Но этот внутренний синтез не может произойти без сознательного и принятого отношения к своим ближним. „Это таинственное нечто, в котором происходит внутренний союз, не является ничем личным, не имеет ничего общего с эго, на самом деле превосходит эго, потому что, как Самость, это синтез эго и надличностного сознания“. Это приводит к внутренней консолидация личности, но не упрочению. „Тут есть ядро всего феномена переноса, и его невозможно отбросить, потому что отношения с собой — это одновременно отношения с нашим ближним, и никто не может быть связан с другим, пока он не связан со своей Самостью“. Вот почему индивидуация имеет два принципиальных аспекта: с одной стороны, это внутренний процесс интеграции, а с другой — процесс объективных отношений. Этот двойной аспект имеет две соответствующие опасности. Первая — это опасность того, что пациент использует возможности для духовного развития, вытекающие из анализа бессознательного, как предлог для уклонения от более глубоких человеческих обязанностей и для воздействия на определенную „духовность“, которая не может противостоять моральной критике [то, что делал сновидец сначала, в то время, когда он оставался в стороне от Альберты]; другая — опасность того, что атавистические тенденции могут получить господство и перетащить отношения на примитивный уровень. Между этой Сциллой и этой Харибдой есть узкий проход…»[258]

В настоящем сновидении «учитель» представляет олицетворение Самости, и он пытается показать сновидцу, что он должен выполнять свои моральные обязанности перед своей семьей, и вместе с тем не должен уклоняться от своих отношений с любимой. Космическая возвышенность образа пытается указать на более высокое значение способа, который следует принять, и поднять сновидца над бесполезностью его всеохватывающих забот и желаний на более высокий уровень и показать ему сверхличностный аспект всей ситуации, направленный на реализацию Самости, образа Бога внутри себя. Ибо ангел (ангелос) — это, в конце концов, посланник Бога.

На этом я хотела бы закончить обсуждение этого этапа развития. Драма на земле продолжалась, лучше или хуже. Двое влюбленных остались, каждый в своем браке и со своими детьми. Постепенно интенсивность очарования сокращалась, но продолжила существовать хорошая, понимающая дружба. Мы могли бы сказать, что сновидец смог хотя бы частично интегрировать свою аниму, и дифференциация принципа Эроса принесла пользу его терапевтической практике.

Однако, вместе с тем, цель была еще далека от завершения, и приключение было еще далеко от завершения. Вместо этого возникла новая проблема, которая проистекает из опыта Самости. Эта новая проблема четко отражена в сновидении, присланном мне через несколько лет сновидцем:

Я совершил путешествие пешком из Англии в Швейцарию с неизвестной девушкой. Мы были хорошими друзьями и испытали много радости и страданий вместе. В Цюрихе был большой институт под названием «Институт позитивных намерений» с различными отделами для разных позитивных намерений. Там было множество фонтанов, зеленые растения и яркий свет. Я послушал лекции, которые там проходили, и, оглядевшись по сторонам, вошел в комнату, где читал лекции Джон С., известный теософ. Там я увидел стол, за которым сидели двенадцать седовласых, достойных старцев в красных одеждах. Они выглядели очень мудрыми. Было, однако, дополнительное место, которое оказалось пустым. Я спросил Джона С.: «Вы все еще проповедуете о Том, Кто должен прийти и занять это кресло (мировом учителе)?» Он покраснел и сказал: «В институтах, которые следуют определенным обычаям, трудно выступать против них» (то есть выступать против тех, кто знает лучше). Я понял, что он хочет сохранить определенные ценности, служа определенным условностям, в которые сам он не верил. Внезапно я почувствовал в себе некое более высокое сознание. Это было похоже на голос, который говорил: «Позитивные намерения могут ослепить внутреннее видение, так что люди думают только о позитивных ожиданиях. Их ожидание увидеть, что пустое место занято, приводит их к обману мышления, что в настоящее время оно пусто. По правде говоря, оно всегда было занято „Не имеющим формы“, высшим учителем, который сам является реальностью. Двенадцать мудрых людей не только знают, что Он занимает пустое на вид место, но также и то, что Он в них самих и в каждом. Они знают это, тогда как другие этого не знают». Теперь я покидаю институт, потому что лекции оказались бесплодными для меня. И я снова нашел свою девушку… и спросил ее, хочет ли она поехать со мной в Россию, я знал, что о многом прошу и даже добавил: «Я не могу обещать никогда не покидать вас; мы должны идти вместе без каких-либо условий». Сначала она удивилась, но потом поняла… Наши взгляды встретились, и нам было легче просто довериться друг другу без обещаний. И вскоре я увидел, что она не желает ничего лучшего, как идти со мной на свободе и без гарантий и просто жить и позволить «Не имеющему формы» вести нас.

Сновидец планировал продолжить психологическую подготовку в Англии, а также в Цюрихе. Таким образом, эти два места символизировали продолжение внутреннего пути. Институт «позитивных намерений», очевидно, является проекцией на институт Юнга, но, поскольку, в отличие от реальности, теософ читал там лекции, он представляет собой нечто в самом сновидце, так как в это время у него появился неожиданный интерес к теософии. Стол напоминает Круглый Стол странствующих рыцарей, который был построен по образцу стола Тайной Вечери и на котором также было пустое место, siege perilleux оставленное Иудой вакантным. Земля открывается и пожирает того, кто сидит на этом месте. В Саге о Граале Персиваль нечаянно сел на это место и в результате был вынужден искать Грааль[259]. Таким образом, пустое место — это место, где происходят нуминозные события, когда ход истории поворачивается в направлении добра или зла. Ожидания людей, представленные во сне как ложные, что в какой-то момент там появится «учитель мира», соответствуют христианскому ожиданию Второго пришествия Христа или еврейскому ожиданию Мессии. В отличие от этого, сон утверждает, что «Не имеющий формы» всегда был и остается. Это образ Бога, действующий в человеческой психике, которого уже нельзя ожидать во внешнем развитии, проецируемом на историю, но которому мы должны подчиняться здесь и сейчас. Затем сновидец покидает этот круг, потому что он чувствует, что лекции бесплодны, и продолжает свой путь в Россию, дальнейшее путешествие по его внутреннему пути в глубь, за железный занавес, то есть в его все еще темную внутреннюю сторону, или бессознательное. Россия, как земля материализма, означает для него мир ощущений, его низшую функцию сознания, где ему еще есть чему поучиться, а также где его тень в виде пока не интегрированных амбиций все еще ожидает его как задача.

Когда проблема анимы интегрирована, говорит Юнг, на внутреннем пути возникает дополнительная опасность, а именно, идентификация с так называемой мана-личностью или Самостью, «великим мудрецом». Кто бы ни оказался жертвой этой опасности, он теряет свою индивидуальность и снова становится, не замечая этого, внутри себя коллективным. Вот почему во сне есть институт со многими людьми и многими школами мысли. Внутреннее направление кажется потерянным. И это ловушка, в которую сновидец упал вверх тормашками. Он начал представляться в своих письмах все чаще и чаще как Великий Мудрец, который имел благородные намерения помочь человечеству. И регрессивная коллективизация поразила его еще одним, очень конкретным образом. Он стал членом алхимико-герметической масонской ложи, которая пользовалась большим влиянием на его родине. В этот момент он прервал свою переписку со мной, так как он «больше не нуждался в духовной помощи». Кроме того, он был отрезан от меня благодаря «установлению» правила молчания. За это время он появился в Цюрихе в течение двух дней, и у нас был только ограниченный контакт, и его инфляция полностью изолировала его от какой-либо человеческой дружбы.