Да они ничего и не спрашивали, – усмехнулся Степа. – А на нас, что мы из телеканала «Авокадо», не написано…

– Хорошо, – кивнул я. – Если заварится какая буча, говорите так: снимали новостную передачу, тут подошли двое из братвы и стали отбирать камеру. Камера дорогая, собственность телекомпании, поэтому стали ее отстаивать. Они, мол, на нас с кулаками. И Всеволод, которому как раз вменено оберегать имущество телекомпании, начал отбиваться. Ну и отбился, так сказать… – Я усмехнулся, но быстро стер улыбку: – А вообще, откуда они взялись? Я же сказал: выждать время, не торопиться и уходить с точки съемки, когда все уляжется-успокоится…

– Так все и успокоилось, – ответил Степа вполне искренне. Впрочем, и так было видно, что он не врет. – Мы на всякий случай еще минут двадцать накинули, после того как все улеглось, и пошли. А эти двое будто из-под земли выросли…

– Ладно, выкрутимся, не впервой, – завершил я эту часть разговора, которую определил для себя официальной. Пора было приступать к части неофициальной…

Я встал, принес из прихожей пузатенький пакет и небрежным движением высыпал содержимое пакета на журнальный столик. Послышался протяжный свист…

Это свистнул Всеволод. Что означало для него не менее чем нахождение на пике эмоционального экстаза.

– Это что? – сглотнул Степа и уставился на меня немигающим взором.

– А ты не видишь? Это деньги. Валюта. Евро. Мани. Бабло. Бабки… Называй как хочешь! Эти фантики имеют множество названий.

– Это-то я вижу. А откуда?

– Оттуда! – Я посмотрел на Степу, как смотрят нормальные люди на людей не очень нормальных. – Из тех вагонов, откуда же еще! Это крохотная часть денег, конфискованных у акул мирового империализма. Им во вред, так сказать, а нам во благо…

С этими словами я разделил горку на три равные части. Каждому из нас досталось по шестнадцать пачек.

– Это сколько же будет? – спросил вконец ошалелый Степа.

– Считай сам: в пачке сто купюр достоинством в сто евро, – начал я. – Значит, в одной пачке…

Степа молчал. За него ответил Всеволод:

– Десять тысяч евро.

– Правильно, – констатировал я. – А если в одной пачке десять тысяч евро, то сколько евро в шестнадцати пачках?

Степа только сморгнул.

– Сто шестьдесят тысяч евро, – снова ответил Всеволод.

– Пра-а-авильно, – протянул я. – В переводе на рубли, принимая, грубо говоря, евро за сорок пять рублей, сто шестьдесят тысяч евро, это…

– Семь миллионов двести тысяч рублей, – закончил за меня тот же Всеволод.

– Правильно, Сева, – кивнул я для убедительности головой. – Поздравляю тебя, Степа, – слегка толкнул я оператора в бок. – Ты теперь миллионер. Только у меня одно условие.

– Какое? – быстро спросил Всеволод.

– Вернее, два условия, – поправился я.

– Какие? – спросил уже Степа, начавший приходить в себя. – Для тебя – все что угодно.

– Первое: вы не говорите, откуда у вас появились эти деньги…

– Ну, это само собой, – усмехнулся Всеволод.

– И второе условие: вы не тратите эти деньги на приобретение дорогих автомобилей, золота-бриллиантов и прочего барахла, иначе это просто бросится всем в глаза. Никаких крупных трат, по крайней мере, в течение текущего года. Тогда не придется соблюдать первое условие, поскольку про деньги вас никто и не спросит… Договорились? – обвел я взглядом обоих.

– Да, – ответил Всеволод.

Я посмотрел на оператора-миллионера…

– Да, конечно, – сказал тот.

– Тогда на этом все, – завершил я нашу встречу. – Вы припрячьте деньги и дуйте на базу. Степа, с тобой мы встречаемся в монтажной. Мы должны собрать сюжет об экспроприации бомжами и нищими четырех вагонов с евро для вечернего выпуска новостей…

Новости у нас получились длинными, минут на сорок. Это из-за нашего сюжета. Многие каналы осветили это событие только дикторским текстом. Дескать, толпы бомжей и нищих, количество которых на данный момент устанавливается, разбили четыре товарных вагона и похитили находящуюся в них продукцию. Что это была за продукция, об этом не было сказано ни единого слова. А вот телеканал «Авокадо» все показал и назвал своими именами.

Сколько было звонков в телекомпанию, вы даже и представить себе не можете. Одними из главных вопросов, которые задавались чаще всего, были вопросы: «А не остались ли в тех вагонах еще евро?» и «Не поздно ли уже будет, если вот прямо сейчас прийти к тем вагонам и набрать себе хотя бы немного денег, хотя бы полсумки?»

Были вопросы более интересные и каверзные. Например, одна из обычно не афишируемых организаций спрашивала, как это удалось операторам телеканала «Авокадо» запечатлеть всю акцию экспроприации четырех вагонов евро от начала и до конца? И не значит ли это, что про данную акцию руководству телекомпании было известно заранее?

Ну и, конечно, было несколько негодующих звонков с вопросами типа: «Как вы посмели!» и «Кто вам разрешил такое показывать?». Подобные звонки исходили как от известных организаций, так и от известных лиц…

Конечно, у шефа были неприятности. Но он их мужественно пережил.

А меня все время подмывало каким-нибудь образом обратиться к этим апостолам мирового правительства и сказать им: «Ребята! Шлите в Москву еще евро. Вагонами, самолетами, теплоходами. Чтоб на всех хватило. А то в прошлый раз хватило не всем…» Но такой возможности я не находил. Поэтому, пользуясь случаем и надеясь, что меня услышат, я заявляю: