Тогда Росана вышла вперед.

– Зар’Аэль’Ир’Хаш, немедленно остановись! – Ее крик возымел действие, и движение тьмы прекратилось. – Ты же не хочешь этого!

Сизая дымка недовольно колыхнулась.

– Ты ведь уже совершил ошибку, не так ли? Я чувствую твое сожаление и раскаяние. – Продолжила Росана. – Так не совершай ее вновь! Сейчас у тебя есть выбор: остаться тем, кем ты был раньше, и принять смерть, или переродиться, отбросив эгоистичный страх, и шагнуть в новую жизнь.

Девочка замолчала, и на поляне повисла гробовая тишина.

Тьма долго бездействовала, медленно перетекая вдоль условно обозначенной ею же границы. Образующиеся при ее движении завихрения были похожи на миниатюрные водовороты, время от времени вспыхивающие кровавыми бликами – красивыми и пугающими одновременно.

Внезапно во тьме что-то шевельнулось. Росана впилась немигающим взглядом в плотную завесу и через секунду испуганно взвизгнула.

Из тумана выплыл абсолютно черный силуэт и нечеткими шагами двинулся на свет. У него не было лица. Глаза, рот и нос отсутствовали. Вместо них был размытый овал, совершенно лишенный волосяной растительности. Руки и ноги существа, тонкие и длинные, оканчивались тупыми обрубками без намека на ладони и ступни. Угловатое существо неловко двигало своими конечностями и со стороны казалось вылепленным из пластилина человечком.

Пройдя несколько метров, уродец остановился, покрутил лысой головой по сторонам и вдруг опустился на землю, опираясь в нее своими культями. Его спина сгорбилась, а по округе разнесся непередаваемо жалобный стон отчаяния.

Несмотря на отталкивающий облик создания, Росана почувствовала к нему сострадание. Подавив страх, она подошла и осторожно провела рукой по поникшим плечам существа. В ответ оно вздрогнуло и, неестественно изогнув длинную шею, повернулось к девочке.

– Все будет хорошо, – прошептала она, касаясь пальцами уродливого овала головы.

Приподнявшись на костлявых коленях, монстр потянулся к ней своими обрубками в поисках поддержки. От его движения Росану пробрал дикий ужас, но она сдержалась, не позволив себе отшатнуться. Ей было очень тяжело сдерживать свои эмоции. Но она понимала, что, если невзначай оттолкнет это тщедушное создание, оно больше не доверится ей.

– Он нуждается в твоем свете и тепле, – сказала девочка, обращаясь к серебристому рою позади себя. – Помоги ему.

Душа откликнулась слабым звоном колокольчиков, чуть помедлив, колыхнулась и двинулась к существу, которое терпеливо замерло в ожидании.

Не желая мешать, Росана сделала несколько шагов назад и теперь заворожено наблюдала, как мерцающие пылинки касаются черной кожи неподвижного создания. И от этих незначительных прикосновений пульсациями начинают разлетаться импульсы целебного эфира.

Вот он – переломный момент, дающий шанс на их совместное будущее.

– Теперь все зависит от вас, – произнесла девочка.

– Да… – В унисон прозвучал тихий ответ.

А потом вокруг прокатилась волна теплой животворной энергии, запуская процесс обновления и регенерации демонического организма.

– Ну, просила же тебя не усердствовать, – причитала баба Вера, склонившись над телом внучки. Росана неподвижно лежала на полу и слабо дышала. – Собственноручно придушу этого упыря, если с тобой что-то случиться!

– Бабуля, он не упырь, – еле слышно прошептала Росана и натянуто улыбнулась. – Все будет хорошо.

Старушка прижала к себе тоненькое тело девочки и сказала:

– Как же ты меня напугала. Не стоит он таких усилий!

– Стоит, баба Вера. Ты бы видела, какой он… необычный.

Обе, не сговариваясь, посмотрели на все еще находящегося без сознания демона.

Теперь он выглядел совсем иначе. Ушла болезненная бледность, разгладились морщины. На лице больше не было гримасы боли.

– Хватит ли ему сил на полную регенерацию? – Задумчиво спросила Росана, поднимаясь с пола. Вопрос был скорее риторическим, но старушка ответила:

– Физически он восстановится. И довольно быстро. А вот с душевным равновесием придется ему помочь. Боль будет возвращаться, пока он не научится жить в гармонии с совестью, которая ему перепала от бывшего владельца.

– Не беда, – оптимистично бросила девочка. – Самое главное, правильное начало. А с остальным как-нибудь разберемся!

Демон

И снова меня посетил очередной сон. На этот раз он не был кошмаром, как это было обычно. Меня кто-то звал. Настойчиво, по имени. Тревога в голосе заставляла озираться по сторонам, вызывала беспокойство и смятение. Вокруг было сумрачно, и я не мог ничего разобрать. Но голос продолжал настойчиво звучать у меня в голове.

Плавая в каком-то нереальном бреду, я пытался понять, где нахожусь. Но мыслить рационально не получалось. Начиная думать об одном, я забывался. Сознание уплывало. И я уже не помнил, о чем размышлял мгновение назад. Не могу сказать, что подобное забвение мне нравилось, но, по крайней мере, здесь не было моей разрушительной боли.

– Элир… – Снова позвал голос.

– Не хочу! – Мелькнула мысль. И я постарался не обращать внимания на внешний раздражитель.

Но неожиданно передо мной возник легкий полупрозрачный призрак. Поначалу детали было не разобрать. Мысли продолжали разбегаться, но я сделал над собой усилие и сосредоточился. Мои старания увенчались успехом, и лицо призрака проступило четкими линиями. Им оказалась совсем юная девушка с нежной улыбкой и необыкновенными фиалковыми глазами. Яркий насыщенный цвет напомнил мне грозовое небо на Демониуме.

– Кто ты? – Прошептал я.

Но призрак не ответил, а лишь протянул тонкую руку и дотронулся до моей щеки. От прикосновения меня будто дернуло током. Пространство вокруг закрутилось вихрем, и я стал падать.

А потом внезапно нахлынул жар. Я попытался вздохнуть, но грудь сдавило тисками. Тело, которое я вдруг стал ощущать будто налитым расплавленным свинцом, пылало.

– Баба Вера, он весь горит, – донесся, словно издалека, все тот же голос.

Я чуть приоткрыл глаза. Вокруг было темно, а неподалеку маячили две размытые незнакомые фигуры.

– Впервые вижу, чтобы демон так хандрил. Регенерация должна была поставить его на ноги. – Второй голос, чуть резкий, вероятно принадлежал пожилой женщине.

Мне крайне не нравилась моя беспомощность и слабость. Руки и ноги ощущались как чужие. Шумно выдыхая горячий воздух, я чувствовал пересохшие потрескавшиеся губы. А виски сдавливал тугой обруч боли.

В который раз я не понимал, что со мной происходит. Раздирающие спазмы в груди смолкли, но что теперь происходило с моим телом, оставалось загадкой. Насколько я смог определить, моя температура подскочила под сорок градусов, внутренние органы были явно обезвожены. Обессиленный организм нуждался в энергии, поступление которой извне было ограниченно и определенно недостаточно. Но при всем вышеперечисленном никаких повреждений я больше не выявил. Хотя падение с огромной высоты должно было капитально меня поломать.